Морозов помолчал. Лишь ухмыльнулся.
— С Фараоном у нас всегда было сродни соперничеству, — Вадим выдерживал паузу, а я незаметно отступила назад.
Уже успела навести справки о Морозове, он не очень-то и скрывался; оказалось, что парень не так уж и соврал, по крайней мере, имя и фамилию называл настоящую, а вот деятельность оставляла массу вопросов. В соседней области он занимался почти тем же, чем Макс у нас, только был в тени. Специалист по особым вопросам. А благодаря фамилии и тому, что прославился своими розыгрышами (именно с их помощью он устранял конкурентов, поднося своеобразные подарки), его и прозвали — Дед Мороз.
— Тогда что остановило?
— Ты. Хотелось, чтобы сама сделала выбор, это важно. Но ты предпочла Фараона, и я отступил.
— Благородно с твоей стороны, но что-то ты не исчез.
И на концерте тогда предлагал с ним сбежать, и в спальню мою пробрался. Неужели Фараон злился всё это время, потому что всерьез в Вадиме чувствовал соперника? Я-то считала, он из-за своего охранника, который оказался жив и даже здоров, так реагирует на нашу парочку. Хотя не было никакой парочки. Был Вадим, который пытался настроить меня против Макса.
При этом парни заигрались, им нужно было доказать друг другу, что я сама делаю выбор.
Вот только я чувствовала сейчас себя просто трофеем. А хотелось, чтобы хотя бы у одного из них были ко мне настоящие чувства. И этот «один» не Вадим.
— Я исчезну. Но для начала мне нужен твой ответ.
Вадим вмиг оказался рядом. Наклонился и прошептал:
— Поехали со мной.
— Сам говоришь, я Фараона выбрала, — попыталась отстраниться, но Морозов притянул меня за талию.
— Что-то я не вижу его рядом с тобой, — ухмыльнулся. — Это и был мой план. Ты должна была в нём сама разочароваться. Да и я не сумасшедший идти против Макса за его спиной, тем более мы действительно до недавнего времени были друзьями, но теперь, когда он на тебя не имеет виды, путь свободен. Чему я несказанно рад.
Его радость я разделить была не в силах. Неприятно царапнула новость о том, что Максу на меня теперь, так сказать, плевать, но ведь мне нет.
— Тогда твой план не сработал. Я не разочаровалась.
— Но ты не с ним. Мы могли бы попробовать. Ты отказала ему, а значит…
— Ничего это не значит, Вадим.
Теперь он замер. Смотрел на меня в упор некоторое время, я же выдерживала его взгляд, а потом Морозов ухмыльнулся. Помотал головой и рассмеялся.
— Каков паршивец, а. И здесь меня сделал.
— У вас там снова какие-то игры? — щеки моментально вспыхнули.
— А ты хотела бы, чтобы были? Так можно устроить.
— Знаешь что? Катитесь вы оба со своими играми.
Я и разговаривала с Вадимом лишь потому, что он — моя ниточка к Максу. И вот совсем нерадостно от того, что он освободил путь для друга. Тем временем Вадим прищурился:
— Может, напомнить, кто именно меня нанял для розыгрыша Фараона?
— Ты же всё подстроил. Вы оба!
— Но ты с радостью ввязалась.
Вадим меня отпустил и даже отступил:
— А знаешь, почему? Потому что не можешь без адреналина, Кэт. Это ведь ты.
Я значит. Хорошо. Тогда он не удивится маленькой пакости. Разозлил просто. Ничего личного. Вадим замер, поймав мой взгляд.
Тогда я сделала шаг в сторону. И ещё один, Морозов непонимающе шагнул за мной. Ещё один робкий шаг и… конечно, он заскользил по снегу в яму, в которую сам же не дал мне упасть. Отборный мат я слушала с улыбкой, в сугробе Вадим стоял по пояс и теперь ухмылялся. А я покачала головой:
— Ты ошибся. Я наигралась.
Даже сказала бы, что доигралась, но злилась скорее, потому что Вадим был чертовски прав. Я сама виновата.
— Ладно, прости. Ты права, шутки у меня так себе.
Теперь кивнула. Вот полностью согласна.
— С новым годом, Кэт.
— Прощай, Вадим. И с новым годом.
Развернулась и потопала к машине. Выберется, яма неглубокая, как я успела заметить.
А у меня настроение паршивое. И слова Вадима, хоть я этого не показала, а словно водой ледяной окатили. Может, мне правда нужен адреналин?
Поддаваясь мимолетному порыву, даже написала сообщение Шурику, но через пару минут удалила. Хорошо, что он не успел его прочитать. Спокойно, Кэт. Это всё Вадим и его дурацкое умение водить за нос.
Янка встретила меня задумчивой. Даже загадочной. Оказалось, Лёшка пригласил её вместе с ним встретить новый год, и хоть она убеждала, что я тоже приглашена, лишь отмахнулась. Да и зачем им моя кислая физиономия в эту праздничную ночь?
Но за подругу была рада — она выглядела счастливой, по крайней мере, улыбалась, а вдруг и правда у них с Лёшкой что-то выйдет? Если так, они будут довольно забавной парой.
Время близилось к вечеру. Дел действительно оказалось немного: персонал по домам, Яну я тоже уже отпустила, она долго рассказывала мне, какая я крутая начальница, добрая, понимающая, ну там было ещё много всего и подруга продолжала расхваливать меня до тех пор, пока буквально не вытолкала её за порог. А то бы мы и новый год с ней встретили в стенах офиса.
На город только опускались сумерки, когда я вышла на крыльцо и поставила офис на сигнализацию.
А потом привычно побрела на парковку. Одна.
Всё думала о том, что насыщенный год завершается как-то слишком спокойно. А ещё грустно. И хоть привыкла к одиночеству по вечерам, а всё же на душе становилось тоскливо.
Белые хлопья снега летели прямо в лицо, пришлось даже зажмуриться, чтобы добежать до машины, но не успев открыть дверь, почувствовала сзади чьи-то руки.
Кто-то повелительным тоном приказал не сопротивляться, а я усмехнулась. Не так уж и мрачна была мысль встретить новый год одной. Но видно не судьба. Психов что-то по городу развелось.
Обернувшись, я цокнула, теперь всё встало на свои места. Макс мог бы придумать что-то оригинальнее, чем подсылать ко мне сомнительных парней.
— Не советую тебе кричать, — произнес Борис, который был, конечно, Павлом, но вот совершенно не напугал. Работает он на Вадима, Вадим — друг Макса, наверно, парни помирились. И раз с Вадимом сегодня у нас разговор не заладился, подослали ко мне другого. Тут всё очевидно.
— Сопротивляться тоже не советую, — прохрипел Павел.
О, боже, эти шаблонные фразы не обязательны, я не то чтобы кричать не собиралась — в принципе что-то говорить. Невольно даже где-то ёкнуло сердце, неужели увижу Фараона?
Словно уловила аромат любимого парфюма в воздухе, который не видно, но который вызывает приятный трепет.
