— Что ж. В данном случае я с вами согласна: Эгера, Дайта и сотника Бразза надо уничтожить. Причем еще до того, как они успеют что-либо спланировать…
— Угу… — буркнул я. — Только это легче сказать, чем сделать: ни мне, ни моим воинам, ни людям графа Орассара так и не удалось узнать, как выглядит Костлявый. Не говоря уже о том, чтобы найти его лежбище.
— Это исправимо: я видела Дайта Жернова и сотника Бразза. И знаю, в каких из постоялых дворов Элиреи они могут встречаться с десятниками с ними Снежных Барсов. Если мы выследим хотя бы одного из них, то без труда найдем и всех остальных…
'Мы…' — мысленно повторил я. Потом представил ее высочество в хауберке, с мечом и щитом в руках, и отрицательно покачал головой: — Простите, ваше высочество, но девушкам на войне не место. Даже если война… кажется не настоящей.
— Без меня вы не обойдетесь. Значит, у нас с вами просто нет выбора…
— Выбор есть всегда… — буркнул я. И, услышав, как фыркнула мама, удивленно уставился на нее.
— Ронни! Принцесса Илзе совершенно права: ты без нее не справишься. Кстати, я бы на твоем месте поинтересовалась, каким образом ее высочество оказалось в долине Красной Скалы…
— Только не говорите мне, что перебралась через Ледяной хребет… — начал, было, я. И заткнулся, увидев, как улыбается моя мать!
— Ага. Именно!
— Одна? — на всякий случай уточнил я.
— Нет. Не одна, а с тремя десятками отборных рубак из Шевиста, посланных Иарусом Рендарром, чтобы вырезать все население долины Красной Скалы…
Глава 31. Принцесса Илзе
…- Нет. Не одна, а с тремя десятками отборных рубак из Шевиста, посланных Иарусом Рендарром, чтобы вырезать все население долины Красной Скалы…
Графиня Камилла еще не закончила говорить, а ее сын уже превратился в Смерть. В мою Смерть. И в мгновение ока перетек на пол перед моим креслом. Потом Смерть наклонилась надо мной и с хрустом сжала кулаки.
Я оцепенела, и краем сознания отметила, что по моей спине текут струйки холодного пота, во рту пересохло, а сердце колотится так, словно старается разорвать грудную клетку.
— Ронни!!! Сын!!! Стой!!! — истошно закричала графиня Камилла. И в ее голосе я услышала самый настоящий страх! За меня!
Однако вдуматься в происходящее у меня не получилось: я чувствовала, что изо всех сил вжимаюсь в спинку кресла, пытаясь отодвинуться от нависшего надо мной графа, ощущала боль в позвоночнике, правой лопатке и крестце, но напрочь отказывалась соображать!
— Вы… привели… сюда… равсаров? — делая паузы после каждого слова, спросила Смерть. Потом разжала правый кулак, и шевельнула пальцами. И я вдруг представила, как именно они сомкнутся на моем горле.
Найти в себе силы, чтобы вымолвить хотя бы одно слово в свою защиту, я не смогла. Поэтому мелко-мелко замотала головой из стороны в сторону.
— Ронни, стой! Я просто неудачно выразилась!!! — затараторила графиня Камилла, безуспешно пытаясь оттащить от меня своего сына. — Она их не довела! Вернее, убила!! По дороге сюда, понимаешь?!
Смерть застыла. На целую вечность. А потом уступила место Недоверию:
— Убила? Тридцать равсаров? Бред…
— Я осматривал их тела, Ронни… — буркнул пожилой воин, невесть откуда возникший за спиной графини Камиллы. — И лично допрашивал их предводителя, которого принцесса Илзе решила оставить в живых…
Недоверие моргнуло, перевело взгляд на мои ладони, судорожно тискающие подлокотники кресла, и односложно поинтересовалась:
— Зачем?
Я открыла рот, чтобы рассказать ему о планах моего отца и брата, о том, что я испугалась за жизни тех, кто отнесся ко мне, как к человеку, что у меня не было другого выбора, и… промолчала: спазм, перехвативший мое горло, не дал вымолвить ни слова.
— Ронни! Сядь!! Ты ее пугаешь!!! Ну, пожалуйста!!!! — видимо, почувствовав мое состояние, взмолилась графиня Камилла. И, наконец, сумев подобрать нужные слова, обрадованно воскликнула: — Да пойми же ты: ее высочество отказалась от своего будущего, чтобы спасти Лидию, Айлинку, меня и всех тех, кто живет в нашем лене!
— Спасти? — глухо переспросило Недоверие. Потом вздрогнуло, поплыло… и уступило свое место мрачному, как грозовая туча, Вниманию: — Рассказывайте… Подробно… С самого начала…
…Собраться с мыслями мне удалось через Вечность. А открыть рот и начать говорить — через две или три. Однако облегчения мне это не принесло: сама не своя после пережитого ужаса, я была не в состоянии облечь свои мысли в слова. Не говоря уже о том, чтобы построить из них даже самые простые предложения! Хотя, нет, не так: предложения у меня иногда получались. Но какие-то рваные, безумно запутанные, лишенные всякой логики и абсолютно пустые. Аргументы, казавшиеся мне убедительными и вескими, в лучшем случае звучали просто глупо. А тщетные попытки объяснить, что именно я имела в виду в том или ином случае, запутывали даже меня саму! В общем, в какой-то момент я поняла, что не смогу объяснить графу Аурону ни причин своего побега из Свейрена, ни необходимости использовать для перехода через Ледяной хребет Беглара Дзагая и его людей, ни мотивов своего страха за жизни графини Камиллы и ее дочерей. Поэтому, сделав несколько безуспешных попыток начать рассказ сначала, я сдалась. То есть замолкла на полуслове, зажмурилась и расплакалась. Как маленькая девочка.
И не сразу поняла, что именно мне говорит стоящий передо мной мужчина:
— Принцесса Илзе Рендарр! Я, Аурон Утерс, граф Вэлш, от всей души благодарю вас за спасение моей семьи. И принимаю на себя ответственность за вашу жизнь и вашу честь…
Среагировав на последние несколько слов, я ошалело вытаращила глаза:
— Что?
— Принимаю на себя ответственность за вашу жизнь и вашу честь… — не изменившись в лице, повторил Утерс-младший. Потом сделал небольшую паузу и добавил: — А еще я прошу простить меня за вспыльчивость и… недоверие…
Я проглотила подступивший к горлу комок, облизнула пересохшие губы и зачем-то уточнила:
— Граф! Вы… только что дали мне клятву Жизни! Но зачем?
— Ради спасения моей семьи вы отказались от будущего. Вот я вам его и возвращаю…
Вспомнив темные и холодные коридоры королевской тюрьмы, лица мэтра Джиэро, Гноя и Валии Детоубийцы, я криво усмехнулась:
— Единственное будущее, которое у меня было — это Кошмар. Так что, сбежав из Свейрена, я потеряла немногое…
— Возражения не принимаются… — перебила меня графиня Камилла. А потом улыбнулась. Так искренне, что у меня оборвалось сердце: — Все, Илзе! Теперь этот дом — твой…
Глава 32. Аурон Утерс, граф Вэлш
— Все, Илзе! Теперь этот дом — твой…
