в Карвалийских горах, — продолжал Рик, — и, в конце концов, пришли к мысли, что недостойному Даалю из рода Хэг негде прятаться, кроме как у вас в Замке. Советуем по-хорошему отдать его нам, и тогда, — Рик сделал значительную паузу, — возможно, мы не станем привлекать вас, благородный Дэйнхар из рода Илль, и вас, достойная Роника, к делу за укрывательство преступника.
Дэйн сдвинул вместе брови, слегка пострадавшие в земле Теней:
— А если я не отдам своего гостя? Если я принял его согласно законам гостеприимства, пообещал ему свою дружбу, и не могу нарушить слово дракона?
Квизари и проверяющий переглянулись.
— Тогда к вам прилетит не меньше десятка белых драконов, а с ними — дворцовая стража, — жёстко сказал Рик, вынув из-за пазухи плоский серый овальный камушек. — И вы не только не выйдете победителем из сражения, благородный Дэйнхар из рода Илль, но ещё и надолго отправитесь в Ирлигард.
Камушек засветился, и Рик, приблизив его к губам, чётко произнёс: «Будьте готовы».
Я испуганно взглянула на него, потом на Дэйна, чьи голубые глаза полыхнули гневом. Но не успели мы что-либо сказать или сделать, как Хэг-Дааль подался вперёд.
— Я полечу с вами, — бесцветным тоном обратился он к незваным гостям. — Оставьте их в покое, они… я просто заморочил им головы, покопался у них в мозгах, поэтому они защищают меня.
— Дааль, — протестующе начал было Дэйн, но тот его перебил:
— Видите, они не в себе, — и продемонстрировал Рику с Аргеном поистине демоническую ухмылку. Я даже попятилась — настолько преобразилось лицо Хэг-Дааля, став совершенно омерзительным. — О, вы знаете меня, Рик, и помните, на что я способен, — Хэг-Дааль тихо и зло рассмеялся. Это, кажется, окончательно убедило квизари и проверяющего в том, что мы с Дэйном не виноваты, и наши головы «обработали».
— Если магия не рассосётся, за вами прилетят из дворца, — с грубоватым сочувствием произнёс Рик, — может понадобиться помощь. Будем надеяться, это кратковременные чары.
— Послушайте, — произнёс Дэйн так тихо, чтобы его услышали только мы с Хэг-Даалем, и выразительно посмотрел на того, — вам нет нужды сдаваться, — и мой дракон изобразил пальцами правой руки знак, изображающий ключ для оживления картин. Мне сразу всё стало ясно. Дэйн предлагал выпроводить Рика с Аргеном, а затем помочь нашему гостю сбежать через портал в картине. Дельная мысль, но Хэг-Дааль покачал головой.
— Я не могу, — и прибавил шёпотом, — они разоблачат вас и отправят в Ирлигард за это. Я не хочу… такой ценой. Слишком долго я прятался за других, — и, хотя он был всё ещё бледен, страх сменился чем-то похожим на смирение.
Рик и молчаливый Арген шагнули вперёд, на кончиках пальцев у них зажглись огненные кинжалы. Артефакт в руке квизари засветился, свидетельствуя, что вот-вот появятся ещё драконы.
И всё же Замок-Артефакт ворчал, не намереваясь пускать их, а Эллейн сердито пищала. Они не хотели сдаваться.
— Я выхожу, выхожу, — торопливо сказал Хэг-Дааль, явно не желая, чтобы из-за него здесь произошло небольшое сражение, — только попрощаюсь и отдам свой подарок. На мне антимагические оковы, так что ничего дурного я всё равно сделать не смогу.
— Мы следим за тобой, — огненный кинжал был нацелен прямо в спину Хэг-Дааля, когда тот повернулся к нам. И обратился ко мне:
— Роника, выньте, пожалуйста, из моего правого рукава свиток.
Свиток?! Я поспешила выполнить его просьбу — и ахнула.
— Вы всё-таки утащили из библиотеки… — начал Дэйн и тут же разозлился: — Какого демона вы скрывали?!
Хэг-Дааль примирительно поднял скованные руки:
— Я сейчас всё объясню. Это ваш свиток, там говорится о связующей нити между драконом и человеком, и я хотел преподнести его красиво, на прощание. Сначала я, честно скажу, колебался… вы знаете, как я раньше относился к людям, а тем более незнатного происхождения… не сердитесь, Роника. А в свитке говорится о том, чтобы навек соединить судьбы человека и дракона. Но вы, Роника, не только спасли меня, благодаря вам я начал думать совсем по-другому, — в его голосе прорезалось волнение. — Так что колебался я недолго. Возьмите свиток, сделайте, как в нём говорится, и будьте счастливы. Вы заслужили.
Рик и Арген, ставшие свидетелями всех этих признаний, недоуменно хмурились. Но пока ждали, не подгоняли Хэг-Дааля.
Я закусила губу, борясь со слезами. Да, он был преступником, но также и нашим другом, и ради нас сделал всё, что мог. Может, он и преследовал свои цели в земле Теней, но не забывал и о наших. И не реши он сам сдаться Рику и Аргену, я бы не позволила им близко подойти к нему!
— Прощайте, — Хэг-Дааль отступил, коротко поклонился нам и вышел из Замка. Я смотрела, как его уводят, пока прозрачная пелена не застила мне взгляд. Дэйн утёр мне слёзы, взял из моей опустившейся руки свиток и развернул его.
— Роника, здесь говорится именно то, о чём я уже начинал догадываться! Моя драконья магия… я должен поделиться ею с тобой! И тогда к тебе перейдёт часть моей сущности… ты сможешь принимать драконий облик, — Дэйн был так взволнован, что свиток дрожал в его пальцах, и чуть слышно закончил: — И я разделю срок своей земной жизни с тобой.
— Что?! — Я повернулась к нему. — Нет, Дэйн, погоди, я не могу принять такую жертву!
И я отпрянула, покачала головой, во мне всё восстало против того, что он предлагал.
Дэйн грустно улыбнулся.
— А я не хочу жить эти пятьсот лет без тебя, Роника. Лучше уж двести пятьдесят или даже меньше, но рядом с тобой, — дракон взял меня за руку. — Роника, если ты не захочешь разделить со мной мою драконью сущность, я разделю с тобой человеческую. Найду способ это устроить. Я не откажусь от тебя.
Могла ли я когда-либо мечтать о такой любви? Я смотрела в его глаза, как зачарованная, и моя нить пела, словно музыкальная струна, а сердце трепетало и ныло от сладкой тоски.
— Твой талисман, Роника, — Дэйн поддел ленточку пальцем. — Мы будем держать его оба и произносить слова ритуала. И тогда половина драконьей магии перейдёт к тебе, а половина — ко мне.
Мои губы шевельнулись, и я услышала собственный голос, тонкий и растерянный:
— А моя… антимагия? Что будет с ней?
Дэйн заглянул в свиток ещё раз.
— Здесь ничего об этом не говорится, — он выглядел озадаченным. — Будет очень плохо, если нельзя совмещать в себе и драконье, и человеческое… Роника, что скажешь? Чтобы не рисковать, я могу сам стать чело…
— Нет, — перебила я дракона, крепче стиснув его ладонь. — Я готова рискнуть.
