Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70
Одновременно с этим в Татарстане схлопнулся громадный сельскохозяйственный холдинг депутата Котейкова. Тут сыграло свою роль то, что в Татарстане свирепствовали московские перекупы, задирая цену на молоко-сырье, а управлялся холдинг Котейкова по старинке, не экономили там, расходы не считали и косты не резали. До определенного момента все это маскировалось своеобразной банковской политикой в Татарстане – там были системные местные банки и они по указанию руководства республики кредитовали реальный сектор, закрывая глаза на проблемы – и на закредитованность, и на убыточность, и на низкое качество залогов. В какой-то момент начались массовые отзывы лицензий у банков, они ударили и по Татарстану, Центробанк больше не желал терпеть нарисованные балансы – и Котейков просто не смог закрыть заемными деньгами очередные дыры. Все полетело.
Татары есть татары, хотя я их понимаю: реальное банкротство «Татмолоко» разом подрубило бы все сельское хозяйство республики. Банкротили они холдинг Котейкова по весьма своеобразной схеме, вывели активы, создали новое юрлицо – и начали работать. А долги при этом, получается, заморозили – и так они больше трех лет работали. Нормально, да?
Но рано или поздно по «Татмолоку» надо было что-то решать. В конце концов, кредиторы никуда не делись, и получалось, что главным кредитором было государство – налоговая и Центробанк, державший кредиты санируемых татарских банков. А на «Италмас» в республике начался очередной наезд. И вот родилось решение – «Италмас» полностью уходит из республики, продает бóльшую часть республиканских активов, а за эти деньги включается в процесс банкротства «Татмолоко» и скупает весь его имущественный комплекс. Таким образом, в стране появлялся огромный сельскохозяйственный холдинг по молоку, третий после «Вимм-Билль-Данн» и «Данон», по свинине пятый, кажется. И базой его должен был быть Татарстан, где лоббистские возможности, как и дотации на литр, на кило мяса несравнимы.
– Так вот. Как раз в Татарстане они пересеклись и с местными. И подготовили возвращение в республику.
…
– Триумфальное.
АСКО, несмотря на то что пересечений по бизнесу у них с «Италмасом» было немного, враждовал с ним серьезно.
– Ягафаров тут при чем?
– Ягафаров – решала из казанской милиции, он давно и плотно связан с московскими. И одновременно с этим он был на хорошем счету у руководства татарской полиции. Как же – Герой России! Вы в него стреляли?
Я кивнул.
– А чего не попали?
– Ветер был навстречу.
– Это плохо. Так вот, Ягафаров в свое время познакомил «Италмас» с людьми, которые в Москве серьезно моют бюджетные деньги. С дотаций. Надо рассказывать, как именно все происходит?
Да нет уж, знаю. Дербан на молоке идет. Там дотации, в некоторых регионах и местные и федеральные, до нескольких рублей на литр. А такой холдинг как «Италмас» – в день принимает больше миллиона литров по всей России. Если, к примеру, дотация шесть рублей на литр – получается, шесть миллионов в день. А теперь представьте себе – коровы существуют только на бумаге и молоко принимается только на бумаге, а дотации идут. Из чего тогда продукция делается? Из пальмового масла!
Это как в свое время в Узбекистане. Там тоже все повязаны были, и фуфловый хлопок собирали, которого никогда не было. Здесь, конечно, масштаб не такой, но на хлеб с маслом в провинциальных масштабах хватает. И даже на икорку остается.
Допустим, треть молока – фуфло. Два миллиона в день – семьсот миллионов в год. А по моим прикидкам, фуфла больше, и в год на этой схеме – навар больше миллиарда был[36].
– Не надо. И?
– На этом покорешились. Разом – и до конца.
Да…
– А Забродин при чем?
– Да ни при чем. Просто носом чуял, где наливают. Остальных они подтянули – кого за прежние грехи, кого тупо за бабки.
Человек слаб.
– И теперь что?
– Теперь? Теперь они сумели-таки залезть в МВД. Сумели залезть на завод. Но вот донецких, которые только что прибыли, они обратать пока не успели.
Я начал понимать.
– И вам нужен я, чтобы поговорить с ними первым.
– Именно.
– А если все не так?
– А как?
– Наоборот. «Италмас» – добро, а меня вы сейчас разводите.
Богданов покачал головой. Копытцев протянул смартфон.
– Вот, посмотрите. Это – добро?
Я начал листать фотки. Кого знал, кого нет. Но Ягафарова я знал.
– Где вы это взяли?
– Идиоты ведут блоги в соцсетях, выкладывают фото. Сами себе срок подписывают.
А ФСБ хранит. Как там… опер про всех велел писать.
– Ну, чего?
…
– Вы с нами? Или?
– Против вас?
– Нет. В задницу…
Я молчал, хотя понимал, что Богданов прав. Просто… противно.
– Вы же не будете по лесам вечно скакать. У вас жена молодая.
– Про жену – не надо.
– Не буду.
– Точнее – надо. Мне помилование надо.
– Какое же тут помилование? Вы уничтожали врагов.
– Я – может быть. Она – нет.
Богданов посмотрел на Копытцева.
– Это непросто. Пойдут слухи.
Я и сам понимал, что это непросто.
– Давайте так – в последний момент.
– Хорошо.
– Но иначе ничего не будет.
– Мы не кидаем.
– После этого все как было. Я хочу закончить начатое.
– Само собой.
– И еще одно условие.
– Не много ли?
– Нет. Это последнее. Ягафаров – мой.
Копытцев покачал головой.
– Он может много знать.
– То, что он знает – дерьмо. Иногда врага надо просто уничтожать. Чтобы его знание нам не навредило. Не находите?
Копытцев отрицательно покачал головой.
– Я с вами не согласен.
– Это мое условие. Ягафаров жить не должен.
Димыч отдельно переговорил с Копытцевым как со старшим по званию, подошел ко мне.
– Зря рогом уперся, – прокомментировал он.
– Дим, ты так ничего и не понял?
– А что я должен понять?
– Когда все это дерьмо тухлое началось… да нет, давай раньше возьмем. Когда Союз разваливали. Все эти народные фронты. ФСБ, кстати, не проводила никакого анализа по событиям 1991 года, нет?
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70
