линии фронта и тому, что он был прекрасно оборудован под медицинские нужды и вместе с тем обладал достаточно высоким уровнем магическим уровнем защиты.
А уже после войны я по её просьбе перенес его на территории Альянса. Китеж-град, наша столица, стоящая в самом центре Топей, был прекрасным городом. Мегаполис, иметь в котором своё жилье считалось в Альянсе показателем статусности и высокого положения в обществе — если жилье было в дорогих районах города, разумеется. Центр города, застроенные элитными многоэтажными пентхаусами для ребят относительно попроще и настоящими особняками для высшей элиты государства — руководителей отдельных организаций, составляющих Альянс, моих приближенных и просто богатейших и влиятельнейших магов страны. К слову, тут имелся и мой особняк, в самом центре города, с географической стороны, имею ввиду, но там я бывал не так часто, как хотелось. Хотя надо сказать, что зря — сам факт установленных мною там массивов, запасов одноразовых боевых и защитных артефактов и прочего поднимал обороноспособность всего города процента на три-четыре. А учитывая, что это столица — пара-тройка процентов весьма впечатляющий показатель...
Сиридиал же я буквально вырвал с куском земли, на котором он стоял, и при помощи подчиненных перевез как один из трофеев. И теперь данный особняк, изрядно перестроенный и улучшенный — наша магия была лучше эльфийской — но всё равно сохранивший большую часть визуальной составляющей от того, как он был прежде, служил личным жилищем сильнейшей волшебницы в направлении целительной магии. И, разумеется, оборудован он был по последнему слову техники. Именно здесь уже седьмой день лечили и меня, и Буранова, и несчастные подчиненные девушки, которые в основном присутствовали при наших перебранках, вынуждены были слушать потоки нашего мата, не рискуя заткнуть рты слишком уж влиятельным и могущественным чародеям. Лишь при Хельге, во время её ежедневных сеансов исцеления, мы на время переставали собачиться — уж моей рыжей царице мы возражать не рисковали.
— Если вы этого пожелаете, я готов выдержать и две, и три клизмы, моя прекрасная госпожа, — слегка приподнявшись и сев на удобной кушетке, отвесил небольшой поклон Артур. — Я...
— Да, этот мудак любит манипуляции со своей задницей, — захохотал я. — Ради тебя, красота моя рыжая, он и страпон потерпит! Ну как потерпит — с огромным удовольствием примет!
— Я открыт любым сексуальным экспериментам, — немало не смутился тот. — В отличии от тебя, видимо... Хельга, вас не утомил этот ограниченный варвар? В моем дворце в Солнцерогске, столице моего Единого Королевства, мы бы с вами могли попробовать многое такое, о чем этот быдлан и представления не имеет. Я бы отстроил для вас настоящий дворец, огромный, богато украшенный и наполненный сотнями услужливых слуг, вместо этой жалкой лачуги!
— Эта, как вы выразились, «жалкая лачуга» — память о прошлом, — отрезала, сверкнув глазами, моя рыжеволосая красавица. — Память о днях войны с нелюдью, о том, почему им нельзя верить и почему я на стороне таких людей как вы и Рус. Я достаточно богатая холостая дама, которую нынче принято причислять к поколению Древних, Системный Король и лучший целитель как минимум на территориях хуннусов, так что поверьте — мне не нужны ничьи деньги, что бы купить или отстроить дворец любых размеров. Сама, знаете ли, могу кому угодно что дворец, что крепость отстроить и ничуть не обеднею... Но и ты, — остро взглянула девушка на меня. — Мог бы поучиться пусть грубой, но обходительности у Артура. Я уже лет шестьдесят от тебя ни одного цветка даже на праздник не получала.
— Я дарил тебе артефакты! — начал было возмущаться я, но был прерван.
— Любые артефакты, мой дорогой Рус, я могу позволить себе и сама. Да и то, что ты дарил... На кой мне, медику, боевые артефакты?!
— Что бы иметь возможность выжить в любой ситуации, — абсолютно серьёзно ответил я. — Даже такие, как я и он, — кивнул я на соседа по этому «лазарету». — Можем погибнуть. Но мы — воины, и всегда должны быть готовы к подобному. Да и таких, как мы, куда ни плюнь — везде пруд пруди. А ты должна жить несмотря ни на что. Так что я и впредь буду дарить тебе шедевры боевой и защитной артефакторики — что бы при любом раскладе у тебя, моё солнце и звезды, был гарантированный шанс выжить. Тех, кто своей магией творит что-то доброе и полезное, слишком мало по сравнению с такими дуболомами как мы.
Хельга, удивленная неожиданным откровением, уставилась на меня, высоко вскинув брови. И прежде, чем она хоть что-то сказала, в беседу влез Артур:
— Как бы это странно ни звучало, госпожа Лаас, но в этом случае я вынужден согласиться с этим дикарем, — заявил он. — Пусть вас лучше закидывают дарами, что могут спасти жизнь, чем банальными безделушками, ведь вы — та, кто спасает жизни, и вы куда ценнее любых воинов. Мирное, светлое будущее нашей расы в принципе невозможно без вас и вам подобных, и вы обязаны остаться жить при любом раскладе. Собственно, открою вам небольшую тайну — у Конклава Бессмертных существует ряд особых директив на случай, если вам будет грозить опасность. А нашем списке тех, кого нужно сберечь любой ценой вы — на самом первом месте. И что бы вы понимали всю серьёзность вопроса — это принятое единогласно решение, первоначальный проект которого внесли даже не я с быдланом, а Некромант и Сигизмунд. Хотя это странно, что ваш мужчина не позаботился о вашей безопасности в первую очередь, — не удержался он от шпильки.
— Ой, да иди ты нахуй, — поморщился я. — Короче! Сколько нам до того, как мы снова станем полноценными магами?!
— Два дня, — ответила загадочно улыбающаяся Хельга потеплевшим голосом. — Если не секрет, чем займетесь по выздоровлению?
Два десятка магов, среди которых было четверо Князей и шестнадцать Лордов — все медики и ученики Рыжей — с любопытством уставились на нас. Это был действительно интересный вопрос — ведь для хуннусов я и Артур примерно в равной степени были воплощением, символом воинской славы. И это распространялось на всю расу — ведь все старые поколения были в курсе, кто больше и чаще всех вел лично в решающие атаки свои войска. И так уж вышло, что в мирные дни основное внимание было приковано к трём другим Верховным Старейшинам, а в военное —
