Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 65
Хаунд оскалился, ощутив вставшие дыбом волосы. Да, звериная его часть, вылезавшая редко, сейчас настороже. От такого, пожалуй, озвереешь. Даже если сам любишь порой накромсать пару-другую подонков в клочья, но не ради же удовольствия. И точно не ради поклонения кому-то.
Пройдя через двор, Хаунд сплюнул. Задача проще не стала. След Кота уходил в разваленные еще до Войны, сразу видно, горбатые и пустоглазые мертвые дома-бараки, выстроившиеся неровным прямоугольником справа.
Воздух пах сыростью, будущим вечернем ливнем и опасностью. Тихой, невидимой и кружащей вокруг.
– Каждому хочется жить. – Хаунд не верил этой тишине. – Я иду за своим, не мешайте мне.
Тишина не ответила. Но ему стало просто наплевать. Кота можно было и отпустить, если бы не «но». Незаконченные дела терзали Хаунда изнутри, как несварение после плохо прожаренных крыс. Если не хуже.
«Вернись к Ершу».
Хаунд покосился на правое плечо, ожидая увидеть пузато-розового голоногого ангелочка с крылышками. Или это Купидон? А, йа, какая разница. Все равно никого нет. Может, с глазом все же беда, сепсис и это начались галлюцинации?
Он втянул воздух, расщипив запах и и убирая след. Кто тут еще? Ну…
Пахло серым и мохнатым. Разведчиком обезьян? Скорее всего.
Свою ошибку Хаунд понял, когда след Кота привел в невысокий дом, наполовину придавленный рухнувшим вторым этажом. Ловушка оказалась не на него, но Пес угодил в нее тоже. Кричать Кот начал ровно тогда, как Хаунд зашел в квартиру на первом этаже, заметив красные пятна.
– Пес! Пес, сука!
Кот, подвешенный на крючья, хрипел от боли, кусая губы. Ноги, освобожденные от капкана, мертво болтались, перебитые в голенях, с торчащими белыми обломками, подрагивающими розово-красными прожилками.
– Пес, тварь, зачем я тебя купил?!
Кот, лопая кровавые пузыри, крошил зубы, чтобы не закричать.
– Проходи.
Слова пришли из темноты соседней комнаты с наполовину обрушившейся стеной. Тишина внезапно обрела голос и руки, бросившие к ногам Хаунда убитую вчерашнюю серую обезьяну со вскрытым брюхом.
– Серые пахнут мускусом. Многие думали, что рядом с ними просто обезьяна.
Голос был уверенным, жесткий и казавшийся выкованным из стали.
– Вас, незваных гостей, легко обвести вокруг пальца. Даже чудовище вроде тебя. Хотя такие к нам еще не попадали. Ты первый. Твой нос тебя подвел.
Хаунд покосился на окна, неожиданно отрастившие по два самострела, смотревшие на него надпиленными гранеными наконечниками, разрывающими мясо и дробящими кости. Четыре окна и четыре наконечника, один да зацепит, натюрлих.
– Пес, сука! – снова завел шарманку Кот. – Не ты, обошли бы это дерьмо стороной.
– Рот закрой, – буркнул Хаунд, втягивая воздух и теперь совсем точно определив количество врагов. И свою собственную глупость. – Силы побереги. Сейчас они тебя разделывать будут, как свиную тушу.
– Сегодня будет малая смерть, – поделился голос, – сегодня наш хозяин дарует жертве тишину и покой.
– Пиздишь небось, – выхаркнул Кот, – все вы, попы, пиздуны.
– Я не поп. – Голос усмехнулся. – Я жрец. Братья, выходите, мне нужна ваша служба.
Братья, воняющие мускусом хуже скунсов, ни разу не виденных Хаундом, появлялись сзади, перелезали через окна, одетые в серо-белую рванину, превращавшую их в куски ломаных стен, груду битого кирпича или даже тупо мусор. Стволов не было, только короткие копья, ножи и что-то еще, прячущееся под лохмотьями. И маски, закрывающие лица полностью.
– Ты сказал, что идешь за своим. – Голос вышел и оказался таким же серо-белым, лишь с черными черепами, расположенными в ряд по широкой ленте, свисающей с шеи.
– Да. – Хаунд ухмыльнулся. – Пришел, вот оно, мое.
Кот харкнул ему под ноги.
– Ты раб, сраный Бобик. И ничего этот факт не отменяет. Ты куплен за выдранные у трупов золотые коронки. Ты мой.
Мутант ткнул его в голень. Кот взвыл.
– Я не Бобик. Не Шарик. Не Жучка. Меня зовут Хаунд, паскуда. Слышал обо мне?
Кот дернулся, чуть поменявшись в лице.
– И я только свой.
– Дружеские разборки. – Жрец показал, что аплодирует. – Знаешь, почему он такой бодрый?
– Да. – Хаунд втянул воздух. – Вы влили ему в глотку пузырек дряни из его же рюкзака. Ему жить осталось с полчаса, не больше.
– Я дарю тебе выбор, чудовище. – Жрец кивнул на Кота. – Малая жертва твоими руками, и ты уйдешь. Не ищи подвоха. Наш хозяин не любит частые жертвы, недавно была большая и мы не хотим его злить, а если все сделаешь ты, то он не станет наказывать нас.
– И часто он вас наказывает? – поинтересовался Пес. Так-то все стало ясно, но все же, все же…
– Возмездие ждет нас после перехода к нему.
Действительно, как он не подумал, натюрлих. После перехода, надо же. Экое интересное определение для момента собственной смерти и последующего воздаяния. Что в голове у них бродит, аки сусло, чтобы думать о таком на полном серьезе?
– Хаунд! – Голос у Кота поменялся. – Может, договоришься?
Он ему не ответил. Концентрированный яд, влитый в глотку, впитывается чуть дольше, чем обычным способом, когда они жуют жвачку. Краткий миг здравого смысла, полчаса безумия и полета до смерти. Все, что ожидает караванщика, сделавшего ровно одну ошибку. Настоящую, в смысле. И речь вовсе не о Хаунде. А о растворяющейся в его теле, здесь и сейчас.
– Ты же сам шел за ним, чудовище? – Маска жреца… улыбалась?
– Это мое дело.
– Тебя смущает его беспомощность?
Пес не стал отвечать. Удовольствие от мести именно в ней самой, в ее способе. Переломать Кота, заставить плакать от боли, показать ему все зло, причиненное прежнему невольнику. И довеском, всем остальным, сколько бы их там не прошло через его руки. Пять десятков, восемь, больше, счет на сотни?
– Эй, Кот!
Кот уже не говорил, подрагивал в безумии растекающегося внутри дурмана. Лишь косился на него, слезился правым глазом.
– Из-за тебя, гнида, я тут проспорил кое-что, йа. А еще обещал самому себе накормить тебя твоей же плотью, отрезав тебе хер и запихав в пасть. И знаешь, что?
– Интересно, может ли хозяин принимать в свои чада нелюдей? – вслух высказала мысли маска.
Хаунд не обращал внимания на жреца и окруживших его сектантов. С ними разговаривать бесполезно, йа, как с любыми другими безумцами.
– Из-за тебя, сраный Барсик, я окажусь балаболом. Пусть об этом никто и не узнает.
Бить левой рукой Хаунд умел не хуже правой. Перехватил нож обратным хватом и просто полоснул по горлу, без затей, чтобы наверняка и быстро. Даже такое говно, как Кот, заслужило не той дряни, что желали люди в серо-белом.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 65
