— Так мы во что-нибудь врежемся!
— По крайней мере Кристл сказала правду. — Джон Пол еще немного снизил скорость. — До ночи туда не добраться.
— Вы совсем не умеете мыслить позитивно.
— Например?
— Например, что впереди ждет более ровная дорога.
Они миновали крутой поворот, выехали на почти свободный от деревьев склон и заметили внизу ленту другой дороги, менее разбитой на вид. Джон Пол решил рискнуть, хотя она и уклонялась к востоку.
— Держитесь!
Машина уткой нырнула вниз. Склон был не только крут, но и забросан булыжником. Эвери пришлось то хвататься за сиденье, то упираться в приборную доску.
— Значит, нашивок у вас пока нет.
— Зато есть удостоверение! — парировала она.
— Но не агента.
— Правильно.
— И что же там сказано?
— Что я просто сотрудник Бюро.
— Это уже ближе к истине. На агента вы не тянете.
— Вам-то откуда знать?!
Боже, как он ее раздражает, и чем дальше, тем больше! Просто какой-то феномен! До сих пор ни один мужчина не умел так ее задеть.
— У вас никакой интуиции.
Эвери снова ощетинилась. Джон Пол жестом остановил взрыв негодования.
— Прежде чем спорить, ответьте на один вопрос, только честно.
— Ну? — Она с вызовом скрестила руки на груди.
— Вам хоть на секунду пришло в голову, что под прилавком может быть оружие и что Кении может им воспользоваться?
— Нет.
— Видите!
— Я не получала специальной подготовки! Я даже не училась на агента!
— А что общего интуиция имеет с учебой? Она или есть, или ее нет. Кое-что вы, конечно, умеете — взять хоть пинок в живот тому несчастному дурачку. Но агента из вас все равно не выйдет.
Эвери угрюмо промолчала.
— Чем же вы занимаетесь в вашем ненаглядном Бюро? Джон Пол заметил, что по щекам ее пополз румянец, и задался вопросом, что тому причиной: крайнее смущение по поводу выполняемой работы или крайнее возмущение по поводу допроса. В любом случае румянец придавал ей привлекательности, и тот факт, что он это отметил, был тревожным знаком. Не следовало забывать, что девчонка воплощает все, что он не выносит.
— В Бюро я стучу по клавиатуре! — Это прозвучало жалостно даже для собственных ушей, и она сердито осведомилась: — А что такого?
— Я ничего и не сказал.
— Нас целый коллектив… маленький, но важный!
— Как же иначе.
— В каком смысле?
— Образчик политической корректности! Часть коллектива, лояльный сотрудник… может, даже и либерал.
— Именно либерал, а что? И работы своей я не стыжусь, понятно! В своем роде она почетная.
— Ладно, как скажете.
— А в вашем снисхождении я не нуждаюсь! Я поступала на работу в Бюро не печатать, но раз уж так вышло, стараюсь это делать аккуратно и с толком! Речь не о бумажках — я вношу данные в государственную базу данных! Ну, довольно с вас?
— Вполне, — рассеянно ответил Джон Пол.
— Что у вас на уме? — тотчас полюбопытствовала Эвери.
— Дорога вроде ничего, можем добраться до Коуард-Кроссинг еще до темноты. Дальше вместе не пойдем. Я оставлю вас где-нибудь посредине, а сам…
— Это ни к чему! — с чрезмерной горячностью перебила Эвери. — Ни к чему так утруждаться, мистер Реинар. Вполне Достаточно доставить меня туда, откуда начинается пеший переход. Я посмотрела — эта дорога ведет к другой, а та — прямо в Аспен. Вы не заблудитесь.
— А зачем мне в Аспен? — удивился он.
— Как, разве вы только что не сказали, что мы не пойдем вместе? Я подумала…
— Вы и думать умеете?
Она пропустила насмешку мимо ушей.
— Вы человек посторонний, для вас же лучше не вмешиваться.
— Это что, шутка?
— Вовсе нет! — Эвери начала нервно сплетать и расплетать пальцы. — Зачем вам все это? Вас втянули в эту историю только потому, что вы подвернулись под руку. Явитесь вы или нет, это ничего не изменит, потому что им нужна я, а не вы. Ваш друг Ной наверняка уже известил всех, кого нужно, и сюда скоро прибудут люди из ФБР. С ближайшего телефона дадите им направление. По-моему, это самое разумное решение.
— То есть теперь, когда мне выпал шанс прихлопнуть Монка, я должен уступить свое место каким-то разгильдяям? — Джон Пол в сердцах стукнул кулаком по баранке руля. — У вас с головой все в порядке? Вы и в самом деле думаете, что я выкину вас где-то у черта на рогах, а сам, весело насвистывая, отправлюсь в Аспен?
— Мне показалось, что именно это…
— Вам вообще много чего кажется! — отрезал он. — Я хотел разделиться, оставить вас где-нибудь в укрытии.
— Ах вот как! Иными словами, вы хотели выкинуть меня где-то у черта на рогах, а сами, весело насвистывая, отправиться дальше! Если не собираетесь в Аспен, я не дам вам меня выкинуть!
— Тьфу, черт!
— Это «да» или «нет»?
Он не ответил. Эвери тяжко вздохнула.
— Жаль, что нельзя на время остановиться. Я бы вышла и как следует поразмыслила.
— А в машине поразмыслить нельзя?
Где уж ему было понять! На работе, когда требовалось подумать, Эвери пресекала всякие попытки общения и замыкалась в себе. У нее был свой подход к решению проблем: сначала очистить сознание от всех посторонних мыслей, потом постепенно вводить нужные факты, чтобы могли увязаться и вылиться в заключение.
— Знаете кого-нибудь, чтобы это была вылитая вы?
— Что, простите?
— Помните, что сказала Кристл? Что та женщина очень похожа на вас. «Вылитая вы» — это ее собственные слова. Мне вот пришло в голову, нет ли у вас в семье какого-нибудь маньяка?
— Моя единственная родня — дядя и тетя.
— А родители?
— Я не знаю, кто мой отец. — Эвери повернулась, чтобы видеть реакцию Джона Пола на свое дальнейшее откровение. — Думаю, этого не знала и женщина, от которой я родилась.
Если она надеялась его шокировать, то ошиблась — он и глазом не моргнул.
— А где она сейчас?
— Умерла. Погибла в аварии много лет назад.
— Может, какая-нибудь дальняя родственница?
— Я таких не знаю.
Джон Пол помолчал, покосился на Эвери и вдруг сказал:
— Выходит, это ваши собственные волосы…
— То есть? — опешила она. — А вы думали, это парик?
— Я думал, они крашеные. Теперь ведь это просто, стоит только зайти в салон красоты.
