— Аполлонов, ты тренинг по сексуальным домогательствам на рабочем месте проходил? Или проспал?
— Там такая тренерша была, что надолго отбила вкус к жизни. Но пару трюков, как домогаться на рабочем месте и не быть застуканным, я все-таки почерпнул.
— И оттачиваешь мастерство на госпоже Страховой?
— Ну что ты, Василич, твоя прекрасная супруга неприкосновенна…
— А спроси-ка, Леонид, у моей супруги, не хочет ли она пойти пообедать!
— Вань, ты чё? Алена ж тут перед тобой и вроде ж не глухая… А вы же не разговариваете!
— Алена, ты не хочешь… — начал Аполлонов.
— Спасибо, Лёнечка, как ты заметил, я — не глухая, так вот передай господину Страхову, что я сыта по горло, и он бы тоже должен быть сыт! Столько моей крови выпить!
— Леонид, передай госпоже Страховой, что, если бы я выпил хоть каплю ее отравленной крови, мы бы сейчас не беседовали.
Меня даже подкинуло. И за этого гнусного злослова я вышла замуж, да еще и по своей воле! Первые 5 дней нашего брака прошли, как на облаке, мы наслаждались жизнью и друг другом, а вот с шестого дня все пошло не по плану. Вначале мы поспорили насчет штор на кухне, потом потеряли ключи и пока искали изрядно поссорились. Потом я получила нагоняй за свои волосы в стоке, а Ивану прилетело за то, что я ночью пошла в туалет, а он мою часть кровати заправил. Пранкер доморощенный. И так слово за слово, и чтобы не разругаться вдрызг, мы приняли решение — не разговаривать, во избежание инцидентов.
До отъезда Ивана оставалось всего ничего — завтра в обед он уже должен был вылететь в Стокгольм. Признаться, не то, чтобы прям мы не реагировали друг на друга: общались взглядами и жестами иногда. Больше конечно с целью продолжить ругань или с сексуальным подтекстом. Одно другому не мешает.
Меня даже забавляло, что в полной тишине между нами, он все-таки умудрялся ко мне прикоснуться или даже поцеловать, и думал я не замечаю. Тоже еще конспиратор! И даже сейчас, когда говорил мне откровенные гадости, смотрел с наглым прищуром. Ему просто нравится меня дразнить!
— Леня, последняя просьба: передай господину Страхову, пусть пьет на здоровье, его, с таким содержанием желчи в организме, не один яд не возьмет.
Аполлонов быстро попятился к двери и был таков.
Я демонстративно прошла мимо Ивана на выход, специально слишком близко, чтобы почувствовать тепло его тела. Вот он почти сдался. Страхов рывком перехватил мою руку и быстро притянул к себе в абсолютной тишине. Его лицо было в сантиметре от моего и, казалось, поцелуй неизбежен. Но… Я ловко вывернулась из объятий и скрылась в коридоре.
Еще что придумал! Пока не извинится — никаких поцелуев и всего остального тоже.
Конечно в душе я сожалела, что ничего не произошло, но гордость свою должна была сохранить. Я люблю своего мужа, и это факт, но иногда он способен быть таким невыносимым, что и словами не передать.
Пока задумалась, за спиной раздались тяжелые шаги, и меня возле входа догнал Страхов:
— Ты, Алена, берега-то не путай, уже и целовать не хочешь, что-то резко я тебе опротивел!
— Боже, чудо! Страхов заговорил! Чего ж скрывал, что говорить умеешь? А я думала у тебя из-за гадостей язык отнялся резко. Паралич языкового нерва!
— Нет такого нерва. Есть подъязычный. Как ты смело диагнозы ставишь! Тебе в терапевты надо! Понимаю, почему «языковой». Это видно что-то из лингвистики, и поэтому тебе ближе!
— Эксперт, — я театрально вскинула руку, — эксперт во всем! Ну, а свои носки найти не способен!
— Ты ничего не попутала? Это мы третьего дня твои по всей квартире искали. И сошлись на том, что их бабайка унес. Видно примерил и понял, что носки с Лизой Симпсон прямо для него созданы — лук для «Babayka Fashion Week».
— Ой, тоже мне светский обозреватель, ты со своим педантизмом меня извел. Футболки сортируем по цветам, цвета — по оттенкам, оттенки — по дням недели. Вот дальше честно и представить боюсь, чтобы ты мог придумать.
— Не делай из меня чудовище!
— И делать не надо, ты есть — мое бородатое чудовище, любимое! — я потянулась на носочках к его губам.
— Вот, так-то и лучше, — Иван ответил на мой порыв, а потом оглянулся, не смотрит ли кто, и жадно впился в мои губы.
Сейчас после двух дней игнора — этот поцелуй показался мне драгоценным подарком, про который мечтаешь и ждешь его.
— Хорош, Иван, давай не увлекайся, мы ж в учебном заведении…
— Летом тут три калеки да пару абитуриентов, которые явно заблудились. Мир?
— Вот и не знаю, смогу ли я тебе простить, — начинаю выламываться, ну как же без этого.
— За что?
— Уже и сама не помню… Ой все! — беру своего Ивана за руку и вытаскиваю на улицу, — давай хоть воздухом подышим.
— Логично, на улице свежего воздуха с учетом того, что тут дорога рядом, намного больше, чем в корпусе, — посмотрел на меня скептично.
— Ваня, не брюзжи, только ж помирились!
— Надышалась? Пошли, Страхова, буду тебя кормить — и к работе!
Домой мы вернулись ближе к восьми вечера, я посмотрела на уже приготовленный чемодан в углу и меня парализовало. Уже завтра! Голова закружилась, а перед глазами появились белые пятна.
— Алён, чего ты замерла? Медузу-Горгону увидела?
— Да так, — я рассеяно поплелась в ванную и там, сев на бортик, обхватила голову руками. Уже завтра!
Видимо меня долго не было, и Иван, слегка, приоткрыв двери ванной, спросил:
— Ты в порядке? Ничего не болит? А то ты бледная.
— Все нормально. Ступай! Я сейчас приду.
Собралась с силами, не катать же сейчас истерику, и вышла.
— Вань, давай проверим, все ли собрано? Все ли документы готовы?
— Аленушка, та вроде ж перепроверяли уже, ты чего?
— Я хочу удостовериться…
— А мне кажется, ты ищешь лазейку, чтоб я остался, — он крепко меня обнял и прижал к себе, — ну что же ты? То сама меня чуть не выталкивала, а сейчас…
— Все понимаю, Иванушка, но пока принять не могу, что завтра ты уезжаешь, мы с ссорами этими столько времени потратили, при том на сущую ерунду.
— Да ладно тебе, а ты думала, что мы будем, как в сказочке, все время за руку ходить, с облачка на облачко прыг-скок? Добро пожаловать в семейную жизнь, детка!
— Ты так говоришь, вроде у тебя опыта этой самой семейной жизни навалом!
— Просто я — реалист и иллюзиями не страдаю, что и тебе советую.
— И еще очень самоуверен!
— Есть чуток! Пошли что-то погрызем и займемся чем-то более приятным!
— Это еще чем? — лукаво улыбнулась, — паззлы пособираем?
