На рассвете мы с ней коротко попрощались. Кивнув мне, ведьма зашагала к своей лошади. Она не сказала, куда направляется и когда вернется. Я отказался помочь ей в борьбе с новой угрозой, так что, возможно, нашему временному союзу настал конец. Она вновь станет той, кем была всегда, – безжалостной убийцей. Увижу ли я ее когда-нибудь снова?
В ту ночь мне приснилась Алиса…
Она была ужасно испугана. Алиса подняла на меня глаза, и я увидел, что она вся дрожит. Меня тоже била дрожь и подташнивало.
Алиса была привязана к плоскому камню на приподнятой платформе. Рядом высился насыпанный из камней курган. Но это был не пирамида, какую часто можно встретить на вершинах высоких холмов. Внутри она была полая, и в ней пылал жаркий огонь. Это была печь, сложенная с жуткой целью.
Был Хэллоуин, и я собирался свершить ритуал, который уничтожит дьявола.
По другую сторону платформы, как раз напротив меня, стояла Грималкин. В ее руках было два кинжала – Режущий Кости и Печальный, он же Клинок Сожалений. Первый отсечет большие пальцы на руках Алисы, второй вырежет сердце из ее груди.
Если Алиса вскрикнет, когда я отрежу ей первый палец, то ритуал будет сорван. Чтобы он оказался успешным, она должна набраться мужества и молчать.
– Я готова, Том, – тихо сказала она.
– Пора начинать, – произнесла Грималкин.
Я любил Алису, а она любила меня. И вот теперь я собрался лишить ее жизни.
– Прощай, Том, – сказала она. – Ты лучшее, что было в моей жизни. Я ни о чем не жалею.
Я попытался ответить, но в горле у меня пересохло, и я не смог выдавить из себя ни слова. К глазам подступили слезы.
– Давай, не тяни время! – приказала Грималкин.
Я поморгал, стряхивая с ресниц слезы, и нежно-нежно взял левую руку Алисы в свою, после чего крепко прижал ее к камню. Теперь я должен примериться ножом. Взяв у Грималкин кинжал, я приготовился сделать то, зачем здесь находился. Это было нелегко. Мои руки дрожали, ладони вспотели, мешая как следует сжать рукоятку кинжала. Набрав полную грудь воздуха, я вогнал лезвие в основание большого пальца Алисы. Из моего горла вырвался крик ужаса, а вот Алиса оказалась сильнее меня. С ее губ не сорвался даже сдавленный стон.
Я проснулся. Сердце, казалось, было готово выскочить из груди. Мне приснилось то, что могло произойти. Ночной кошмар был реальным и осязаемым, однако это был только сон. Наши с Алисой пути разошлись, и будущее изменилось.
Затем я почувствовал на ногах тяжесть и услышал кошачье урчание. Значит, домовой все-таки уцелел. Правда, он не заговорил со мной, не попросил моей крови.
Попроси он – я бы охотно с ним ею поделился. Когда-то Джон Грегори начал с того, что заключил с Кратчем договор, согласно которому тот согласился стеречь наш дом и сад. Мои отношения с домовым стали гораздо теснее, и я не знал, куда это меня приведет. Я понимал, что я не такой, как все. Однако Тьма менялась, и, возможно, борьба с ней потребует новой тактики.
Мы ведем дневники, чтобы извлекать уроки из прошлого. Но теперь я знаю: ведьмак должен смотреть в будущее и приспосабливаться к переменам. Мудрец учится до своего последнего дня. Джон Грегори был мудрецом и потому понял, что порой компромиссов с Тьмой не избежать. Подозреваю, это был последний усвоенный им урок.
Глава 35
Ведьмак из Чипендена
Во второй половине того дня, когда мы предали тело Джона Грегори земле, я услышал звон колокола и вышел к дороге. Передо мной стоял фермер в грязных сапогах – нервный, испуганный, явно нуждающийся в помощи.
– Мое имя Моррис, Брайан Моррис. Я живу на ферме Рафф-Лейн к югу от Гримсарга. В моем амбаре поселился домовой, – сообщил он, – и теперь швыряется в наш дом огромными камнями. Один такой булыжник влетел прямо в кухонное окно. К счастью, моя жена отошла от раковины, чтобы заняться ребенком. Стой она там в тот момент, от нее осталось бы мокрое место.
Прогонять домовых было основным занятием ведьмаков. Я кивнул и постарался – как мне показалось – успокоить и приободрить Морриса:
– Похоже, у вас поселился пращник. Как можно скорее возвращайтесь на ферму и всей семьей уходите из дому. Поживите временно у соседей. Я приду, как только соберу вещи. Если повезет, уже сегодня я выкурю его из вашего амбара. Потерпите немного. Самое большее две ночи – и он отправится восвояси.
– Не хочу обижать тебя, юноша, но я предпочел бы, чтобы этим домовым занялся не ты, а твой наставник.
– Это невозможно, – твердо ответил я. – К сожалению, Джон Грегори погиб. Мое имя мистер Уорд, и отныне я чипенденский Ведьмак. Я предлагаю вам свою помощь. – Я в упор посмотрел на него. Фермер не выдержал и опустил глаза.
– Я не смогу заплатить тебе сразу, – произнес он. – Сам понимаешь, времена тяжелые…
– Я согласен подождать до следующего урожая, – ответил я. – А теперь ступайте. Уводите жену и детей, а остальное предоставьте мне. Не беспокойтесь, я найду на него управу.
Он повернулся и, едва заметно кивнув, скрылся в темноте. Я же вернулся в дом, чтобы собрать вещи. Разумеется, я не забыл положить в мешок кусок сыра.
Так началась моя жизнь чипенденского Ведьмака.
И снова я пишу по памяти, заглядывая в блокнот лишь в самых крайних случаях.
Я больше не ученик Джона Грегори. Теперь я чипенденский Ведьмак и должен делать все, что в моих силах, чтобы оберегать наше Графство от привидений, призраков, домовых, ведьм и прочей нечисти. Подозреваю, что о существовании некоторых созданий мы даже не догадываемся. Ведь, как говаривал мой учитель, век живи – век учись, особенно если ты ведьмак.
В Графстве происходит немало случаев, которым нет объяснения. Мы можем учиться у прошлого, используя тот запас знаний, который достался нам от наших предшественников. Но Тьма постоянно подбрасывает новые загадки и сюрпризы, и мы должны быть готовы к новым угрозам.
Хотя я больше не ученик, есть один местный ведьмак, у которого мне есть еще чему поучиться. Джад Бринсколл сказал, что всегда готов поделиться со мной знаниями и опытом. Сам я регулярно практикуюсь во владении посохом и серебряной цепью – двумя главными видами оружия ведьмаков. Что касается шрама на моем лице, то он почти незаметен. Теперь это лишь тонкая белая ниточка, протянувшаяся вниз от левого глаза. Магия Грималкин сделала свое дело.
И в этом разница между мной и предыдущими поколениями ведьмаков. Я готов принять магию, если она служит благим целям и никому не причиняет вреда. Не иначе как причиной тому кровь ламии, что течет в моих жилах. А еще у меня есть сильный союзник, готовый по первому зову прийти мне на помощь, – Кратч.
