Кеннет тяжело вздохнул.
– Неужели все разговоры между отцами дочерей и их будущими зятьями столь же напоминают торговую сделку? – спросил он.
– Чего не знаю, того не знаю, – со смехом ответил сэр Энтони. – Мне пришлось сбежать со своей нареченной. Когда мы с Элен вернулись из Гретна-Грин, ее отец объявил мне о своем решении сделать своими прямыми наследниками внуков, чтобы я не смог запустить в его состояние свои жадные лапы. Мне кажется, что он был даже разочарован, когда я не стал возражать. – Лицо сэра Энтони стало грустным. – У хорошего солдата чувство чести сочетается с прагматизмом. Человек без чести ничто, но иногда не мешает проявить и некоторую расчетливость. Ребекка не семнадцатилетняя девственница, и вам не обязательно вести себя с ней соответствующим образом.
Сэр Энтони поднялся со стула и направился к двери. Взявшись уже за ручку, он вдруг оглянулся и добавил:
– Я был с вами предельно откровенен, убедившись, что вам не совсем безразлична моя дочь. Но если вы когда-нибудь ее обидите, клянусь честью, я отхожу вас кнутом, несмотря на то что вы вдвое сильнее и моложе меня.
– Все ясно, – сухо ответил Кеннет, – но не советую вам повторять эти слова в присутствии дочери, иначе она пошлет нас с вами к черту и покинет этот дом.
– Вы неплохо изучили ее, – с улыбкой ответил сэр Энтони и вышел из комнаты.
Кеннет потер виски. От последних событий у него голова шла кругом. Все эти художники – просто сумасшедшие. Иначе чем объяснить их непредсказуемое поведение?
Однако в душе он сознавал, что, если бы не его секретное задание, он непременно воспользовался бы предложением сэра Энтони и соблазнил Ребекку.
Глава 19
Утро уже подходило к концу, когда Ребекка начала получать открытки с наилучшими пожеланиями по поводу предстоящей свадьбы. Настроение ее окончательно испортилось: проклятая помолвка жила своей собственной жизнью.
В мастерскую ворвалась Лавиния. Ребекка с неохотой отложила работу над портретом летящей вниз головой женщины и хмуро посмотрела на леди Клэкстон.
– Ты можешь быть довольна своей работой. Если бы не твое вмешательство, моя репутация была бы окончательно загублена и больше бы никто не приставал ко мне с глупыми предложениями возвысить меня в глазах общества.
Лавиния беспечно рассмеялась и уселась в кресло, разбросав по полу пышные юбки.
– Спрячь свои коготки, дорогая. От моих глаз не укрылась твоя радость, когда я подоспела тебе на помощь. Ты была на грани обморока, и неизвестно, что могло бы случиться. – Лавиния оценивающе посмотрела на шелковый персидский ковер, закрывающий диван. – Право же, тебе надо было подыскать более укромный уголок, чтобы соблазнять Кеннета.
Покраснев, Ребекка закрыла холст и, взяв кота на руки, села в кресло.
– Я ничего нарочно не делала. Все произошло чисто случайно, и я вовсе не соблазняла его.
– Рассказывай эти сказки кому-нибудь другому, – насмешливо заметила Лавиния. – Это был отнюдь не дружеский поцелуй, а самый настоящий, жаркий, говорящий сам за себя. Уж кто-кто, а я-то хорошо разбираюсь в поцелуях.
– Лавиния! – Ребекка потупилась и принялась усердно гладить кота. – Ты вгоняешь меня в краску.
Сжалившись над подругой, Лавиния примирительно сказала:
– Конечно, ты можешь потом расторгнуть помолвку, но, прежде чем действовать, все хорошенько обдумай. Лучшего мужа, чем Кеннет, тебе и не сыскать. Мало того, что он дьявольски привлекателен, он еще и виконт и, похоже, не на шутку увлечен тобой. Надо отдать тебе должное, не всякой женщине удается заарканить такого мужчину, да еще всего за один вечер. – Лавиния снова рассмеялась. – Если ты выйдешь замуж за Кеннета, Гермион станет вдовствующей виконтессой. Она просто не переживет этого.
– Ты знаешь леди Кимболл?
– Да, и могу тебе сказать, что она очень злобная. Я заметила, что после ее разговора с Кеннетом вы оба покинули зал. Наверное, она, как всегда, язвила.
– Хуже. Она была просто омерзительна. Каким был ее брак? – спросила Ребекка, зная, что Кеннету это может быть интересно. – Наверное, она сделала жизнь лорда Кимболла невыносимой?
– Я так не считаю, – ответила Лавиния, немного подумав. – Она достаточно умна и осмотрительна, а это значит, что она старалась сделать своего мужа счастливым и тщательно скрывала от него все свои любовные похождения. Лучше скажи мне, как отнесся отец к твоей помолвке?
– Так себе. Он сразу начал настаивать, чтобы Кеннет на мне женился.
– Все понятно, – сказала, поднимаясь, Лавиния. – Нет ничего хуже слепого подчинения чужой воле. – Она засмеялась и, щелкнув пальцами, выскользнула из мастерской.
Ребекка попробовала снова поработать над картиной, но закравшаяся в сердце тревога мешала ей. Покусывая ручку кисти, она размышляла над тем, насколько Кеннет увлечен ею.
Когда после полудня Кеннет пришел на очередной сеанс в мастерскую Ребекки, она уже собралась с мыслями и успокоилась. Он ни словом не обмолвился об утреннем разговоре, а, взяв кота на руки, сел на диван и приготовился позировать.
– Как продвигается работа над картиной? – спросил он спокойно.
– По-моему, неплохо. Основные контуры, цвета и светотени соблюдены правильно, в ближайшее время я начну выписывать детали, так что через недельку-другую вы свободный человек.
После этих слов Ребекка тотчас же поймала себя на мысли, что ей будет очень не хватать этих сеансов и придется довольствоваться уроками живописи маслом.
– Придайте своему лицу пиратское выражение, – попросила она.
– Я, наверное, никогда не привыкну к этому.
Кеннет закрыл глаза, затем слегка приоткрыл их и снова посмотрел на Ребекку. Сейчас в его взгляде был скорее вызов, чем угроза. Чисто мужской взгляд. Если бы его сейчас увидела Лавиния, то не устояла бы.
Ребекка глубоко вздохнула и начала выписывать лицо корсара. Она постарается выразить темную сторону его души в его профиле, но это в будущем, а сегодня она напишет лицо усталого члеовека, который в равной степени умеет и любить, и ненавидеть. Сейчас, когда он стал ей ближе и понятнее, ей вряд ли удастся выразить всю опасность, исходящую от этого человека.
Ребекка нанесла небольшую тень на одну из его щек, затем аккуратной линией обозначила шрам. Эта отметина служила свидетельством всех невзгод и опасностей, пережитых им. Гораздо труднее было ухватить холодный блеск его серых глаз, глаз человека, много повидавшего в жизни и научившегося никому не доверять. Как отразить их стальной блеск? Ободок, сделанный углем, оттенит глаза, сделает взгляд более пронзительным.
Ребекка подняла кисть, чтобы нанести последний штрих, но в последний момент остановилась, и рука ее замерла. Немного подумав, она бросила кисть в скипидар и взяла другую, с помощью которой наложила несколько едва заметных морщинок в уголках глаз пирата. Они придали завершенность лицу человека, проводившего большую часть своей жизни на открытом воздухе.
