Вот так должен выглядеть настоящий мужчина и если ты мне позволишь, то я помогу тебе вырасти и стать именно таким мужчиной. Поверь, мой золотой, уж если я возьмусь за дело…
– Кто ты? – тихо, но с нажимом, спросил Пашка.
Бриллиант вскинула левую бровь, как делала всегда, когда была чертовски удивлена.
– Ты чего это, объелся и забыл, как меня зовут? – спросила она, засмеявшись. – Я, Яна!
– Ты не Яна, – уверенно произнес Павел Алексеевич. – Яна ведет себя по-другому и никогда не называет меня «мой хороший». Так, кто ты?
Бриллиант молчала, и я знала, почему. Она ждала. Она ждала либо моего разрешения, либо моего запрета, но я не могла решиться ни на то, ни на другое. Я ведь еще никому и никогда не рассказывала о «своих» подругах, потому что всегда считала, что такое откровение скорее отпугнет от меня людей, нежели притянет их ко мне. К тому же, я думала, стоит ли говорить о своих странностях десятилетнему мальчишке. Видимо, я долго думала, потому что Бриллиант сама приняла решение. Она решила, что будет правильно, если хоть кто-то, кроме меня, будет знать о ее существовании и о существовании Дакоты и Азы.
– Меня зовут Бриллиант, – ответила она на вопрос. – Только не пугайся. Я вполне безобидная.
– Да я и не думал пугаться, – сказал Пашка. – Я уже давно заметил, что с тобой что-то не так. У нас уже был подобный разговор, помнишь? Или тебя тогда не было?
– Я была и все помню. Просто тогда мы решили, что ты еще слишком мал для всего того, что твориться у меня в голове, – сказала Бриллиант, совсем другим тоном. – В общем, мы не хотели, чтобы ты считал Яну сумасшедшей, поэтому и приняли решение помалкивать.
– Ну и зря, – сказал Пашка, продолжая поедать пирожное. Он выглядел таким маленьким, а казался таким большим. – Это же круто! Иметь в своей голове еще одного человека! Так значит, вы можете меняться местами? Как меняются близнецы? А ты можешь появляться, когда захочешь или тебе нужно разрешение Яны?
– Ох, милый мой, ты меня прям, придавил вопросами! – воскликнула Бриллиант. – Давай-ка чуть-чуть притормозим!
Она взяла сумку, вынула кошелек и достала оттуда деньги. Пашка слегка изменился в лице, но Бриллиант сделала вид, что не заметила.
– Вот тебе деньги, – сказала она, протягивая купюры мальчику. – Сбегай-ка лучше поиграй, а потом мы договорим. И не упрямься. Я не хочу затевать ссору из-за денег, потому что это отвратительно.
Павел Алексеевич, видя, что Бриллиант настроена серьезно, не стал спорить, но беря у нее деньги, сказал:
– Это не правильно. Ты и так сегодня истратила на меня кучу денег. Эти деньги ты бы могла потратить на себя, а не на незнакомого уличного мальчишку.
– Остановись! – выпалила Бриллиант. – Ты мне дорог. Ты дорог всем нам, так что не мели ерунды. А деньги – это всего лишь деньги, малыш и если их не тратить, тогда на кой черт их зарабатывать! Иди и развлекайся.
Не думаю, что Пашка понял всю суть монолога Бриллиант, но по его лицу было видно, что он понял главное – теперь у него есть настоящий взрослый друг, который сможет прийти к нему на помощь, если это потребуется. Он ушел, а Бриллиант достала из кармана телефон и приложила к уху.
– Вот только не ори! Я ждала, пока ты дашь команду, но ты молчала.
Она говорила со мной.
– Не буду я орать, – сказала я. – Надеюсь, мы правильно поступили.
– Хочешь на «сцену?» – спросила Бриллиант.
– Нет, – ответила я. – Дома поменяемся. А кстати где девчонки?
– Я не знаю. Сегодня с самого утра никто не отзывается.
– Это плохо.
На этом наш разговор был закончен. Никто из нас двоих больше не хотел говорить на эту тему, ведь мы обе знали, что молчание девчонок не предвещает ничего хорошего. Бриллиант встала из-за стола, чтобы чуточку размяться. Она была встревожена, как отсутствием девчонок, так и моим нежеланием сменить ее на «сцене». Но все тревоги улетучились, как только она увидела играющего с детьми Пашку.
– Прорвемся, – сказала она тихонько. – Все будет хорошо.
Бриллиант и Павел Алексеевич провели в торговом центре еще пару часов, а потом отправились домой. По пути она рассказала мальчику о Дакоте и Азе и о том, как мы все уживаемся в одном теле. Пашка слушал с открытым ртом и задавал много вопросов. Ему на самом деле все это было очень интересно. Подходя к дому настроение мальчика, начало меняться, что не ускользнуло от внимательной Бриллиант.
– Ты сегодня со мной? – деликатно спросила она, стараясь не быть навязчивой.
– Нет. Сегодня мне надо быть дома. Нужно присмотреть за родителями.
– Если хочешь, я могу помочь, – сказала Бриллиант.
– Нет, – усмехнулся Пашка. – Это только моя проблема, но давай не будем портить этот день и говорить об этом.
– Хорошо, как скажешь, – ответила Бриллиант. – Вещи не забудь забрать.
Павел Алексеевич остановился и посмотрел на Бриллиант своим особенным взглядом.
– Я не могу взять эти вещи с собой. Если их увидят, то устроят мне допрос. Вещи потом, скорее всего, продадут…
– Я поняла. Вещи останутся у меня. Но, когда начнется учебный год, тебе все равно придется что-то брать с собой или чаще оставаться у меня, чтобы удобней было ходить на занятия. Ну, это мы обсудим потом, а пока хочу поблагодарить тебя за этот прекрасный день. Ты просто молодец!
Пашка явно не ожидал, что его похвалят за то, что он ходил по магазинам и от этого он слегка растерялся.
– Спасибо, – ответил он. – Спасибо тебе за все. Увидимся завтра.
Мой маленький товарищ был настолько смущен, что не стал дожидаться ответа, а махнув рукой, побежал в сторону своего дома. Бриллиант улыбнулась и зашагала домой. На этаже она осторожно припала ухом к соседской двери, в надежде услышать что-то, что спровоцировало бы ее забить кулаками в дверь, но там было тихо.
– Не трать время, – сказала я. – Там постоянно тихо.
Бриллиант не стала спорить, и пошла домой.
– Замечательный был день, – сказала она.
– Да, жаль только, девчонок с нами не было, – сказала я. – Они мне не отвечают. Как ты думаешь, где они?
– Вчера ночью мы видели в этой квартире женщину, – сказала Бриллиант, проходя в комнату и заваливаясь на диван. – Она смотрела на нас несколько минут, а потом пошла на кухню. Аза пошла за ней, а когда вернулась, то грохнулась в обморок, так ничего нам и не сказав.
– Значит теперь в нашей квартире еще и женщина бродит! Очаровательно! Когда же все это
