Ознакомительная версия. Доступно 56 страниц из 277
рукой:
– Теперь я понимаю, к чему вы клоните. Вы хотите заставить меня скомпрометировать мисс Боннер. Вы заблуждаетесь. Если дверь мисс Боннер была заперта, как бы Циммерман туда попал? – Он нахмурился. – Нет, я вовсе не то собирался сказать. Я хотел сказать: как бы я туда попал? А я и не попал. Вот почему я и сказал: вы, должно быть, имели в виду мою комнату. Я попадаю в свою комнату всегда, когда пожелаю.
– Не сомневаюсь. Но та дверь, в которую вы стучали… была заперта, когда вы пытались ее открыть?
Лен покачал головой:
– Ничего не понимаю. Какой смысл пытаться открывать дверь, если она заперта? От этого нет никакого проку.
– Ладно. – Шервуд вздохнул, затем наклонился вперед и внезапно спросил: – Чем вам не угодил Циммерман? Почему вы его ненавидели?
– Кого ненавидел?
– Стива Циммермана.
– Ах его… – Лен кивнул. – Этого шибздика.
– Почему вы его ненавидели?
– Сам не знаю. Если уж я кого ненавижу, то никогда не задумываюсь почему. Черт, вы мне тоже не нравитесь!
– Это вы убили Циммермана? Задушив его шнуром?
Лен прищурился на Шервуда:
– Не Циммермана. Задушили не его, а Сторрса.
– Я вас спрашиваю. Это вы убили Циммермана?
– Нет, – раздраженно ответил Лен. – Может, вы?
Шервуд снова вздохнул и повернулся к инспектору:
– Инспектор, не хотите попытать счастья?
– Боюсь, придется его сильно обидеть, – буркнул Кремер. – Хотя чем черт не шутит.
Он обошел стол и остановился напротив Лена.
Допрос прошел с таким же успехом, что и у Шервуда. Уклончивость Чисхолма могла объясняться коварством человека, отчаянно пытающегося избежать смертельной опасности, а могла быть всего-навсего тем, чем и казалась, – замедлением мозговой активности под воздействием неумеренного потребления алкоголя. Эффект был, собственно, одним и тем же. Лен ускользал от вопросов, точно муравей, скользящий по штопору. После десяти минут бесплодных усилий Кремер уже был готов сдаться, но в этот момент вошедший в комнату полицейский доложил, что у доктора готово заключение.
Шервуд кивнул на Чисхолма:
– Отведите этого человека в его комнату и не спускайте с него глаз. Заодно проследите, чтобы поблизости не было никаких бутылок. И не выпускайте из комнаты до моего приказа. Попробуйте его накормить, если он станет есть. Передайте Талботу, пусть пришлет замену дежурному в прихожей. Уже светает. Как только я закончу с Фланнером, приведете ко мне Фольца.
– Бутылками в доме распоряжается дворецкий. – Лен встал и, не прощаясь, покорно направился к двери еще более качающейся походкой, чем ранее; при этом он решительно отверг помощь полицейского, пытавшегося его поддержать.
– Больше из него все равно ничего не выжать, – заявил Кремер. – Когда он придет в себя, то абсолютно ничего не будет помнить.
Шервуд слишком устал, чтобы злиться:
– Посадить бы его в бочку, да покатать. Проклятье, мне нужно хоть немного поспать! Всего четыре часа сна прошлой ночью, а сегодня вообще… Привет, док. Ну что там у нас?
Отчет доктора Фланнера был коротким. По всем внешним признакам – смерть от удушения, что, скорее всего, подтвердится результатами вскрытия. Характерные симптомы. Две области сдавливания: под узлом шнура и чуть выше, возможно, вследствие предварительного сдавливания тем же самым или аналогичным шнуром. Обе области расположены намного ниже подъязычной кости. Никаких ушибов или иных признаков насильственных действий, кроме удушения. Смерть наступила от трех до пяти часов назад.
– Премного благодарен. – Окружной прокурор коротко кивнул. – Я позвоню вам до полудня. Возможно, нам придется отложить коронерское расследование убийства Сторрса. – Когда доктор ушел, Шервуд повернулся к Дол Боннер. – Я хочу вас кое о чем спросить. За те полчаса, пока вы, показав полицейскому свою страшную находку, ждали нас, вы, случайно, не заходили к Чисхолму, чтобы рассказать о случившемся? Чисхолм был в своей комнате?
– Не знаю. Я его не видела, так как сразу отправилась к мисс Раффрей сообщить ей о Циммермане, а затем оставалась с ней. Я вообще не видела Чисхолма.
– Значит, не видели. – Шервуд вопросительно поднял брови, но тут его внимание отвлек вошедший в комнату Мартин Фольц, и окружной прокурор тотчас же вперил в него острый взгляд. – Садитесь, пожалуйста, мистер Фольц.
Мартин был вне себя от злости. Его голос дрожал от возмущения.
– Тут задержали моего человека, де Руда, и мне не разрешают с ним разговаривать! Сказали, по вашему приказанию! Вопиющая наглость!
– Не кипятитесь, – отмахнулся от него Шервуд. – Ваш человек де Руд под арестом.
– Под арестом? Но за что?
– Задержан как важный свидетель. Садитесь, Фольц. Сперва разберитесь, а уже потом кричите о вопиющей наглости.
Мартин остался стоять, его губы нервно подергивались, наконец он сказал:
– Я имею право поговорить с де Рудом. Я имею право знать, что происходит. Стив Циммерман был моим старинным другом. А меня не впускают внутрь посмотреть на него.
– А вы знаете, что с ним случилось?
– Да. – Губы Мартина снова дернулись, но он справился. – Мисс Раффрей сказала мне. Я… Они не пускают меня в комнату. Я имею право знать…
– Безусловно, имеете, – согласился Шервуд. – Я понимаю, что вы потрясены. Я тоже. Если возьмете себя в руки и присядете вот на этот стул… Благодарю. Вероятно, вы уже осведомлены не хуже нас, если мисс Раффрей рассказала вам то, что рассказала ей мисс Боннер. Циммерман был задушен шнуром от настольной лампы примерно между десятью вчера и двумя часами ночи. Убит. Мисс Раффрей вам сообщила?
– Да.
– Хорошо. Итак, я пытаюсь выяснить, чем занимались в этот промежуток времени находившиеся в доме, – но пока не слишком успешно. Мисс Боннер изложила все коротко и ясно. Но пожалуй, только она одна. Миссис Сторрс, в сущности, крайне невразумительна. Ваш человек де Руд или лжец, или убийца, или и то и другое. Чисхолм или пьян, или хитрит. Я надеюсь, вы возьмете пример с мисс Боннер. Дежурный полицейский сообщил, что вы вместе с мисс Раффрей поднялись к себе около девяти тридцати и больше не спускались. Это правда?
– Нет! – отрезал Мартин. – Я действительно поднялся на второй этаж вместе с мисс Раффрей, но потом снова спустился.
– И на черта? Когда именно?
– Должно быть, около десяти вечера. Может, чуть позже. Я немного поболтал с мисс Раффрей в дверях ее комнаты, после чего отправился к себе. Я ходил взад-вперед по комнате и курил, пытаясь успокоить нервы. К сожалению, в отличие от большинства мужчин у меня очень слабая психика. И всегда такой была. К тому же расстроенные нервы сказались на желудке, а я не захватил с собой таблеток. Сперва я хотел спуститься и позвонить де Руду. Попросить принести мне лекарство. Но для этого пришлось
Ознакомительная версия. Доступно 56 страниц из 277
