— вздохнул внутренний голос и руки уже потянулись к ключу зажигания, как телефон снова зазвонил.
«Зоя»
Откинувшись на мягком сиденье, Боря надавил кнопку громкой связи.
— Да, Зоя… Ивановна.
— Боря! — рыдала в трубку женщина, не в силах сразу сказать много.
— Зоя? Зой! Что случилось? Почему слёзы?
— Боря… — добавила она, не в силах продолжать.
— Что-то с собакой? — сделал подсказку Глобальный.
Так как перед Шацем было бы в этом случае не удобно.
— Нет.
— С кошкой?
Так как неудобно было бы уже перед собой, загубил котёнка.
— Нет.
— С вами?
О соседке тоже предстояло подумать. Всё-таки в себя пришла, образумилась. И Цветаева говорила, что клуб какой-то организовали. Только Леся писала, что ноги её больше в том клубе не будет. И как всегда — без подробностей.
— Нет, — ответила Зоя.
«Значит дому пиздец», — первым всё понял внутренний голос.
— Олаф уехал! — наконец, выдала она, понимая, что варианты не безграничны.
Боря приподнял бровь. Конечно, уехал. Он же и должен был уехать. Не даром с ним за кольцо рассчитался и сверху одолжил. Сразу привыкнув к тому, что без возврата. Главное, чтобы вернулся уже домой этот горе-сотрудник. И проблем больше никому не создавал. И тут такая оказия — Похлёбкину зацепил.
— Зоя Ивановна, так он и должен был улететь. Я же ему денег на билет дал. Родина-мать зовёт, всё такое.
— Да? — удивилась Похлёбкина. — И я дала.
Не совсем понимая, зачем Мергенштольцу два билета в один конец, сантехник задумался.
«Неужто любезно предоставившую ему временное жильё женщину обокрал?» — прикинул внутренний голос.
На вора немецкий сантехник не походил, как и на ловеласа. Да и нарочно встречу не планировал.
«Или планировал?» — нагнетал внутренний голос и даже включил тревожную музыку.
— Зоя Ивановна, я вам сейчас перезвоню, — сказал Боря и положил трубку, чтобы позвонить Олафу и сказать, что тот не прав.
Но тут на телефон прилетело сообщение. Открыл. «Светлана».
Сердце тревожно дёрнулось в предчувствии. Всё-таки Дашкиному ребёнку уже помогал, а о ней как-то не подумал, ограничиваясь продуктами и предоставленным жильём.
«Которое далеко не пяти звёзд», — напомнил внутренний голос.
Сообщение звучало так:
«Борь, спасибо тебе за всё, конечно. Но я возвращаюсь в Германию. Здесь меня больше ничего не держит. Сегодня мне написал отец ребёнка. Он будет ждать меня в Москве. Как видишь, ему не сложно прилететь с Берлина, когда тебе сложно даже молока заехать с хлебом купить. Даже если бы ты был отцом, я бы от тебя всё равно ушла. Удачи тебе с любой девушкой, если ты её когда-нибудь заведёшь. И пусть бог хранит твоих детей, если такие появятся. А обо мне забудь… Чёрт тебя дери, ты даже не сделал попытки повторить то лето! Прощай. Я люблю другого. Зла не держи и пожелай мне удачи… П.С. Ключи остались в квартире, я просто захлопнула дверь. Брать там всё равно нечего».
Боря поднял глаза, буркнув:
— Вот так совпало.
«Да уж, бывает», — добавил внутренний голос.
Глобальный задумался, никак не сопоставив этих двух фактов. В голове не промелькнуло ничего и близко. В его мире Светлана не могла встретить Олафа. И тем более от него забеременеть и планировать жить вместе. Напротив, даже спокойнее стало, едва подтвердила, что это не его ребёнок, а какого-то Ганса.
От сердца отлегло.
«Чужого растить не придётся».
И тут Боря тут же подумал о Наташке. Раз одной помог, а вторая отсеялась, то второго своего будущего ребёнка тоже не следовало оставлять без материальной поддержки. И пальцы тут же написали, отправляя следующие пятьдесят тысяч «маленькому на вкусняшки».
Дети — это святое.
Получив заряд бодрости, сантехник включил поворотник, вырулил на трассу и без всяких лишних мыслей поехал на похороны Князя. Ему оставалось только уточнить насчёт Киры и набор «хороший папа» собран. А как стать «отличным» он пока себе смутно представлял.
Этот «кешбек будущего» работает по совсем другой схеме, которую только предстояло изучить.
Глава 22 — Подарочки не отдарочки
Когда все траурные мероприятия остались позади, люди начали рассасываться. Внедорожники братвы, престижные автомобили предпринимателей и партнёров по бизнесу. Уехал и заказной микроавтобус с людьми попроще.
Вскоре только венки с цветами остались на могиле, укрываемые снегом. А рядом мёрзли самые близкие люди: Зина, Кира, Леся, и сам Глобальный. Рядом с ними ждал своего часа памятник на несколько сот килограмм, доставленный архитектором по спецзаказу.
— На свежую могилу не поставить. Даже при промёрзшем грунты осядет, — уверяли сотрудники ритуальной службы. — Позвоните весной, мы на бетонную подушку установим.
— Но и в мастерской он до весны ждать не будет, — стоял на своём архитектор, которому оплатили работу, но не хранение произведения на неопределённый срок.
Мастерская-склад не резиновая, а плату за аренду каждый год поднимают. Чтобы не задирать цены, сам вынужден переезжать на площадь поменьше, меньше, ещё меньше. Пока вдруг не понял, что может создавать одновременно только одно большое произведение или несколько поменьше. Отсюда и спешка.
Общими прениями, памятник встал в углу огороженной территории. Бронзово-металлическо-бетонный Князев во весь рост внушал уважение. Слепили с фотографии в период расцвета. В пиджаке, туфлях и лицом, которое ещё влезало в отверстия маек.
— А его не спиздят? — украдкой спросила Зина, когда Кира с Лесей сели в салон служебного автомобиля Бориса. — Бронза всё-таки.
— Сплав латуни, бронзы, алюминия, каркас их нержавейки, — уточнил Боря, который оказался казначеем в этой ситуации.
То, как братва сложилась, не хватило бы и на руку. Не очень-то Князя и уважали, как оказалось. Мало делился. Но следом Шац передал ощутимую сумму «в память о светлых деньках», Лаптев докинул, да и сам вложился. Вот и получилось, что с миру по нитке — нищему рубаха.
— Я и говорю, не памятник, а оргазм жестянщиков.
— Зина, вручную его четверо хрен поднимут. Только кран. Дороги чистили, но опять заметёт. Даже «Воровайки» без грейдера не проберутся, а если и проберутся, то с грузом сядут. Давай по теплу что-нибудь придумаем. Этот вопрос на мне. С памятником проблем не будет.
— Ага, ты бы припаял его. Или как там? Короче, сам понимаешь, — ответила она, сблизилась и прошептала. — Я пробила про Шамана.
— И… что? — не понял Боря.
Он тоже прекрасно знал, что тот обитает в ресторане
