слаба Рарх. – Ожил Салар. – Дай ей время.
Как ни странно, слова менталиста подействовали. Ирх еще несколько секунд любовался спящей девушкой, а потом растворился в воздухе.
– Не думал, что этот древний решит обзавестись хозяином. – Прохрипел Арчи.
Он с трудом дошел до свободного кресла. Неуклюже в него завалился и тяжело выдохнул. Будто только что пробежал марафон.
– Никто не думал. – Пробасил Айрен.
Арт наконец-то расслабился. Посмотрел на спящую Ярославу и сложил руки на груди. Она перевернулась на другой бок и плотнее укуталась в одеяло.
– Сколько у тебя времени? – Спросил Гариус.
Вопрос предназначался Арчибальду. За прошедшие сутки его тело высохло. Мышцы, жировая ткань практически исчезли. Щеки впали. Густые волосы превратились в редкие проплешины на гладком черепе. Глаза впали. Теперь было понятно, почему Фениксы перед тем как сгореть, уходили в защищенное Гнездо. Зрелище не для слабонервных.
– Сутки.
Арчибальд был последним в своем роде. Все его сородичи давно вымерли. Сгорели в своем последнем пламени, не обретя ту, с кем это пламя можно разделить. Такая участь ждала и его. Чтобы не умереть в собственном огне, Арчи ушел на Землю. А спустя тридцать лет встретил ее. Птаху. Такую маленькую, хрупкую, наивную и добрую. Нуждающуюся в любви, заботе и ласке. Феникс с тоской посмотрел на девушку.
– Мы позаботимся о ней. – Пообещал принц.
– Нужно провести ритуал. Пока я слаб.
Побратимы синхронно кивнули. Феникс был прав. Хотят они этого, или нет, принять Арчи в Круг придется. И лучше сделать это сейчас. Когда пламя занято убийством своего носителя. А не его врагов и конкурентов.
Ярослава
В сознание приходила тяжело и долго. Тело болело. Кости ломало. Горло саднило. Было холодно. Очень холодно. Первый раз открыла глаза глубокой ночью. Стоило приподняться на локтях, как тут же была подхвачена сильными руками. Кто из мужей держал мою голову, а кто вливал в приоткрытый рот горьковатую настойку. Снова провалилась в сон. Следующее пробуждение случилось днем. И прошло по тому же сценарию. Руки, настойка, сон. В третий раз открыла глаза ближе к вечеру. Вливать в меня ничего не стали. Только помогли сесть.
– Привет. – Айрен осторожно провел костяшками пальцев по моему подбородку.
– Привет.
– Как ты?
– Не знаю. Давно я так?
– Пять дней.
В комнате царил вечерний полумрак. Осмотрелась. Интерьер был мне не знаком. Четыре широких кресла в светлой обивке, прямоугольные тумбы, широкая кровать. Больше ничего не было. Ни картин, ни ламп, ни приятных глазу мелочей. Будто нахожусь в гостиничном номере.
– Где мы?
– Старый особняк Салара. – Пояснил Айрен. – Он выставил дом на продажу. Вещи уже вывезли. Осталось только необходимое.
– Ясно. А где все?
– Улаживают формальности в управлении. Скоро вернутся. Днем мы дежурим по очереди.
– Можно было попросить…
– Нельзя. – Рыкнул Айрен. – Нельзя. – Повторил тише, увидев мой растерянный взгляд.
Мы замолчали. Я еще плохо соображала. Пыталась совладать с ослабшими руками и легким головокружением. Айрен брал под контроль эмоции. Я чувствовала его страх и вину. Нужно было успокоить мужа. Но слов не находила.
– Вы вампиры? – Выпалила вместо слов поддержки. Дура!
Думала, Айрен разозлиться. Но он только усмехнулся. На мгновенье даже стал похож на прежнего Айрена. Того, кто не пропускал женских юбок и распылял вокруг мужское обаяние.
– Нет. Мы арты. Это другое.
– Я видела… Сколько умерло в ту ночь?
– Шестьдесят два существа.
Он не стал врать, прикрываясь заботой о моих нервах. И не спешил прикасаться. Ждал реакции. А реакции не было. Ни страха, ни жалости, ни угрызений совести. Потянулась к мужчине. Хотелось прижаться к его теплому боку.
– Расскажешь, что произошло? И что за жуткие существа там летали? – От воспоминаний о монстрах все похолодело.
В ту ночь я еще не знала, что с одним из этих монстров буду связана на всю жизнь. И не только с ним. А пока, муж уложил меня к себе на грудь и тихонько прошептал:
– Расскажу. Мы расскажем. Утром. Когда ты проснешься.
Хотела возразить. Но не успела. Морфей снова забрал меня к себе.
Спальня
Салар и Гариус вернулись глубоко за полночь. Ярослава крепко спала. Правда, в этот раз, не одна. Ее обнимал Айрен. Это обстоятельство давала Кругу надежду на то, что Сердце от них не откажется после того, что увидела.
Салар, прямо в одежде, лег на кровать. Тихое дыхание жены успокаивало. Заставляла забыть обо всем, что происходило в последние дни. Гариус спустя пару минут лег в ногах. Обхватил ладонью маленькие стопы и забылся глубоким сном.
Ярослава
С момента моего прошлого пробуждения прошла неделя. Все это время мужья как могли, избегали разговоров о похищении. Первые два дня пробовала добиться ответов силой: задавала вопросы, злилась, ругалась. А потом, когда магический источник стабилизировался, и дар менталиста вернулся, поняла: им страшно. Могучие арты, убившие шестьдесят два существа одним своим видом, боялись. Боялись меня потерять. И безумно любили. Пришлось набраться терпения и взять паузу.
Все это время мужья кружили надо мной заботливыми коршунами. Днем дежурили по очереди. Даже прислугу не подпускали к драгоценному Сердцу. А вечером мы собирались вчетвером. Обсуждали нейтральные темы: новости управления, академические сплетни и прочую чушь. Барсов и Айсера ко мне тоже не пускали. Как и остальных сокурсников. Правда, им объяснили это «брачным временем». Лезть под руку ревнивым артам никто не рисковал. Кроме Рэйми.
Барс звонил раз в два дня. Чтобы убедиться «что эти три гребаных монстра не раздавили Котенка в порыве страсти». Я демонстративно закатывала глаза и фыркала. Ни о какой страсти речи не шло. К моему глубочайшему сожалению.
Сначала я была не в форме. А потом арты категорически отказывались исполнять свой супружеский долг. Мотивировали это моим «нестабильным состоянием» и игнорировали все попытки спровоцировать разврат.
Закончился цирк на восьмой день. Со мной остался Гариус. Принц ходил по спальне в одних штанах, волнуя оголодавшее тело, и молчал.
– Гар, – не выдержала я, – может, пора все обсудить?
Принц застыл. Он и сам понимал, что давно пора расставить все точки. Но не мог найти слова. Я снова попробовала взять ситуацию в свои руки. Эта депрессивная атмосфера и всепоглощающее чувство вины стали невыносимыми. Не знаю, как боролись с эти мужья, если даже мне, слышащей лишь отголоски их боли, было тошно.
– Любимый, – подошла к мужу и обняла за талию, – или мы все обсудим за обедом, или я запишу нас на курс реабилитационной психотерапии.
То ли удалось воззвать к разуму арта, то ли угроза семейным психологом сработала, в обед все мужья собрались в столовой. И не только
