– Значит, что на них никто не ставил, – наконец сказал он ослабшим голосом. – Три девятки означают больше тысячи. Заплатят больше тысячи...
– Когда заплатят?
– Когда выиграет пятерка...
Таблица моргнула, и рядом с шестеркой появилась цифра 960. Тереза несколько секунд присматривалась.
– Хорошеньких мы коней выбрали, – ехидно заметила она. – Больше девятисот только у этих двух. Это действительно значит, что пятерку с шестеркой играем только мы?
– Боюсь, что да...
Они сидели всматриваясь в табло, даже не обратив внимания на то, что забег начался. Только по нарастающему топоту копыт они заметили приближающихся коней, которые пронеслись мимо трибун и помчались дальше.
– Ну и что? – озабоченно спросила Тереза.
– Не знаю, беспокойно ответил Михал. – Бегут. Кажется, это еще не конец.
Кони завершали второй круг. По трибунам пронесся глухой рев. Ни Михал ни Тереза были не в состоянии определить, что происходит в этой топочущей куче, одни лошади оставались сзади, другие вырывались вперед. Рычание на трибунах становилось все громче, громкоговоритель тоже не молчал. Кони вышли из последнего виража и теперь приближались к трибунам.
– Пятерка!!! – заорал Михал и сорвался с места. – Пятерка бежит!!!..
Разволновавшаяся Тереза тоже вскочила. Их пятерка шла первой, далеко впереди, за ней, стуча копытами, неслась большая группа коней. Толпа рычала так, что полностью заглушала крики из громкоговорителя. Кони миновали черту, динамик замолчал, а толпа продолжала шуметь. Тереза и Михал неподвижно застыли, всматриваясь в замедляющую бег массу коней и тележек. Ослабевший от волнения Михал рухнул на скамейку. Тереза посмотрела на него:
– Ну и что? – безрадостно спросила она. – Что выиграло?
– Понятия не имею. Кажется, пятерка. Сейчас объявят. Боже мой, какая прекрасная вещь, эти скачки! Теперь я понимаю, что значит, когда топот копыт хватает за сердце...
Тереза сочувственно посмотрела на сообщника и тоже уселась.
– За сердце сейчас буду хвататься я. Узнавайте, что выиграло, мне интересно. Оказывается, мы выбрали очень хорошего коня...
Скачки – это место, где судьба позволяет себе выкидывать самые удивительные коленца. Громкоговоритель откашлялся и начал говорить. Побледневший от удивления Михал, не веря собственным ушам, перевел Терезе содержание сообщения.
– Пришли пять, шесть, два. Так они сказали. Вы понимаете? Пять. Шесть. Два...
– Как это? – занервничала Тереза. – Какие два? Что это значит?
Михал протянул руку в направлении табло посреди поля, где светились произнесенные динамиком цифры.
– Третий конь, – торжественно произнес он. – А перед ним наши два. Пять-шесть. Двойка третья... Мы выиграли!
Смертельно изумленная Тереза вытаращилась на табло:
– Как это? Действительно выиграли? С конями на которых никто не ставил?!
– Вот именно! Никто не ставил! Только мы! Боже!..
– И вы думаете, нам за это заплатят?
– Конечно заплатят! И даже очень много! Ну и повезло! Мы выиграли!..
Тереза очнулась и, не отрывая глаз от светящихся цифр, высказала предположение, что величина выплаты тоже должна появиться на табло. Михал с ней согласился, они стали напряженно всматриваться в пустые места рядом с номерами коней. Динамик начал говорить, одновременно табло мигнуло и на пустых местах появились цифры.
– Это наше? – беспокойно спросила Тереза.
Михал, заглянув в блокнот, покачал головой.
– Нет, это поодиночке. Про порядок скажут потом. Он должен быть внизу. А это верх и плац.
– Какой плац?
Несколько запутанно Михал, пользуясь своими записями, начал объяснять ей значения отдельных выплат. Он прервал лекцию, потому что динамик опять проснулся. Не только Михал, но и вся толпа сосредоточенно слушали. Динамик замолчал, а толпа начала кричать. У Михала было потерянное выражение лица. Тереза страшно на него разозлилась:
– Будете вы наконец мне переводить, или нет? Я же ничего не понимаю! Что они сказали?!
– Кажется я плохо понял, – неуверенно ответил Михал. – Вроде бы платят тысячу семьсот... Вот, загорается!
На таблице, под предыдущими цифрами загорелось число 17.246. Тереза прочитала это как 1724 злотых и 60 грошей. Михал уставился на нее с тупым ошеломлением. Динамик прохрипел следующую информацию. Михал прослушал, оторвал взгляд от табло и посмотрел на Терезу.
– Вот это да! – торжественно сказал он. – Мы побили рекорд скачек этого года! Нам действительно платят семнадцать тысяч двести сорок шесть франков. Это вы придумали пятерку и Эринию. Могу я упасть перед вами на колени?
– Сколько нам платят? – спросила Тереза, подумав что не расслышала.
– Семнадцать тысяч двести сорок шесть франков. Могу я упасть перед вами...
– Не верю. Это должно быть ошибка. Тысяча семьсот я еще понимаю, но не семнадцать тысяч. Проверьте.
– Они так сказали и это ясно видно на табло. Они сказали, что это рекорд года. Могу я упасть перед вами на колени?
Тереза минуту смотрела на Михала странным взглядом, но потом вдруг встряхнулась:
– У вас что, с головой не в порядке? Где вы собираетесь падать, здесь же тесно! Нет, я не поверю, пока не увижу собственными глазами. Идите, заберите деньги, а то я начинаю нервничать!
Михал пошел. Перед кассами никого не было. Он вернулся к Терезе и принес чек на 34.492 франка.
– Оказывается, по ошибке мы играли вдвойне, – напомнил он. – За десять франков вместо пяти. У нас были два единственных билета на всех скачках и они очень жалеют, что мы играли за десять франков, если бы мы играли за пять, одним билетом, выплата была бы абсолютным рекордом скачек. До сих пор абсолютный рекорд составляет тридцать четыре тысячи сто двадцать четыре, у нас было бы больше. Кроме того, предыдущий рекорд был поставлен в 1961 году и это было в день дерби, так что сегодняшний выигрыш был бы большой сенсацией.
– А я думала, что у нас только один билет...
– Но за десять франков. Это считается за два, потому что один стоит пять. Поэтому у них получился всего лишь рекорд этого года...
Тереза посмотрела на чек и вернула его Михалу.
– Спрячьте это, – приказала она. – Если я потеряю, то не прощу себе до конца жизни. Из двух зол, лучше теряйте вы.
– Я терять не собираюсь, – энергично ответил Михал. – Пригодится. Давайте играть дальше!
Тереза немедленно согласилась. Не играть дальше ей казалось попросту неприлично, в конце-концов, проигравшему всегда надо давать шанс, а в данном случае проигрывал ипподром. Правда, оба они вспомнили мои пророчества про первый раз, когда выигрываешь, и второй, когда наоборот, но в данной ситуации они могли себе позволить проиграть. Михал благородно предложил поднять ставки, пусть знают поляков! Тереза согласилась и на это.
