Франсуа?! Ты-то что тут делаешь?
Но «сюрпризы» на этом не кончились. Рядом с моим когда-то верным помощником, лицо которого поразило меня неподвижностью, стоял его отец, один из сильнейших унганов, Пьер Дювалье. Его лицо тоже не радовало разнообразием эмоций. Кажется, теперь я понимаю, как колдун смог подчинить себе мою дочь. Ему помогли. Но почему?
Не будь идиоткой. Пьер Дювалье оказался прежде всего отцом, а потом уже унганом. И не мне его судить.
Остальные составляющие экзотической кучки мне представлены не были: здоровенный детина, невозмутимо разглядывавший братков, и замотанное в шаль, как немцы под Сталинградом, сморщенное существо непонятного пола.
Чуть впереди, показывая, кто тут главный, стоял черный бокор Паскаль Дюбуа, живой и, судя по отъевшейся физиономии, абсолютно здоровый.
Если бы сейчас во двор влетел, придерживая сползающие от избытка энтузиазма портки, излучающий позитив Дима Билан и сообщил всем, что он точно знает – невозможное возможно, я пристрелила бы его первой. Да простят меня его фанаты.
Потому что в данной (отнюдь не Богом) ситуации невозможное не должно было становиться возможным. Никогда. Если человека убивают, то это обычно навсегда. И если его хоронят, соблюдая все положенные ритуалы вуду, то…
Угомонись. И принимай реальность такой, какая она есть. Да, перевернутая, да, жуткая, а еще – смертельно опасная. Но, несмотря ни на что, безнадежной я ее не назову, потому что надежда должна оставаться рядом всегда. По-другому никак.
«Хаммер» остановился неподалеку от черно-белой композиции, передняя дверца открылась, и оттуда неторопливо выбрался коренастый мужичок самого простецкого вида. Лысоватенький такой, нос картошкой, морщинистая физиономия – бухгалтер завода металлоконструкций, но никак не мафиозный босс.
Если бы не глаза. Даже наблюдая за ним из-за стекла, я смогла увидеть, нет – почувствовать равнодушную жестокость акулы.
Тем временем открылась задняя дверца, и из джипа вылез клон тех братков, что уже топтались во дворе. А следом…
Я судорожно сжала пистолет, потом втянула воздух, закрыла глаза и мысленно пересчитала ребра «бухгалтеру». В моем случае у него их было десять. И только потом смогла снова посмотреть в окно, не опасаясь влезть поперед бокора в пекло.
Потому что очень хотелось, до зуда в руках, начать палить во всех бандитов без разбора. Ведь это кто-то из них превратил моего Лешку в едва державшегося на ногах, изуродованного до неузнаваемости персонажа кровавого кинобоевика. Похоже, били моего мужа долго и вдумчиво. Зная его длинный язык, не сомневаюсь, что господин Майоров еще и провоцировал тупых бычар. Он, если не может ответить на удар физически, очень больно бьет словом, а чувство самосохранения в этот момент нервно курит в углу.
Впрочем, не мне его осуждать. Сама такая же.
– О, Алекс! – обрадовался Дюбуа. – Ты приехал навестить женушку и привез с собой группу поддержки? Глупо. Ты же знаешь, справиться со мной с помощью физической силы невозможно! Ты не забыл, что меня уже один раз убил такой же костолом?
Лешка, рассмотрев, КТО к нему обращается, невольно отшатнулся. А «бухгалтер» заорал:
– Эй-эй, что за дела? Говорите по-русски! Кто это вообще? И где эта чертова баба?! Так, вижу, меня тут кто-то за лоха держит.
Бычара, стоявший рядом с Лешкой, хакнув, без размаха впечатал кулак в живот моего мужа. Тот скорчился и медленно упал на снег.
Больше не могу! Пистолет, нетерпеливо подрагивавший в руках, ласточкой взлетел вверх, я прицелилась…
Но выстрелить не успела.
– Любопытно, – прогудел бокор, мельком глянув в окно. – Я вижу, что не совсем правильно истолковал твое появление, Алекс. Что бы ни делали здесь эти люди, они мне мешают.
– Прекрати болтать на английском, черная обезьяна! – Ох ты, какие образованные псячьи мафиози пошли, с английским знакомы! – И вали отсюда подобру-поздорову, я с иностранцами, конечно, связываться не люблю, но, если что, – лес большой. Эй, Анька, ты где? Неужели кинула, сучка?
Я, спрятав пистолет, постучала по стеклу. Бандюга оглянулся по сторонам, увидел меня и ухмыльнулся:
– Ага, тут она. Ну что ж, извини, что пришлось твоего муженька приголубить, надо было раньше появиться. Выходи!
Я покачала головой и показала пальцем на невозмутимого Дюбуа.
– Че, эти макаки мешают?
Я кивнула.
– Ты права, свидетели нам ни к чему. А кто это и что им надо?
Я пожала плечами.
– Хотя это не важно. Что бы тут ни понадобилось этим уродцам, придется попросить их убраться. Надеюсь, ума у них хватит. Хотя откуда у них ум!
В этот момент бокор наклонился к Франсуа и что-то вполголоса ему сказал. А потом вытолкнул вперед.
Ну да, парнишка ведь неплохо владеет русским.
Глава 41
– Мой господин желает, – монотонно заговорил Франсуа, – чтобы вы убрались отсюда как можно быстрее.
– Это кто тут у нас господин? – хохотнул псячий мафиози. – Вот эта жирная обезьяна?
Франсуа невозмутимо перевел его ответ. Хотелось бы сказать, что бокор побагровел от злости, но цвет его лица исключает этот оттенок из обихода. Однако то, что услышанное ему, мягко сказать, не понравилось, было понятно. Лицо его застыло, глаза превратились в узкие щелочки, он выпрямился во весь свой внушительный рост и что-то процедил, перейдя на более привычный французский.
– Мой господин хочет, чтобы вы немедленно извинились. Тогда он позволит вам уйти живыми.
– Что?!! – «Бухгалтер» даже растерялся от подобной наглости безоружного негра. – Он позволит?!
– Лучше уходите, месье, – не меняя интонации, посоветовал Франсуа. – Мой господин очень разозлился. А то, что мы находимся в другой стране, его не остановит, поверьте.
– Так, все, мне надоело. Хвощ, Слон, Корень! – заорал босс своим быкам. – Уберите их!
– Куда, шеф? – оживились те, вытаскивая из-под курток коротконосые автоматы.
– Пока отведите за ограду, свяжите и бросьте в вашу машину. Потом разберемся.
Все это Франсуа вполголоса переводил бокору. Тот что-то коротко приказал замотанному существу, потом повернулся к бывшему унгану и зашептался с ним. Пьер молча кивнул.
– Эй, толмач! – загоготал один из братков. – Скажи своим макакам, чтобы подняли лапы вверх и топали вон туда, – здоровенная лапища махнула в сторону ворот. – А если ваш главный урод будет возникать, придется вас немножечко обидеть. – И он многозначительно качнул стволом автомата.
Но Франсуа ничего переводить не стал, он тяжело вздохнул и отошел в сторону, оставив пространство между выстроившимися в одну линию колдунами и бандитами свободным. Здоровяк тоже торопливо ретировался.
