Нас предупредили, что баян-улгийские тувинцы — народ скрытный и чужаков не жалуют. Однако нашелся один тувинец по имени Магза, недавно уволившийся с правительственной службы, который в ответ на наши просьбы предложил нам помощь. К счастью, наш казахский шофер, который, казалось, знал в этом районе каждого, был с ним знаком и предложил отвезти нас с Полом и Доком к стойбищу в Долину Призраков.
Тувинцы заслужили репутацию людей скрытных. Проехав полдолины, мы остановились у тувинского шатра, чтобы спросить, где найти Магзу, отставного чиновника. Приняли нас холодно. Мужчин видно не было, у юрты стояла женщина и что-то полоскала в луженом тазу. Она коротко махнула нам, предлагая зайти в гыр. Еще минут десять она нас не замечала вовсе. Затем вошла и поставила перед нами миску с черствым хлебом и кислое молоко. После этого шагнула за дверь и вернулась к своей работе, перестав обращать на нас внимания. Проявив величайший такт, Док умудрился выспросить у нее направление.
Гыр Магзы стоял на пару миль дальше, на дальнем краю степной части долины, за линией казахских юрт, что вытянулись вдоль узкого ручейка. Внутри жилище казалось полумонгольским, полуказахским. Вышивки с фигурами зверей, висевшие по стенам, были по стилю монгольскими, но на полу лежали вышитые казахские войлоки. На низком столике разложили казахский хлеб и казахский сушеный сыр, похожий на желтую пемзу, а также типично монгольский набор из кускового сахара, бисквитов и топленых сливок. Сам Магза был скорее отстраненно-вежлив, чем приветлив. Свое отношение он объяснил так: ему надоело, что его с семьей вечно просят надеть национальные костюмы и позировать перед объективом. Оказалось, этот малый народ за последний год попал в поле внимания прессы. Недавно в долину приезжали монгольские и японские журналисты и телевизионщики, брали интервью и всячески встревали в их жизнь. Думаю, Магза подозревал, что его народ рассматривают как диковинку, и это его возмущало.
Решив исправить такое дурное начало, я попросил Дока объяснить, что мы приехали в поисках традиций, которые сохранились со времен Чингисхана, что мы в наших поисках уже проскакали Хэнтэй и Хангай вместе с табунщиками. Кажется, это подействовало, и разговор пошел лучше.
Когда Магза рассказывал о тувинцах, мне показалось, что этот народ сохранил больше древних традиций, чем любой другой, живущий в Монголии. Например, когда Магза был ребенком, в его семье почитали священный огонь очага. Огонь был одним из самых важных явлений в жизни и пользовался особым уважением. Мусор в нем сжигать не дозволялось, а если такое случайно происходило, считалось, что проклятие может пасть на весь дом. Магза рассказал о тувинском поверье, что если в очаге сжечь старую луковую шелуху, то хозяин дома вскоре ослепнет. Также считалось очень дурной приметой оставлять у огня нож. Еще семь веков назад Карпини заметил: «Хотя у них нет никакого закона о справедливых деяниях или предостережении от греха, тем не менее все же они имеют некоторые предания о том, что называют грехами, измышленные или ими самими, или их предшественниками. Одно состоит в том, чтобы вонзать нож в огонь, или также каким бы то ни было образом касаться огня ножом, или извлекать ножом мясо из котла, также рубить топором возле огня, ибо они веруют, что таким образом должна быть отнята голова у огня».
