– Оставьте меня в какой-нибудь деревне, – Мартин сумел через силу улыбнуться. – Потом вернетесь.
– Ну уж нет.
Я не стала говорить ему, что к тому моменту, когда мы вернемся, он будет уже мертв. Если колдун не солгал.
А если солгал?
…Даже мысли о Мастере больше не приносили мне успокоения. Если бы Мастер был здесь… Он бы легко решил эту проблему. Он всегда точно умел узнавать, кто перед ним, только посмотрев на человека. Он бы сразу определил, лжет колдун или нет.
Никогда не забуду тот день, когда я пришла в его дом. Чистый дом в самом центре города. Для девочки, которая долгое время жила подаянием, этот дом напоминал волшебную сказку Я пришла в город, чтобы учиться у ягов, и единственный Мастер, который брал учеников, жил в этом доме. Я долго не решалась переступить порог… И потом, в прихожей я, сбиваясь, лепеча какую-то чушь, долго пыталась объяснить, зачем я сюда пришла и кто меня направил (на самом деле – никто). От взглядов слуг мне хотелось зарыться в землю… Нет, они не презирали меня, напротив – жалели, но эта жалость жгла меня хуже огня. Наконец мне сообщили, что у Мастера сейчас занятия и спросили, где я хочу подождать его – здесь или во дворе? В этой комнате я больше находиться не могла, и поэтому сказала «во дворе». Меня провели во двор. Шестеро учеников выполняли какое-то странное упражнение. Они подпрыгивали в воздух, делали руками и ногами очень медленные и плавные движения. Хотя Мастер стоял ко мне спиной, он заметил одному из своих учеников, что тому не стоит отвлекаться на хорошенькую девушку, а лучше сосредоточиться на задании. Потом он отдал какую-то команду, ученики начали делать странные движения в сто раз быстрее, и я поняла, что это замысловатая комбинация ударов руками и ногами. Вот только… когда они делали все медленно, то зависали в воздухе на слишком долгое время. Как будто бы они ничего на самом деле не весили.
Это было первое чудо, которое я увидела в доме Мастера.
Когда занятие закончилось, Мастер повернулся ко мне. Я посмотрела ему в глаза и поняла, что этому человеку я могу доверять. Ему было совершенно меня не жаль.
Он представился и спросил мое имя, а потом сказал:
– Тебя проводят в твою комнату и покажут, где что находится. Стипендию, к сожалению, мы тебе не сможем платить, но всем необходимым обеспечим. Если захочешь, после окончания обучения сможешь поступить в Орден Ягов. Если не захочешь – выберешь себе какое-нибудь другое занятие.
Он сделал паузу, и я спросила:
– А как долго… когда завершится обучение?
Он пожал плечами и сказал:
– Ты сама это решишь.
Вроде бы, разговор был закончен, но все это было слишком хорошо, чтобы быть правдой. Взять в свой дом какую-то нищенку, совершенно ничего о ней не узнав, обеспечить ее всем необходимым, учить ее ни за плату, просто так, высокому колдовству ягов?.. Да он даже не спросил, для чего я к нему пришла!
Это было слишком хорошо. Слишком.
Поэтому я поборола робость и спросила:
– Простите… А что вы сами от этого получаете? Почему вы все это для меня делаете?
Он мне сказал:
– Я для тебя еще ничего не сделал. А беру я тебя потому, что ты мне подходишь как ученица.
Когда я это услышала, то чуть в обморок не упала. Я – подхожу ЕМУ? Я?
К нему ведь каждый день приводят детей. И потом приводили, когда я уже приступила к обучению. Почти всем Мастер отказывал. «Вы мне не подходите» – и точка. А ведь многие были куда лучше подготовлены, чем я. Чем же я-то ему подошла? До сих пор не могу понять. Его ведь не интересует власть над людьми, он совершенно не терпит раболепия, ему не нужны ни слава, ни богатство. Если в своей жизни я и встречала какого-то святого, то это Мастер. Но почему он меня выбрал? Не понимаю. Я ведь довольно эгоистичный человек, чего уж греха таить. И меняться не собираюсь. Мне нравится быть собственницей.
Нет, потом я все-таки поняла, для чего он учит. Для чего он ВООБЩЕ кого-то учит. У него талант. У некоторых людей талант к музицированию или живописи, а у него талант учителя.
Но почему – я?..
…Во время обеденного привала я села рядом с колдуном и тихо сказала:
– Вылечи Мартина, и – даю слово – я сделаю все, чтобы Орден тебя помиловал.
Он покачал головой и спросил:
– А много ли значит твое слово в Ордене?
– Много, – солгала я.
– Лжешь, – спокойно сказал колдун. – Судьи тебя и слушать не станут. Не надо обманывать ни меня, ни себя. Как только ты сдашь меня властям, мне крышка. Единственное, что немного согревает мне душу, так это мысль о том, что если меня убьют, не только одним умным человеком на земле станет меньше, но и одним идиотом.
Во мне снова начала подниматься злость.
– «Один идиот» – это ты про себя?
– Нет, – сказал он. – Это я про Мартина.
Все, хватит! Он меня довел до ручки.
– Встаньте вон там, – я показала солдатам за спину колдуна. – Ты, – сказала я одному из них. – Возьми дубину и встань прямо за ним. Сейчас мы будем с этой гнидой играть в гляделки. Внимательно смотри на мое лицо. Увидишь что-нибудь странное, сразу бей этого выродка по затылку.
– А чё, командир? – слегка очумело спросил солдат. – Когда бить-то? Я не понял.
– Если я вдруг побледнею резко, или увидишь, что мне плохо, или еще что-нибудь… Понял?
– Нуу… вроде да.
У меня есть одна способность… Мастер настаивал, чтобы я никогда не пользовалась ею. Он говорил, что пробудилась способность невовремя и что я очень легко разрушу сама себя, если начну применять ее. Но сейчас ситуация критическая, так что заветами Мастера придется пренебречь. Правильно? Я думаю, правильно.
Какая способность?.. А, ну… Ну это… В общем, я тоже людей умею взглядом подчинять.
Я сняла плащ с головы выродка. Грязное, но гордое лицо. Трое суток не бритое. На губах кровь запеклась. И блевотиной воняет.
Выродок заморгал, сморщился, попытался спрятать голову чуть ли не под мышкой.
– Что ж вы, сволочи, творите?.. – пробормотал он. – Из темноты – на яркий свет. Я ведь так и ослепнуть могу.
«Ах ты бедняжка», – думаю.
Я дала ему десять минут, чтобы проморгаться, а потом насильно подняла подбородок и заставила посмотреть мне в глаза.
И тут – первый раз в жизни – мой особенный талант меня подвел. Я и раньше практиковалась, тайком от Мастера. И всегда все получалось. А сейчас – ничего. Я была готова к борьбе, готова к тому, что выродок, в свою очередь, попытается подчинить меня своей воле, но у меня возникло чувство, что мне не с кем сражаться. Как будто я смотрю в пустоту. Не было противника. Ничего не было.
