Ознакомительная версия. Доступно 34 страниц из 169
В правой руке Ли держала пачку памперсов.Вопреки сложившейся традиции клиентка явилась одна, но даже неопытный глазАдама без труда определил: ребенок уже на подходе.
Пройдя чуть дальше по коридору, он ненадолгозаглянул в мужской туалет, а когда вышел, тетка уже ждала его. Оба коснулисьдруг друга щеками.
– Что скажешь о нашем заведении? – спросилаЛи.
– Чем ты здесь занимаешься? – Они двигались поузкому коридору, устланному вытертой ковровой дорожкой; старую штукатурку стенпокрывала сеть мелких трещин.
– Оберн-Хаус представляет собой некоммерческуюорганизацию, где люди работают исключительно на добровольных началах. Мыпомогаем молодым матерям.
– Такая работа должна здорово действовать нанервы.
– Это как посмотреть. Милости прошу. – Онараспахнула перед Адамом дверь кабинета. – Заходи.
На стенах висели красочные плакаты: упитанныйрозовощекий мальчуган с аппетитом поглощает овсяную кашу, другой – пухлойручонкой указывает на бутылочки с необходимыми всякому младенцу витаминами.Третий плакат настойчиво убеждал посетителя в достоинствах современныхконтрацептивов. Опустившись на стул, Адам осмотрелся.
– Женщины поступают к нам из приютов, так чтоможешь представить, какие инструкции по уходу за ребенком они там получают.Мужей ни у одной нет. Оберн-Хаус основали лет двадцать назад монашки, чтобыучить бедных девочек воспитанию полноценных детей.
Адам кивнул на плакат с контрацептивами:
– Или способам предотвратить их появление.
– Да. Планировать семью – не наша задача, нонапомнить об осторожности никогда не помешает.
– Может, стоит не только напоминать?
– Может. Шестьдесят процентов младенцев нашегоокруга рождаются вне брака, и цифра эта растет из года в год. Все чаше молодыематери оставляют своих младенцев прямо на улице. Просто сердце не выдерживает.Многие крохи лишены малейшего шанса.
– Кто вас финансирует?
– Только частный бизнес, и не слишком-тощедро. Мы постоянно боремся за выживание. Бюджет наш более чем скромен.
– Сколько здесь консультантов вроде тебя?
– Около дюжины. Некоторые приходят на полднядва-три раза в неделю, некоторые – по субботам. Мне проще, я независима ипровожу в этих стенах весь день.
– Сколько часов в неделю?
– Не знаю. Никто не подсчитывал. Прихожупримерно в десять, ухожу, когда стемнеет.
– За спасибо?
– Да. Вы, юристы, называете это pro bono.
– У юристов все по-другому. Безвозмездно мыработаем для того, чтобы как-то оправдать собственные гонорары и немного помочьобществу. Денег у нас в любом случае достаточно, ты же понимаешь.
– Понимаю. Работа pro bono приносит вамудовлетворение.
– Как ты нашла это место?
– Не помню. Дело-то уже давнее. Я состоялачленом клуба ценителей чая. Раз в месяц мы обсуждали способы помощинуждающимся. Однажды на заседание пригласили монашку, и она рассказала нам обОберн-Хаусе. Клуб решил взять его под свою опеку. Потянулась ниточка, которая ипривела меня сюда.
– Тебе не платят ни цента?
– Фелпс набит деньгами, Адам. Я даже жертвуюнашему заведению довольно приличные суммы. Ежегодно в “Пибоди” проходитблаготворительный банкет, являются состоятельные господа в смокингах, пьют шампанское.Я заставляю Фелпса надавить на своих приятелей, и те раскошеливаются. В прошломгоду мы собрали более двухсот тысяч долларов.
– Как тратятся средства?
– Кое-что уходит наверх. У нас два штатныхсотрудника на окладах. Здание обходится недорого, но поддерживать его в порядкетоже чего-то стоит. На оставшиеся деньги закупаем детское питание, медикаменты,литературу. Финансов вечно не хватает.
– Тебя здесь считают боссом?
– Нет. Существует администратор, ему платят.Я, как ты сказал, лишь консультант.
Адам окинул взглядом плакат за ее спиной:безобидно лежащий на женской ладони огромный оранжевый презерватив. Из газетныхстатей он знал, что, несмотря на шумную телевизионную рекламу, специальныеуроки в школах и призывы известных рок-звезд, подростки упрямо избегаютпользоваться этим простым, но эффективным средством защиты. При мысли окаждодневных беседах с пятнадцатилетними матерями на темы предохранения отбеременности ему едва не стало дурно.
– Восхищаюсь тобой, – сказал он, поворачиваяськ занятому овсянкой крепышу.
Ли молча кивнула. В глазах ее читаласьусталость.
– Пойдем-ка поедим чего-нибудь.
– Где?
– Все равно. Где угодно.
– Сегодня я виделся с Сэмом. Проговорили часадва. Ли откинулась на спинку стула, размеренным движением забросила ноги настол. Одета она была, как обычно, в изрядно полинявшие джинсы и легкуюхлопчатобумажную рубашку.
– С этого дня я официально представляю егоинтересы.
– Он подписал соглашение?
– Да. Подготовил его собственноручно, начетырех страницах. Теперь все зависит от меня.
– А не страшно?
– Я в ужасе, но надеюсь справиться. Послеобеда встретился с репортером из “Мемфис пресс”. До них уже дошел слух о том,что Сэм Кэйхолл приходится мне дедом.
– Что ты ему сказал?
– Отрицать этого я не мог, согласись. Еговесьма интересовала вся семья, но в подробности я не вдавался. Парень навернякабудет копать.
– Обо мне тоже шла речь?
– О тебе не прозвучало ни слова, однако что-тоон выудит, уверяю. Мне очень жаль, Ли.
– Жаль чего?
– Жаль, если они докопаются до правды. Тебязаклеймят дочерью Сэма Кэйхолла, убийцы, расиста, антисемита и членаКу-клукс-клана, самого древнего старика, когда-либо переступавшего пороггазовой камеры. Тебя выживут из города.
– Случались вещи и похуже.
– Это какие?
– Брак с Фелпсом Бутом.
Ознакомительная версия. Доступно 34 страниц из 169
