муки, сахара… Покрашенный обувным кремом коридор тоже неплохо смотрится. Ну, вы поняли.
В конце августа маленькому Никитке должен был стукнуть годик, и Мария Степановна планировала начать выходить в свою любимую лабораторию, хотя бы на полсмены.
Из немедленных насущных проблем требовалось срочно побежать и купить обратные билеты. Потому что, если вы не в курсе, в восемьдесят шестом пока ещё нет возможности сразу купить билет туда и обратно — только в одну сторону. А вот когда приедешь, следовало срочно мчаться в кассу, иначе можно было и застрять — не уехать и не улететь…
Остаться без билетов на самолёт я не боялась. В самом крайнем случае Женя сказал звонить ему, они там тоже куда-то позвонят и по своим каналам договорятся. Меня немножко смутило другое: козлик оказался крупноват.
— Мария Степановна, а вы уверены, что нас с ним в самолёт пустят?
Она слегка растерялась и говорит:
— Я даже не знаю. А что делать?
— Что делать… Давайте пробовать…
Приехали мы в аэропорт. Директор нас, между прочим, узнал:
— А-а! Знаменитые юные сельскохозяйственники! Снова срочно надо домой?
— Надо, — любезно согласился Вова. — Только в этот раз нам надо козлёнка с собой увезти.
— Никаких проблем! Оформляйте багаж…
— Да вы что! — вскинулась Мария Степановна. — Это премиальное животное, уникальный экземпляр! — приукрасила, конечно, но пробиваться как-то надо. — Вы представляете, что будет, если он от стресса умрёт? За него такие деньги плачены! Из-за рубежа доставлен…
Директор кряхтел, мялся, делал сочувственное лицо. В итоге выдал:
— Я, конечно, иду на нарушение полномочий, но если вы говорите, что он маленький, и разрешение ветеринара области есть на вывоз, я могу пойти вам навстречу, личным распоряжением. Мы имеем права разместить в салоне животное весом до восьми килограмм.
Мы с Марией Степановной переглянулись.
— В таком случае, мы сперва проведём контрольное взвешивание, а потом вернёмся, — дипломатично улыбнулась она, и мы откланялись.
— Ну, что? — спросил на улице всю дорогу молчавший Олег Петрович.
— Что-что… Утром я его взвешивала. Двенадцать килограмм уже!
— Мда-а, перебор…
— Поездом? — предложил Вова.
— А какой у нас выбор?
— Только, чур, про козлёнка в кассах ни слова, — предупредил Вова. — Купе СВ возьмём, а с проводником напрямую договоримся, это проще будет и нервов меньше.
Поехали мы на вокзал. С СВ всегда проще — дорогие билеты, зараза, дороже самолёта! Есть шанс. Да и народу в СВ в два раза меньше, чем в купейном (и в шесть раз меньше, чем в плацкарте!), а нам хотелось затихариться и проскочить по возможности без повышенного к нам внимания.
Однако оказалось, что прямого поезда до Иркутска не было, только прицепные вагоны — плацкарт и купе (обычное, четырёхместное). Поезда ходили через день, но возможность целиком выкупить купе представилась только на двадцать восьмое, на этот рейс мы и взяли билеты. В купейном сразу повышался риск всяческих жалоб и претензий, поэтому мы на всякий случай купили и багажный билет тоже — вдруг придётся козлика срочным порядком туда испомещать? Тогда уж поедем как есть и будем надеяться на лучшее. Не на попутках же нам до дому добираться, в самом деле.
Таким образом, у нас осталось в запасе больше недели. Мы привезли свои очередные огородные книжки, и в этот раз нам удалось обойтись без масштабных выступлений — так, пригласили нас в местное юннатское отделение, пообщались немного.
Олег Петрович с Марией Степановной сразу начали планировать, куда мы все вместе сходим — и пруды тут у них, и горы, и прочие достопримечательности. И тут Вовка попросил:
— Пап, а мы сможем на Домбай съездить? Я всегда хотел.
Возможно, Олег Петрович удивился — когда это «всегда»? Но на Домбай мы съездили. Долговатая дорога. Но очень красиво.
КОРРУПЦИОННЫМИ МЕТОДАМИ
28 августа, 3 часа ночи.
Несмотря на ночь, проводница выглядела достаточно бодрой. Да когда ей, собственно, было устать? Начало пути. Вот к Иркутску она порядком вымотается, а пока…
Пассажиров было реально мало. Сезон, считай, заканчивается. Если летом в сторону Кавказа можно подработать на всяческих «зайцах», то к началу сентября приработки проводников выглядят куда более уныло.
Девушка взяла наши билеты, скользнула взглядом. Потом посмотрела на нашу компанию, снова на билеты…
— А дети что — одни поедут?
— Зачем же одни? — весело спросил Вова. — На секунду вас в тамбур можно?
Они нырнули внутрь вагона, и я начала переживать ещё сильнее. А если завредничает? Всё, накрылась медным тазом наша авантюра! Я кусала губы и прижимала к себе рулон полиэтилена, который мы собирались расстелить на пол купе.
В дверях появился Вовка:
— Оля, плёнку давай!
Он тут же исчез, а на его месте возникла проводница. Теперь она смотрела не на лица, а на решётчатый ящик, стоящий позади Марии Степановны на платформе. Снова появился Вовка:
— Всё.
— Заносите, — коротко, по-шпионски кивнула проводница.
Олег Петрович бодро закинул в тамбур наш ящичек, хотел тащить к купе, но Вовка его остановил:
— Не-не, тут открываем! Иначе он всё пространство займёт.
Мы быстренько откинули боковую крышку, и Вова подхватил козлёнка на руки:
— Ольга, пошли! Пап, ящик в багаж сдай…
Мария Степановна (сегодня без Никитки) заторопилась с нами. Для козлика у нас был с собой мешочек сена, маленький мешочек комбикорма, и несколько морковок в ведёрке для воды. А ещё огромная пачка газет, потому что, вы меня извините, плёнка плёнкой, но козлик всё-таки писает, не говоря уже о более значительных отходах. А привычное сено сильно мусорное, с ним нас точно из вагона выпрут.
Купе оказалось прямо рядом с купе, в котором проводники бельё хранили. Мы туда со своим зоопарком забежали — а там уже обе нижних полки полиэтиленом обмотаны! Вова — молодец.
— Ужас, — честно сказала я. — Я чувствую себя авантюристкой. Может, лучше бы мы скотовоз какой-нибудь арендовали? Есть же небольшие?
— Не ссы, прорвёмся! — Вовка поднял крышку правой полки и запихивал туда козлячьи приблуды. — Газеты возьми! Сейчас вещи растолкаем и постелишь сразу.
Хорошо, лето и вещей у нас совсем мало! Маленькая спортивная сумка с вещами и целой пачкой разрешительных документов да авоська еды, которую нам не могли не вручить.
— Так, вы позволите?! — громко потребовал чей-то голос, и Мария Степановна торопливо шагнула внутрь купе, прикрывая за собой дверь.
— Народ таки будет, — философски сказал Вова.
— А что делать?
Прибежал Олег Петрович, сунул нам багажную квитанцию. Мимо ходили ещё люди, и мы снова забились в купе, расселись по лавочкам.
— Может, привязать его, чтоб не скакал? — предложил Олег Петрович, глядя на будущего производителя.
— Да ну, испугается, орать начнёт, — не одобрил идею Вова.
— Господи, хоть бы пару ночей спокойно переночевать, — вымотал
