Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70
— Нет, я возьму. — Я торопливо выхватила конверт и с удивлением узнала ровный округлый бабушкин почерк. — Спасибо, что принесли.
— Распишитесь в получении, — проворчал почтальон. — Вот фьорды пошли — сами не знают, чего хотят. То берут, то не берут. То отказываются, то не отказываются. Правильно говорят, у всех молоденьких девушек ветер в голове. Что надует, то и есть.
Меня его слова даже не обидели, все мысли были о письме из дома. Бабушка со мной даже разговаривать не хотела, а тут вдруг расщедрилась на целое письмо. Вдруг Берлисенсисы и вторую помолвку представили в таком виде, что она сейчас от меня откажется и потребует, чтобы я никогда им больше не писала, ничего не присылала и не вызывала по магофону? Даже страшно стало письмо вскрывать. Я держала его в руках, не решаясь ни разрезать конверт, ни отложить на потом, когда немного успокоюсь. Но поняла — все равно не успокоюсь, лучше уж сразу прочитать, чем мучиться неизвестностью.
Ножа для бумаг у меня не было, поэтому я просто ножницами отрезала самый край конверта, вытащила письмо и… зажмурилась. Постояла немного с закрытыми глазами, открыла их. Письмо никуда не делось. Бисеринки круглого бабушкиного почерка усеивали листок, как какая-то сложная вышивка, и никак не хотели складываться в слова. Но мне все же удалось успокоиться до такой степени, чтобы прочитать написанное.
Прочитала и не поверила своим глазам. Прочитала еще раз — в письме ничего не изменилось. Письмо просто дышало возмущением и злостью. Но не на меня — на Соледад Берлисенсис. Бабушка писала, что если бы знала, что внук этой особы обо мне не подозревал и женитьбу не планировал, никогда бы меня во Фринштад не отправила. Что из разговора со своей подругой по пансиону поняла, что фьорд согласен. И что приезд Бруно ей открыл глаза, и она теперь чувствует себя ужасно передо мной виноватой, поскольку подумала о своей внучке так плохо — что я могу сбежать из дома, воспользовавшись помолвкой.
Она просила прощения и писала, что очень меня любит. И что погашение всего долга семьи Кихано не искупает вины Соледад Берлисенсис, пусть у нее даже такой хороший внук, который не поленился приехать с объяснением сам, а не отправил соответствующее письмо, хотя было очень заметно, как ему неудобно перед нашей семьей. А еще она написала, что Бруно не похож на фьорда, который бегает за чужими ветряными мельницами. И вообще, маг Огня — фьорд более надежный, чем маг Воздуха.
Прямо она не говорила, но было заметно, что не возражала бы, стань Бруно моим мужем. Но сам он ей ничего такого не говорил. Получается, они просто откупились от нашей семьи, чтобы избежать скандала? На глаза от обиды навернулись слезы, но я тут же себя одернула. Для семьи выплаченный долг — это благо. Бабушка перестанет экономить каждый эврик, сестра сможет поехать в следующем году в Академию, а Алонсо не придется продлевать контракт. И дом, наш дом станет таким же прекрасным, как раньше. А это главное.
Дни летели, наполненные занятиями и работой в госпитале, и как-то незаметно пришел последний день учебы. Курсы закончились, а с ними и мое пребывание в отделении. Фьордина Каррисо неожиданно для меня произнесла торжественную речь, где сказала, как нашему отделению повезло, что я туда попала. Я даже покраснела от похвал и пробормотала, что она очень преувеличивает мои заслуги.
— Нет, Дульче, — грустно сказал Кастельянос, — нам будет тебя очень не хватать.
— А кто сказал, что мы расстаемся? — бодро произнесла наставница. — Я передаю с Дульче запрос в военное ведомство на медсестру в наше отделение. В конце концов, будет справедливо, если она отработает обучение по контракту именно у нас, правда?
Она подмигнула, и я улыбнулась в ответ.
— Но как же, — несколько растерянно сказал целитель, — разве ее не распределят к мужу?
— У меня нет мужа, — несколько более резко, чем следовало, ответила я.
— Я так и знал, так и знал, что все этим закончится! — неожиданно оживился Кастельянос. — Я предупреждал, что такой типчик наиграется и бросит. Вот так все и получилось. Что, даже не писал ни разу, как уехал?
Мне стало ужасно обидно за Бруно, даже слезы на глаза навернулись, и я ответила:
— Ничего-то вы не знаете, фьорд Кастельянос. Я сама не захотела за него выйти. И письма от него отказалась получать.
— И правильно, — удовлетворенно сказал целитель. — Разве это подходящий для тебя муж, Дульче? В голове одни поездки в кастрюлях.
— Рамон, что ты такое говоришь? — недовольно сказала наставница.
— Правду, Монсеррат. По нему сразу видно — ничего хорошего из этого фьорда не получится. Кроме фамильной спеси, там ничего нет.
— Неправда, — рассердилась я. — Бруно хороший. И талантливый, и маг сильный.
— Дульче, я не хотел тебя обидеть, — забеспокоился фьорд Кастельянос. — Не надо плакать. Хочешь шоколадку?
Он извлек из кармана мантии большую плитку шоколада с орехами в золотистой фольге. Наверное, так и носил все то время, что я отказывалась от его подарков из-за Бруно. Но я и сейчас не возьму, пусть Бруно это и все равно.
— Спасибо, фьорд Кастельянос, не хочу.
— Дульче, не надо на меня обижаться, — попросил он. — Я же хотел как лучше.
Но я не могла не обижаться. Нельзя так. Зачем он наговаривает на Бруно? Да и вообще, наши дела его совсем не касаются. И если уж целителю так Бруно не нравится, пусть хотя бы при мне про него гадости не говорит. А лучше бы вообще промолчал. Но Кастельянос так старательно извинялся, так пытался загладить свою вину, что я сделала вид, что на него больше не обижаюсь.
— Дульче, я тебя провожу, — обрадованно заявил он, когда я уже совсем собралась уходить.
Все было подписано, сдано — здесь у меня не осталось ни единого долга. И хотя я собиралась сюда возвращаться, порядок есть порядок.
Мне не очень хотелось, чтобы целитель меня провожал, но и обижать его по такому пустяковому поводу тоже не слишком хорошо. По дороге он говорил о том, что Льюбарре — один из самых лучших городов Империи, что госпиталь на хорошем счету в военном ведомстве, которое непременно удовлетворит заявку фьордины Каррисо.
— А если они вдруг не захотят подписать сюда направление, — оптимистично сказал он, — всегда есть запасной вариант.
— Какой? — без особого интереса спросила я.
Мы уже стояли у моей двери, и я размышляла, как бы тактично намекнуть, что в гости я никого приглашать не собираюсь.
— Дульче, — Кастельянос неожиданно бухнулся передо мной на колени, заставив испуганно ахнуть, — выходи за меня замуж!
— Замуж? — растерянно переспросила я.
Как это — замуж? Это извращение какое-то — жениться на той, что ему в дочери годится. И тут я поняла. Он предлагает фиктивный брак, чтобы я смогла остаться в Льюбарре еще на год, для отработки контракта.
— Фьорд Кастельянос, — ласково сказала я, — не надо идти на такие жертвы. К чему вам портить себе жизнь? Вы очень хороший, вы непременно найдете свое счастье. А фиктивный брак этому помешает.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70
