она.
— Не страшно, — успокоил её Василий, — я сверху стул укреплю, на нём будешь сидеть.
Предложение, конечно было очень заманчивым, но Маша вспомнила, как она уже покаталась на плоту, и чем это было чуть не закончилось.
— Нет, спасибо, — отказалась она, — давай лучше потом на велосипедах покатаемся. Они, по крайней мере для этого и предусмотрены.
— Ну как хочешь, — сказал Василий, — ты тут не сиди со мной, я ведь долго буду, так что занимайся своими делами.
Но Маша не успела отправиться по своим делам. Как вы понимаете, долго работает только та газонокосилка, у которой в бачке постоянно есть бензин. А если кое–кто принёс бензина совсем чуть–чуть, то и работы хватило всего на час.
— Ну вот, — сокрушённо вздохнул Василий, когда косилка опять заглохла, — бензин закончился. Где у тебя канистра?
— А больше нет, — развела руками Маша, — я у дяди Сени немножко попросила.
— А ещё можно попросить? — спросил Василий.
— Не получится, — вздохнула Маша, — я все его остатки вылила.
— Без бензина здесь трави́на, — проговорил Василий, — а бак залил и всё скосил. Ладно, давай свою канистру, завтра дедушка в Масловку поедет, попрошу его там заехать на заправку.
Василий взял канистру и направился к себе домой.
— Знаешь, ты после обеда никуда не уходи, я за тобой заеду, — попросил он, — поедем на реку, у меня там ТАКОЕ сделано!
Он так выразительно произнёс последние слова, что Маше даже стало любопытно, что это такое за ТАКОЕ?
— Хорошо, — согласилась она, — заезжай.
Василий уехал, а Маша оглядела покошенный участок. «Ну что бы было не начать косить от задней части изгороди и вдоль неё, туда и обратно, полоска за полоской. И куда я смотрела? — пожурила она сама себя. — Так нет же, поперек пошли. И как я здесь кротов скрывать буду, всё же просматривается».
Глава 46. В которой Маша отправляется с Василием на реку, но по дороге случается нападение.
Видя, что дело не доделано, но чтобы потом не оправдываться перед Кротом и не выслушивать его занудства, Маша быстренько–быстренько направилась домой. Время как раз подходило к обеду.
Маша успела пообедать, вымыть посуду, поговорить с бабушкой о жизни, почитать, бабушка даже уже и прикорнула на часок, а Василия всё не было и не было.
«Ладно, пойду на улицу, буду там ждать, — решила Маша, — а то расшумится ещё под окнами, бабушку разбудит. Кстати, насчёт расшумится … — вспомнила она». Маша вышла во двор, у сарая нашла толстую палку и положила её прямо под своим окном, так чтобы Крот в следующий раз никак не мог её не заметить. Довольная своей сообразительностью, девочка уселась на скамейку у крыльца ждать Василия. Потом прилегла на спину и стала рассматривать облака. А они плыли себе по небу…, безмятежно, величаво…
Величаво–лениво плывут облака,
По небесной лазури скитаясь,
В неизвестные дали и издалека,
Я любуюсь на них, наслаждаюсь.
Солнце па́рит, песок, накаляясь, пыхтит,
Зелень лета июнь провожает.
Тишина и покой, всё дремотою спит,
Речка блещет, лучи отражает.
Одинокая песня плывет над водой,
Милый голос, по–девичьи тонкий
О березках поёт, о России родной,
О глухой и любимой сторонке.
Иногда летом возникает такое настроение, что лежать бы себе и лежать, закинув руки под голову, устремив глаза к небу, слушая шёпот лёгкого ветерка, стрёкот кузнечиков, песню жаворонка где–то высоко–высоко, гуденье пролетающего шмеля, согреваясь тёплыми солнечными лучами, наслаждаясь всей этой тишиной и покоем. Ни о чём особо не думая и ничего особо не делая. Просто сливаясь с окружающим миром, проникая в него всеми своими частичками, впитывая его благодать.
И вот в один из таких моментов, как нельзя не кстати, прикатил Василий, нарушив всю эту идиллию.
— Извини, — начал оправдываться он, — пришлось воду в баню носить, с бабушкой не поспоришь.
— А у вас что, вода не подведена? — удивилась Маша.
— У нас до скважины не докопаться, вот через дорогу к колодцу и приходится постоянно бегать. Это твоей бабушке повезло с водой, тут в деревне у половины домов на участках скважину не найти.
— А почему водопровод не сделать? — задумалась Маша.
— А кто в заброшенную деревню тебе водопровод да газопровод поведёт? Ты ещё про канализацию вспомни, — запыхтел Василий, — это только в больших населённых пунктах всё есть, в Масловке, например, а деревни очень многие как жили сто лет назад, так и живут. Вот только свет разве что провели. Газ — в баллонах, вода — в колодцах, кто может — из скважин, туалет — будка на улице, кое у кого биотуалеты появились. Так и живём. В основном старики да дети, которых старикам на лето их собственные дети привозят.
«А как же я сюда скоро переезжать буду? — задумалась про себя Маша. — Как жить–то без удобств? А сколько народу в деревнях так по–прежнему и живёт? Нужно что–то срочно придумывать».
— Ну ладно, раз опоздал, то мог бы и вообще не приезжать, — решила Маша, — завтра бы на речку поехали.
— Завтра никак нельзя, — ответил Василий, — у меня там всё готово, нужно сегодня начинать, обязательно.
— Что начинать? — не поняла Маша.
— Сама увидишь, — загадочно пообещал Василий, — поехали.
— Ну поехали, — согласилась Маша.
Они сели на велосипеды и покатили к реке.
— Времени мало, мы поедем немного по–другому, срежем — стал объяснять Василий, — нам не совсем на пляж нужно, а правее, у меня там всё заготовлено, чтобы никто не обнаружил. Так что вот по этой тропинке через кусты поехали.
Через кусты они пролетели довольно быстро, а вот дальше им предстоял узкий участок луга, стиснутый с двух сторон теми же кустами, наподобие амфитеатра. А в центре арены красовался здоровенный бык — он мирно пасся, прикованный цепью к штырю ровно посередине проезда.
Василий резко нажал на тормоз, Маша не успела и влетела в его велосипед, оба повалились на траву. Бык внимательно рассматривал копошащихся, и в его маленьких глазках начинали загораться нехорошие огоньки.
— Бодун! — шёпотом произнёс
