Все логично: рейнджер Элен попала в очередную заваруху и вышла из нее пусть и не победителем, но, по крайней мере, живой. С боевыми ранениями — но живой.
И Элен рассмеялась. Оксана закрыла лицо ладонью и покачала головой. Когда она отняла ладонь от лица, Элен увидела, что сестра тоже смеется.
— Ты никогда не изменишься, — сказала Оксана. — Ты понимаешь, что ты сумасшедшая!
— Я не сумасшедшая. Я просто… другая. Скажи мне: ты простишь Виктора ради меня?
Пауза была долгой.
— Придется, наверное. Другого выхода я не вижу. Но не обольщайся, это не ради тебя. Ради нас. Как ты там сказала на уроке у Инны Сергеевны? «Человек не телефон — его нельзя выкинуть»?
А Элен вспомнила другие слова — слова Виктора: что нет никакой слабости в том, чтобы уступать любимому человеку. Наверное, это и женщин касается.
— Так вот, сеструха, тебе не за что его прощать. Я соврала. Мы просто смотрели фильм на диване и уснули.
Еще более долгая пауза.
— Это правда?
— Да. Он скорее застрелится, чем изменит тебе. Со мной ли, с Юлей, да хоть с кем.
— А я догадывалась, что ты меня обманула, — сказала Оксана.
— Врешь, — отрезала Элен.
Они засмеялись.
— А твоя разлюбезная Юля — такая тварь! — сказала Оксана. — Как ты с ней вообще могла дружить…
— Ты все-таки поняла, что это она тебя подожгла?
— Поняла, но не сразу. Только когда вспомнила, как она тебя пыталась оклеветать. Ведь это не ты, а ОНА на Витю моего зарилась!
— Да, было дело. А потом узнала, что я ее якобы опередила, и стерла все мои сюжеты. Все, Карл! Пятьдесят гигабайт!
— Это еще не все, что она сделала.
— А что еще? Просвети меня!
— Те парни, которые тебя избили, — ты их знаешь?
— Знаю. Я их видела. Какие-то уличные бандиты, они Юлю пытались изнасиловать у меня на глазах…
— Когда ты вечером возвращалась домой? А тебе не показалось странным, что ты идешь и вдруг раз: у тебя на глазах насилуют твою сводную сестру?
— Странным? Хм, странным… Не знаю, как ты, но я не привыкла, чтобы у меня на глазах кого-то насиловали…
— Тебе будет интересно узнать кое-что: этих парней задержала полиция, они уже во всем признались. Один из них не отсюда родом, он раньше жил в другом городе и учился в одном классе с Юлей. Потом бросил школу.
— И как он здесь оказался?
— А ты не догадываешься? Джули его сюда позвала. Сказала, что намечается хорошее дело. Эта сцена с изнасилованием была подстроена. Предполагалось, что ты вызовешь полицию или просто поднимешь шум, они бросят Юлю и убегут. И ты будешь героем. Они, конечно, не ждали, что ты начнешь палить из пневматического пистолета, но в остальном план сработал: и героическое спасение, и все, что было потом.
— А что было потом… тоже подстроено?
— Конечно. Юля долго тебя изучала и могла представить, что будет дальше. Ей хотелось не просто подружиться с тобой, а установить над тобой полный контроль и использовать тебя. Но ты не захотела играть по ее правилам, нарушила все ее планы. И тогда она… ты уже поняла. Велела эти уродам, чтобы они вышибли из тебя дух.
— И все это они рассказали? Ничего себе… долго же я валялась в отключке. То есть, получается, все, что со мной было за эти дни…
— Да, Лена. Так совпало, что все это было частью даже не одного, а двух хитрых планов. Сразу два человека пытались тобой манипулировать.
Элен вновь задумалась. Потом поняла, что думать ей надоело. Слишком много открытий сразу.
— Что еще скажешь интересного? — спросила она.
— Вот что скажу… Не на то ты тратишь свою жизнь, Леночка!
— А ты знаешь, на что мне тратить мою жизнь?
— У тебя столько талантов. Глупо пользоваться только одним. Может, тебе стоит быть журналистом. У тебя же нюх на сенсации! Тебе точно надо в журналюги. Хотя есть у тебя и другой дар. Я, кстати, дам тебе телефон одного человека, тоже моего знакомого. Сходишь к нему, как поправишься.
— Зачем?
— Твоя тетрадка с комиксами сейчас у него.
— Так это ты ее выкрала?
— Не выкрала, а взяла почитать. Спрятала в надежном месте, а Витя потом отвез этому человеку. Он посмотрел и сказал: инфантильно, но стиль есть, это самое главное. Готовься. Возможно, тебе скоро придется перерисовать весь комикс, хорошими карандашами на хорошей бумаге. Видишь, Мортибус остался Мортибусом даже в больнице.
— Оксана, последний вопрос. А почему «Мортибус»? При чем тут смерть?
— Во-первых, звучит красиво. А во-вторых… Мне очень хотелось, чтобы прежней Элен — грубой, жестокой — больше не было на этом свете.
— Ну что ж, кажется, тебе это удалось. Спасибо, сестренка.
— Да. Ты хотя бы больше не пишешь, какими способами хочешь меня убить, — уже хорошо.
— Я больше не хочу тебя убить. Я теперь… — Элен задумалась, подбирая слово. Она и сама не знала, какая она теперь.
— Другая? — подсказала Оксана.
— Да. Я другая.
Эпилог
«Привет, Илюша!
Давненько мы с тобой не виделись. Уже почти год.
За это время столько всего случилось!
С чего начать? Попробую по порядку.
Я в больницу угодила. Небольшое сотрясение мозга, пара ребер сломана. Ну, ничего, я крепкая, это мне от папы досталось.
Моя мама и отчим, когда кончилась эта история с Мортибусом, вскоре развелись. Выяснилось, что это Юля подожгла Оксану и подослала ко мне мордоворотов, вот они и поругались — стоял такой же шум и грохот, как когда они сексом занимались. Только вдобавок они еще посуду били. Эту мелкую сучку судили. А папаша переехал, подальше от нас.
Светка Патрикеева вышла замуж за своего богатого принца. Кому надо, тот пусть завидует.
Алена получила аттестат. Живет со своим Васей. Сына Сережей назвали. Мы с Аленой не видимся. Ее мама, тетя Тоня, мне звонит иногда, рассказывает новости, зовет в гости. Отказываюсь под разными предлогами.
Паша Краснов поступил в театральный институт. Я говорила, что у него задатки настоящего актера?
Вова Лебедин пошел на экономиста.
У Оксаны с Витей все очень хорошо. У них по-другому и не бывает.
А у меня? У меня все отлично.
Поступила в педагогический. Учусь, немного работаю. Наконец-то нашла себе дело по душе!
А съемкой больше не занимаюсь. С тех пор как Юлька удалила всю мою коллекцию (пятьдесят гигабайт, это все равно что пятьдесят полнометражных художественных фильмов!!!), я это дело оставила. Неблагодарное это занятие. Да и самые лучшие сюжеты пропали навсегда, а повторить их я никогда не смогу. Эх, жалко прямо до слез… Два года жизни — в топку!(((((((((((
