— Что мы теперь будем делать — просто отсидимся? — шепотом спросила я у Сейджа. — Тогда какая разница, прятаться здесь или в норе у Магды?
Сейдж ничего не ответил. Он колдовал с чем-то под приборной доской. Еще через секунду завелся двигатель. Сейдж выпрямился и рванул с места на полной скорости.
— Ты умеешь угонять машины? — удивилась я.
— Имея в запасе пятьсот лет, многому можно научиться, — ответил он.
Я набралась храбрости и села, протянув руку к ремню безопасности. За спиной у меня Бен сделал то же. И только я подумала, что нам удалось оторваться от погони, как сзади прогремел выстрел. Я с визгом снова скорчилась у самого пола.
— Черт! — воскликнул Сейдж. — Они пытаются прострелить нам колеса!
Он с силой налег на педаль акселератора. На шоссе все еще было слишком много машин и никакой возможности для маневра. Сейдж внезапно свернул на встречную полосу.
Возмущенно заревели гудки.
— Ты что делаешь? — закричала я.
— Держись! — ответил Сейдж. Он едва успел вывернуть руль и вернуться на свою полосу, чудом избежав столкновения.
Я зажмурилась, но всего на секунду. Если уж мне суждено сейчас погибнуть, я хочу увидеть свои последние мгновения.
Сейдж выписывал нечто невероятное, маневрируя по лабиринту больших и маленьких улиц и то и дело нарушая правила. Непрерывно гудя, он проносился по перекресткам и съезжал на боковые улицы, так что пешеходы едва успевали выскочить из-под колес нашей машины.
— Бен, ты цел? — я оглянулась, чтобы просмотреть на него. Он был совершенно белым. Беднягу укачивало даже на детских аттракционах в городском парке. Оставалось надеяться, что сейчас его не вырвет.
Он молча покачал головой и скорчился на своем сиденье.
Я немного приподнялась, чтобы посмотреть на дорогу через его плечо, однако Сейдж пригнул меня обратно.
— Даже не думай.
— Я просто хочу посмотреть, сколько их гонится за нами.
— Слишком много, — Сейдж разогнал машину до смертельно опасной скорости, заложил крутой вираж и принялся петлять по каким-то переулкам, чудом ни во что не врезавшись.
Я услышала, как за спиной завизжали тормоза, а потом что-то грохнуло.
— Ага-а-а! — торжествующе закричал Сейдж. — Я ну-ка, глянь!
Я развернулась, и в заднем окне на миг промелькнула картина двух врезавшихся друг в друга машин. Пробка стремительно разрасталась по мере того, как перед нею останавливались все новые автомобили. Погоня на какое-то время увязла в этой неразберихе. Я снова уселась прямо.
— Круто получилось, верно? — спросил Сейдж.
Он улыбался. Погоня бурлила у него в крови. Глаза сверкали от прилива адреналина, и мощные мышцы напрягались, когда он выжимал из автомобиля все возможное.
Я еще никогда не видела его таким привлекательным. В каком-то извращенном смысле часть меня не желала окончания бешеной гонки.
— Держись! — снова крикнул Сейдж. Мы опять мчались по шоссе. Разогнав машину до предела, он заложил еще один вираж, отчего сразу три автомобиля едва успели затормозить и застопорили движение.
— Что, сердце колотится? — он на какой-то миг поймал мой взгляд.
Колотится, и еще как… И у меня возникло ощущение, что он отлично понимает почему. Он улыбнулся, но тут новые выстрелы вернули его внимание к погоне. Я едва переводила дыхание, следя за тем, как он ведет эту смертельно опасную гонку, пока, наконец, все преследовавшие нас машины не остались где-то позади.
Мы снова мчались по практически пустому шоссе, и ни одна машина не пыталась нас догонять.
— К-хм… Сейдж! — наконец прокашлялся Бен. Он все еще не до конца справился с дурнотой, но на его лицо уже понемногу возвращался привычный цвет. — Куда мы едем?
— На пляж Куюкури, — сказал он. — Отсюда езды меньше часа, и там нам никто не помешает. Еще какое-то время уйдет на то, чтобы собрать дрова и развести костер… Управимся к половине двенадцатого.
Хотя Сейдж говорил это ровным тоном, я понимала, что сейчас должно твориться у него в душе. Его намерения были мне известны, и все равно при одной мысли о них у меня все обмирало внутри.
— По-твоему, это правильно? — спросил Бен. — Может, имеет смысл просто остановиться и обдумать наш следующий ход?
Совершенно очевидно, Бен все еще не пришел в себя от всего, что увидел. Он так ничего и не понял.
— Сейдж уже давно успел обдумать наш следующий ход, — сказала я.
— Ладно… И каков же он?
— Освобождение, — хором произнесли мы с Сейджем.
— Освобождение… В смысле с этим кинжалом? — уточнил Бен.
— За этим мы сюда и явились, — сказал Сейдж
Бен открыл было рот, но так ничего и не возразил. Вместо этого он посмотрел на меня и выразительно приподнял бровь, ожидая моей реакции.
— Он с самого начала это задумал, — сказала я.
И если все пойдет так, как планировал Сейдж, то он будет мертв не далее как через полтора часа. Я подумала, что не стоит затевать сейчас душеспасительную беседу, полную драматических прощаний и горестных сетований на то, как все могло бы обернуться, «если бы». Это лишь причинит нам всем лишнюю боль. Лучше просто сидеть и молчать.
— Знаете, ребята, — наконец решился Бен, — я все не перестаю думать о том, что мы увидели… Что я успел натворить…
— Это был не ты, — сказала я.
— Нет, это был я, — возразил он. — Это был я.
И действительно, это был он. Это был он, и он творил со мной ужасные вещи в каждой новой жизни.
— Каждый раз я предавал тебя, — продолжал Бен, — и то, что потом случалось с тобой…
Он умолк, не в силах продолжать, а я постаралась вспомнить одно обстоятельство из жутких видений Магды, которое хоть немного могло меня подбодрить.
— Ты не сам придумывал все эти вещи, — сказала я. — Помнишь? Ты сам не имел понятия о том, к чему это может привести.
— Но это еще хуже! Получается, что я даже себе не могу доверять! Потому что все, что мне казалось правильным, на поверку выходило ужасным!
Он был прав. Даже когда он искренне хотел мне помочь, его поступки приводили меня к гибели.
Неужели это случится опять?
Нет. Это же Бен! Мой Бен! И что бы там ни случилось с нами в прошлых жизнях, в этой он скорее умрет сам, чем позволит кому-то обидеть меня. Я знала это совершенно точно.
Где-то на задворках сознания все еще теплилось смутное подозрение. Я нарочно постаралась отделаться от него.
— Что было, то было, но больше такого не случится, — как можно увереннее сказала я Бену. — Эти парни не были тобой. Да, они могли быть тобой лишь отчасти — но это все равно был не ты.