Раз в году семья Магзы проводила обряд возобновления и освящения огня в главном очаге гыра. В этот день мазали маслом жаровню, а ножки украшали красными лентами. Затем на угли бросали фимиам, жаровню выносили из гыра, через дым проводили скот, чтобы очистить его и уберечь от болезней, потому что этот огонь имел волшебное свойство изгонять зло. В точности такой же обряд очищения описывал Карпини, его самого подвергли такому же очищению, когда он прибыл ко двору хана Батыя. Когда он подошел к шатру хана, его заставили пройти между двух огней. А когда он спросил, зачем это нужно, стражник ответил: «Идите спокойно, так как мы заставляем вас пройти между двух огней не по какой другой причине, а только ради того, чтобы, если вы умышляете какое-нибудь зло против нашего господина или если случайно приносите яд, огонь унес все зло». Переводчика Карпини заставили положить оружие у порога императорского шатра. Тувинский этикет, по словам Магзы, до сих пор предусматривает подозрительное отношение к посетителям. Считается хорошим тоном спешиться на почтительном расстоянии от гыра, даже если вы прибыли по приглашению, и ждать, пока хозяин не выйдет вас приветствовать. Если у посетителя есть ружье, его нужно оставить на расстоянии от двери, а нож нужно снять с пояса и заткнуть за голенище левого сапога так, чтобы он был хорошо виден. Затем гость входит в гыр с правой стороны, открывает дверь правой рукой и садится справа.
Наконец я спросил Магзу, знает ли он шаманов, и он воспринял мой вопрос совершенно нормально, как если бы я попросил порекомендовать мне хорошего терапевта или дантиста. Он ответил, что знает двух шаманов, и оба они — женщины. Правда, одна из них недавно переехала в другой аймак вместе со своей семьей, и с тех пор он о ней ничего не слышал. Но другая шаманка живет неподалеку и трудится. Она очень стара, ей осталось недолго. Очень немногие знают ее настоящее имя. Ее называют просто Самга — Старуха. Когда она умрет, это будет большой потерей для людей, потому что многие казахи и тувинцы ходят к ней за советом о женитьбе, деньгах, с личными проблемами, а кроме того, она и от болезней лечит. Я спросил, а вдруг она последняя тувинская шаманка? Магза беззаботно пожал плечами. Может быть, потому что он не знает ни одного молодого шамана. Но почти всегда шаманство — занятие семейное, волшебная сила передается по наследству, так что однажды обязательно родится новый шаман, может быть, даже спустя поколение. Когда это случится, власть шамана опять возродится в мужчине или женщине, потому что пол в этом смысле значения не имеет.
Старуха со своей семьей не ушла в горы, как нам говорили в Ценгеле. Возможно, она была слишком слаба, чтобы предпринять путешествие по горным кручам, поэтому поселилась в зимнем доме, возле города. Прежде чем уехать, я спросил Магзу, почему Долина Призраков так называется. С тем же спокойствием он ответил, что долина так называется потому, что если в определенное время посмотреть на нее сверху, она кажется озером, по которому бегут волны.
Мы поблагодарили Магзу и отправились вниз по склону, как вдруг нас остановила стайка детишек, прибежавших от казахских юрт. Пожалуйста, нельзя ли на минутку остановиться? Их родители никогда не видели европейцев и хотели бы знать, как те выглядят. Толпа взрослых казахов вышла из юрт и, окружив джип, разглядывала нас. Док фыркнул: «Они очень разочарованы. Говорят, что вы выглядите в точности как русские».
Во времена Чингисхана шаманы обладали огромной властью и пользовались всеобщим уважением. Помимо того, что они служили посредниками между простыми монголами и 99 великими духами, управляющими небесами, шаманы почитались за прорицателей и даже были политическими советниками. Самый амбициозный из них, главный шаман по имени Теб-Тенгри, забрал такую силу, что Чингисхан увидел в нем соперника и подстроил его убийство. Теб-Тенгри обманули, трое силачей сломали ему хребет. Затем его тело положили в маленьком гыре, закрыли дверь и караулили у входа. Через три ночи, согласно «Сокровенному сказанию монголов», тело и дух Теб-Тенгри вылетели из гыра через дымоход. Когда двери открыли, тела внутри не было, и это еще одно доказательство того, что даже мертвый шаман способен летать, подниматься в вечное голубое небо и беседовать с богами.
