Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 74
Светлые слезы радости хлынули из глаз Эльзы.
С колен она встала другим человеком.
– Дамы и господа, посмотрите направо, посмотрите налево – мы проезжаем по территории реликтового леса, где папоротники, лианы и деревья соревнуются друг с другом в скорости роста, – голосом экскурсовода вещал Лямзин. – Причем лианы с деревьями общаются довольно тесно, даже, я бы сказал, весьма плотно. Обвившись вокруг ствола, они впиваются в него маленькими цепкими присосками и пьют сок. И так день за днем, месяц за месяцем, год за годом, пока от дерева не остается трухлявый сухой ствол. Как сказал кто-то из классиков: «Ядовитым плющом молодая жена обовьет стареющего мужа, а тот и зачахнет». Кстати, кто это сказал, не помнишь?
– Может быть, Шекспир? Но там, кажется, было немного иначе: «…лиана гибкая плюща корявые кольцует пальцы вяза…»
Лямзин резко притормозил, съехал на обочину и, повернувшись, уставился на Таисию.
– Что? – испугалась та. – Что-нибудь случилось?
– Хочу запомнить это мгновение, – притворно вздохнул Лямзин. – Девушка, с лету цитирующая Шекспира, – такое чего-то да стоит.
– А, брось ты, – отмахнулась от него Таисия. – Просто у меня память хорошая, а недавно я постановку смотрела, вот и запало.
– Жаль, что мне ничего не западает, – вздохнул Эдуард, заводя мотор и трогаясь. – Я туда запихиваю, запихиваю, а оно – никак. Но мне кажется, еще какие-то стихи были. Может, у Пушкина? Про то, что жениться на молодой вредно для здоровья, потому как все соки высосет, и могучий дуб зачахнет.
– Бедная, она ж после этого тоже умрет… – покачала головой Таисия, провожая взглядом сухой ствол дерева, с обвитой вокруг него еще зеленой, но начинающей увядать лианой.
– Куда там, – хмыкнул Лямзин, – она на новое дерево перекинется.
– Кто, лиана?
– Девушка!
– А чего ты вдруг неравными браками озаботился? – с подозрением уставилась на него Таисия.
– Да так. С подопечным своим побеседовал, про жизнь его узнал, вот и пробило. Жил, жил себе мужик, горя не знал. Даже очень неплохо жил, между прочим. Потом угораздило его влюбиться. Развелся с женой, женился на молоденькой, а та его обобрала. И он бомжевать отправился. Ну вот где в жизни справедливость, а?
– Помедленнее, пожалуйста, я записываю.
– Несерьезная ты женщина, Таисия, все бы тебе только хихикать, – огрызнулся Лямзин. – На твоем месте я бы действительно конспектировал. Не каждый день услышишь, как Великий Гуру говорит.
Таисия посмотрела на старательно сохраняемое Лямзиным серьезное выражение лица и хихикнула:
– Тебе карандашик с листиком бумаги дать? Я даже подержать могу, чтоб тебе удобней было писать.
– Нет, ну вы подумайте: и это называется старательная ученица! – огорчился Лямзин. – У тебя что по логике было?
– Пять, – опять хихикнула Таисия.
– Тебя обманули. Твои способности не тянут и на тройку. Во-первых, где ты видела, чтобы кто-нибудь вел машину и писал одновременно? И, во-вторых, самому за собой конспектировать – все равно как самому себе минет делать. Извращение какое-то.
Эдуард сказал это с таким важным видом, что Таисию от смеха разобрала икота. Отхохотавшись, она спросила:
– Слушай, гуру, а куда мы все-таки едем? Молча пригнал откуда-то машину, ничего толком не объяснил, приказал собираться, и вот уже битый час я в полном неведении трясусь в автомобиле.
– Ты, может, и трясешься, – обиделся Лямзин, – а я культурно отдыхаю, получаю эстетическое удовольствие от созерцания природы. А для того, чтобы красоты разглядеть, надо ехать медленно. Вот потому час уже и прошел. Машину я арендовал, зелень, соль, пряности на рынке купил, даже решеткой для запекания на углях запасся.
– Зачем?
– Как – зачем?! – изумился Эдуард недогадливости Таисии. – Сейчас мяса-свежачка где-нибудь купим, к речке съедем и шашлычок сварганим. Видишь, какой я хозяйственный! Кстати, справа – форелевое хозяйство.
– Форелевое хозяйство! – с придыханием произнесла Таисия. – Давай заедем, я так давно хотела здесь побывать!
– Как скажешь. Вот какой я добрый да покладистый, даже не дуюсь на тебя за то, что ты не захотела конспектировать мои мудрые мысли. Между прочим, вон, бассейны – как раз в них-то рыбка и водится.
– А нам посмотреть можно будет?
– И даже купить.
– Эх жаль, духовка не работает, – вздохнула Таисия. – Даже пробовать опасно: вдруг и правда взорвется?
– Зачем нам духовка? – сворачивая направо, деловито осведомился Лямзин.
– Форель испечь.
– Кулинарию тебе, дитя мегаполиса, в школе не преподавали?
– Почему? Был такой предмет, «Домоводство» назывался.
– И что у тебя было по сему благородному предмету?
– Пять, разумеется, – ухмыльнулась Таисия. – Такие вопросы задаешь странные: чтоб по домоводству плохую оценку получить, особым талантом обладать надо.
– Каким? Тупостью, что ли?
– Нет, вредностью. У нас тупым все равно приличные оценки ставили, а вот если умничать, тогда можно было и двойку схлопотать.
– Ага, так же, как и по логике. И, главное, с тем же успехом.
– Ну, знаешь! – возмутилась Таисия. – Я, между прочим, очень даже недурно готовлю!
– А то, что любую рыбу, и тем более форель, можно запечь на углях, на той же самой решетке, не знаешь.
Таисия фыркнула и, отвернувшись от Лямзина, уставилась в окно.
– Давай, выходи, пойдем рыбу ловить, – потрепал ее по щеке Лямзин, остановив машину.
Таисия продолжала дуться и из машины не выходила.
– Ну, или рыбку в бассейнах посмотрим, а? – заискивающе заныл Лямзин. – Она такая интересненькая – желтенькая, и серенькая, и даже на разноцветную некоторая претендует.
– Ладно, – смилостивилась Таисия, вылезая.
Гуляли они по хозяйству вроде бы не долго, но когда вернулись к прилавку за рыбой, около него уже успела собраться толпа.
– Надо же, и откуда только набежали? Ведь никого же не было! – печально вздохнул Лямзин.
– Что ж делать, постоим чуть-чуть, – беспечно отмахнулась Таисия, – кажется, очередь быстро движется.
Очередь и правда шла живо.
– Нам вот эту, пожалуйста. – Эдуард указал пальцем на самую крупную рыбу, плавающую в аквариуме. Продавщица споро заработала сачком. Золотистая форель забилась упругим телом в сетке и вдруг отреагировала мощной белой струей.
– Ой, что это с ней? – подпрыгнула от неожиданности Таисия.
– От темнота! – иронично хмыкнул Лямзин. – Молоки, что ж еще!
– Мальчик, – подмигнула продавщица, – руку женскую почувствовал и сомлел малость.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 74
