– Я не шлюха.
– Я этого не говорил.
– Тебе и не нужно ничего говорить.
– Не стоит думать, что знаешь меня.
– Не знаю, но знаю, о чем ты думаешь. Ты считаешь меня недостойной и оттого бесишься, что хочешь меня, не такую, как все твои цацы.
Я обхожу Дениса вокруг, наконец, наши глаза встречаются. Я провожу рукой по его щеке, он замирает, но через мгновение приходит в себя, перехватывает мою руку, а затем отшвыривает меня на кровать.
– Ты еще хуже, чем все они. Не пытайся искать во мне то, чего нет.
Я больше ни слова не говорю. Я понимаю, что те мы, кто были в ванной некоторое время назад и те мы, сейчас – разные люди. Я жду, когда же он наконец уйдет. Дискомфорт от его присутствия забирается мне глубоко под кожу и вызывает легкий мандраж.
Он ушел. С тех пор прошла уже целая неделя, а для меня она тянется одним нескончаемым днем. За это время я разговаривала только с Элеонорой. Она позвонила мне два раза, долгих разговоров у нас с ней не получалось, девушка лишь постоянно интересовалась не нужно ли мне чего, я отвечала «нет». На самом деле мне нужна была работа. Я была на трех собеседованиях: в двух ресторанах и в магазине элитного нижнего белья, везде я получила отказ. Словно у меня на лице написано: «Не берите меня на работу». Мне позвонили из полиции и сказали, что нашли моего блудного папашу, он был задержан в уличной драке, его отправили в больницу. Я поехала туда. Не для того, чтобы навестить любимого папочку, а для того, чтобы посмотреть этой мрази в глаза.
Меня без вопросов провожают в отделение травматологии. Я даже не интересуюсь, что с отцом, потому что я настолько зла, что мне плевать. В палате три кровати, две из них пусты, на одной лежит отец. Я сразу замечаю, что обе его ноги и рука в гипсе, лицо похоже на огромную переспевшую сливу. Я злюсь и ликую одновременно.
– Дочка. – Он немного приподнимается и делает вид, словно рад мне.
– Неплохо тебя.
– Какие-то малолетки напали, хотели отобрать деньги.
– Так я тебе и поверила. Наверняка, ввязался в очередную карточную аферу. Учти, что все свои проигрыши ты теперь оплачиваешь сам, с меня хватит. Шантаж с домом больше не прокатит, я свободна от этого дерьма.
– Не могу поверить, что нашего дома больше нет. Где же мы будем жить.
Хреновый из него актер.
– Я знаю, где ты будешь жить, за решеткой.
– Что ты несешь?
– Не прикидывайся, я знаю, что ты устроил пожар.
– Ты больная. Совсем чокнутая, как мать. Зачем мне это делать?
– Затем, что ты собирался продать его, а я не позволила и требования твои не выполнила. Ты не получил деньги и решил отомстить мне.
– Не знаю о чем ты, но все было, как мы договаривались, я забрал деньги и уехал сразу же. Так что может это ты сожгла дом. Ты же у нас уголовница. Забыла, как подпалила того несчастно парня, который пригласил тебя на свидание.
Я закипаю, готова поспорить, что даже становлюсь красной и вот-вот начну издавать звуки, вскипающего чайника.
– Не было никакого свидания, он хотел меня изнасиловать и получил свое!
– Теперь ты признаешь это, а как же песни о том, что это несчастный случай?
Он провоцирует меня. Главное не поддаваться. Сконцентрироваться на чем-то другом. Я выдыхаю.
– Что ты говорил о деньгах?
– Что именно?
– Ты сказал, что все было, как договаривались.
– Ах, да. Твой парень привез мне деньги и сказал, чтоб я сваливал, мерзкий тип, но гены твоей мамаши и здесь просочились, гляди как охомутала.
– Закрой рот.
– Мне стоило пороть тебя в детстве.
Ехидно усмехнувшись, я ухожу. Но это не значит, что я приняла все, как есть. Даже, если то, что сказал отец – правда, я все еще не уверена, что он не имеет никакого отношения к пожару, я не могу поверить ему. Теперь я думаю о том, почему Денис вообще заплатил ему. Если это конечно не вранье. Я ведь сказала, никаких подачек этому козлу. Ну да, будто этот баран слушал меня когда-то. Но зачем ему это нужно? Он что Мать Тереза или Крестный, мать его, отец?
Я ведь могу позвонить ему? У меня есть номер, значит да, я могу. Нет. Он может подумать, будто за каким-то чертом сдался мне, а мне всего-то нужно узнать отвалил ли он моему папаше денег и для чего.
Пока иду до автобусной остановки, нервно кручу в руке телефон. Черт возьми, я не могу этого сделать, но мне нужно спросить. Просто спросить и все. В этом ведь нет ничего такого?
Нахожу номер, делаю это быстро, потому что в моем списке контактов всего три номера: Денис, Элеонора и какая-то хрень «Если очень срочно».
Гудки равняются с бесконечностью, затем включается автоответчик, я сбрасываю трубку и даже немного рада, что Денис не ответил. В голове проскакивает мысль, что он сделал это намеренно.
Захожу в автобус. Звонок. Телефон из рук я не выпускала, словно ждала. Хочется удариться головой обо что-либо, чтобы мозги встали на место.
– Говори быстрее, нет времени.
– И тебе привет.
– Если звонишь, чтобы почесать языком, ты ошиблась номером.
– Это правда, что ты все-таки дал моему отцу денег?
Тяжелый вздох, в стиле «Как же ты достала». Я понимаю, что это правда, он, действительно, отвалил ему эту кругленькую сумму.
– Какого хрена? Я же сказала тебе…
Замечаю, что люди в автобусе косятся в мою сторону. Понятно. Слишком громко. Слишком не прилично.
– Прекрати вопить. Можем встретиться. Через час, устроит?
Встретиться? Зачем? Я молчу.
– Я не буду спрашивать дважды. Однажды, я уже пожалел об этом.
Что он имеет ввиду?
– Да, да. Где?
– Кафе напротив здания моей фирмы, у меня нет времени забрать тебя, приедешь сама.
– Ладно. Давай адрес.
Он диктует мне адрес, я, кажется, запоминаю его. Знаю, примерно, где это. Выхожу из автобуса на ближайшей остановке, перехожу дорогу, придется ехать обратно. Его фирма находится, черт знает где, за час как раз доеду.
Я была здесь однажды, на крыше. Не видела это место так близко. Сколько здесь этажей? Двадцать? Больше? Здание кажется таким высоким и красивым. Каждое стеклышко, которым оно отделано, сияет, как алмаз. Но сюда мне не нужно. Ищу глазами кафе. Кажется, оно здесь одно. Но на всякий случай решаю проверить. Отправляю СМС.
«Кристалл?»
«Да. Ты на месте?»
«Уже вхожу»
«Скоро буду»
Выбираю место ближе ко входу, чтобы не потеряться в толпе. Господи, объясни, зачем я вообще здесь.
