Дамир. О, вот это кстати! А я как раз хотел с ним пообщаться!
— Эй, уважаемый, что ты там шепчешь? — окликнул я слугу. — Там кто-то от Дамира пришел? Так зови его сюда, у меня к нему как раз дело есть, из самой столицы!
И я вытащил из папки наугад какой-то листок, густо покрытый печатями.
Первым среагировал чиновник от Магистрата. Молодой офицер поднялся, одернул мундир (причем зазвенели навешенные ордена) и откланялся:
— Прошу прощения, господа срочные дела в Магистрате — заявил он в пространство и вышел, Хотя, для чего он это сделал, мне осталось непонятно:: очевидно же, что просто не хотел встречаться (и даже оставаться в одной комнате) с Дамиром.
Впрочем, его действия были столь нарочиты, что даже Алонсу заинтересовался: а что, собственно, происходит? Вика объяснила бразильскому авиатору, что нас собрался посетить родственник, которого не хотят видеть сотрудники Магистрата. Но он может оказаться полезен для нашей совместной негоции. А вот сестры Виктории быстро взглянули на папашу, что-то прочли по его лицу и быстро-быстро, строем, исчезли из столовой. А через секунду дверь распахнулась от мощного удара, и в зал вошел дядька Дамир: точно такой, огромный и грозный, как я его запомнил по прошлой встрече.
— Ну, здравствуйте, дядя Дамир! — поднялся я навстречу, широко расставив руки для объятий.
— И тебе привет, племянничек — пробасил здоровяк, принимая меня в объятия, да так, что кости хрустнули. — А ты ничего так. Окреп, возмужал. Какие-то грамоты привез из Столицы?
— Да нет, — рассмеялся я. — Я и в город-то с оказией вырвался, в самоволку. Был по делам в Тамбове, да и решил, вот, заскочить по случаю. Бешеной собаке, как говорится, семь верст не крюк!
— Да тут до Тамбова-то не семь верст, вроде?
— Так и я не на телеге. Вот, познакомься, один из первых авиаторов Республики, наш с Викой знакомый, Алонсу. Он нас и подбросил. А завтра обещал обратно в Питер отвезти, если буря над Рязанью утихнет. Так что мы сегодня с техникой. А у Глеба Ефимовича совершенно случайно нужная деталь для аэроплана нашлась. Вот мы и рванули сюда. А заодно с тобой пару тем обсудить хотелось. Но это терпит. Садись к столу, угощайся! Вы же не против, Глеб Ефимович? — спросил я у хозяина дома.
— Нет, конечно, Дамир Самуилович, — засуетился тот. — Всегда рад таким гостям!
— Ну да, видел я, как ты рад, — хмыкнул Дамир. — Всю дворню вооружил, чем попало, как только узнал о моем визите. Боишься?
— Конечно, не без того, Дамир Самуилович! Я простой торговец, а Вы…
— Да ладно тебе, о делах будет у нас отдельный разговор А пока садись, не мельтеши.
— Ну, что Вас в городе побаиваются, Дамир Самуилович, я догадывался, — вступил в разговор я, ставя перед гостем блюдо и приборы. — Но что Ваше имя даже на серьезных московских «деловых» может страху нагнать, не ожидал — подольстился я.
— Такты и с ними уже схлестнулся? — захохотал Дамир, усаживаясь на скрипнувший стул. — Ну, рассказывай, на кого ты там ухитрился «наехать»?
— Простите, это же Вы «Дамир Три Баржи»? — вступила в разговор Виктория. — Мы не хотели никого пугать. Просто имя всплыло в разговоре с неким «Айболитом». Это он на меня «наехал», как говорится. И пытался заставить меня «башлять», когда я на его территории факторию открыла. И прислал своих «шестерок», во главе с «Валетом», чтобы меня к ему «на хазу» привезли. Но тут, по счастью, меня сопровождал Афоня. Он и «разрулил» ситуацию.
— Насколько все серьезно?
— Их было человек шесть, с каретой. Афоню разоружили, ко мне начали приставать. Четверых Афоня убил, двоих взял в плен. Поехали «на стрелку» к Айболиту, и тут…
— Да, понимаешь, Дамир, деваться было некуда, только валить там всех наглухо. Или блефовать. Вот я и заявил, что средства на развитие своего дела ты мне ссудил. Так что все убытки от их саботажа придется на тебя повесить. А они как услышали, что отвечать придется перед «Дамиром Три Баржи» так сразу назад сдали. Честно говоря, не подозревал, что ты настолько крут! Но теперь считай, что и твои средства вложены в общее дело. А о проценте, вон, с хозяйкой договаривайся! Она, кстати, новую тему только то придумала, будем совместно с авиаторами развивать почтовую воздушную службу Республики.
— И Военные Воздухоплавательные Силы, — поддакнул со своего места Алонсу. — Это я на себя беру. А там государственные заказы пойдут…
— Да, это дело прибыльное, — поддакнул Дамир. — А потянешь? Это тебе не факторию торговую открыть Может, силовиков подкинуть, из своих?
— Пока не нужно. Но на добром слове спасибо. Буду иметь в виду. И если что, свяжусь с Вами через папеньку — серьезно ответила Вика, что-то обдумывая.
И только тут Дамир вытащил из-за пояса кинжал, наткнул на него тушку какой-то пичуги и бросил себе на тарелку. В этот момент старший Саввичев явно перевел дыхание. Видимо, соблюден какой-то варварский ритуал «преломления хлеба в дому чужака». И нахождение в доме «страшного бандита» перестало быть явной и непосредственной угрозой.
С удовольствием сожрав пичугу (кажется, вместе с костями), Дамир похлопал меня по плечу и заявил:
— Ну, ладно, барон! Вижу, достойно ты вложил полученную ссуду. И обустраиваться начал с умом. А то мне докладывали. будто ты с первых часов в Академии в драку ввязался и в штрафники загремел. Или врут. негодяи?
— Да нет, было такое. Но обернулось все даже на пользу.
— Это хорошо. Узнаю фамильную черту Мезенцевых: самую жестокую чернуху себе в пользу обращать. Ну, пойдем, покажешь мне свой транспорт, на котором вы из Тамбова сюда «просто завернули». А до этого из Питера добрались!
— Пойдем. Только захватим Вику и Алонсу: они подробнее расскажут. А то я, честно говоря, большую часть дороги тупо проспал…
Глава 23
Разговор на свежем воздух вышел более плодотворным. В основном о полете рассказывала Вика. О том, как отлично смотрятся сверху подсвеченные солнцем облака. Как четко выделяются сверху поля, огороды и частные усадьбы. Как интересно следить с высоты за дорогой и как медленно передвигаются, по сравнению с аэропланом, остальные движущиеся средства.
А затем Вика описала в красках, как посреди полета, в воздухе, вдруг остановился двигатель. И как героический авиатор Алонсу голыми руками, в полете, починил мотор, ударив в нужное место кулаком. А Алонсу показал, как перебирался в воздухе, на высоте в пару сотен аршин. И как потом садились на картофельное поле, взлетали и летели дальше. И как потом убеждали знакомого авиатора
