– Дружище, у тебя просто железные яйца!
Матрос помог Катону подняться на ноги, остальные принялись благодарно хлопать его по спине. Префект оглянулся и увидел, что веревку уже надежно привязали к носовой мачте; она уходила к лодке, которая продолжала подпрыгивать на волнах неподалеку от скалы, но теперь суденышко, закрепленное с двух сторон, держалось на волнах гораздо увереннее. Только тут Катон заметил, что к ним приближаются еще две лодки и занимают позиции возле натянувшейся веревки. Затем он подсчитал собравшихся вокруг него матросов – их оказалось девять человек.
– Нам нужно уносить отсюда ноги как можно скорее, – сказал он. – Давайте по одному вниз по веревке, к лодке.
Дюжий матрос, который помог Катону удержаться на палубе, указал на одного из своих спутников:
– Саллюст, ты пойдешь первым. Следующий – Порцин, как только Саллюст доберется до лодки.
Группа мужчин собралась на носу, и Саллюст повис на веревке. Он стал осторожно спускаться вниз, к воде, потом к лодке, на которой приплыл Катон. К тому моменту, когда моряк оказался около лодки, остальные два суденышка подплыли к нему, и Саллюсту помогли перебраться в ближайшее. В это время другой матрос начал спускаться в воду.
– Смотрите!
Катон едва успел повернуть голову и увидел над головой стену кипящей воды. Он вцепился в оставшийся поручень, и через мгновение на него обрушился ледяной поток. Повисший на веревке матрос коротко вскрикнул, а когда волна откатилась, он бесследно исчез, лишь продолжала дрожать мокрая веревка.
– Несчастный ублюдок, – пробормотал дюжий матрос и хлопнул следующего товарища по плечу: – Теперь ты. Вперед!
Пока матрос спускался в воду, Дюжий повернулся к Катону:
– Меня зовут Талбон. Если я выберусь отсюда живым, то угощу тебя кувшином лучшего вина, какое только смогу найти, друг мой.
Он протянул руку, и Катон сжал его предплечье.
– Хорошо. После этого нам будет необходимо выпить. Я – Катон.
– Ты с «Медузы»? – Талбон указал в сторону ближайшего боевого корабля. И, прежде чем Катон успел ответить, добавил: – Надеюсь, твой капитан позаботится о том, чтобы тебя наградили. Ты это заслужил, друг.
Катон слегка склонил голову:
– Благодарю, но цыплят по осени считают, не так ли? Фортуна играет с нами в игры до самого конца.
Их разговор прервался, когда дерево под ними затрещало, и они увидели, что отвалился еще один кусок палубы всего в десяти футах от них.
– Осталось совсем немного, – сказал Катон.
Матросы по очереди спокойно продолжали спускаться по веревке, и вскоре первая лодка со спасенными людьми направилась к берегу. Наконец, остались только Талбон и Катон.
– После тебя. – Матрос указал в сторону веревки.
Катон покачал головой:
– Ты крупный парень, тебе потребуется больше времени. Так что иди первым.
– Ты называешь меня толстым? Вот говнюк!.. А ты уже начал мне нравиться.
Талбон схватился за веревку и стал спускаться, и Катон остался на палубе один. Накатила еще одна громадная волна, и остатки грузового корабля снова слегка сместились. Оценка Катона оказалась правильной – Талбон двигался медленнее остальных. Префект с трудом удержался и не стал его торопить. Теперь его уже трясло непрерывно, и он не чувствовал пальцев ног. Катон потер руки и несколько раз хлопнул в ладоши, чтобы не начались судороги.
Наконец, Талбон оказался возле борта лодки, и матросы втащили его внутрь. Катон сразу перекинул ноги через борт, крепко вцепившись в веревку, и стал быстро перебирать руками. Всякий раз, когда волна ударяла в разбитый корабль, веревка дергалась, Катон начинал раскачиваться над скалами, а потом его окатывала ледяная вода. Когда префект повернул голову, то увидел, что матросы отчаянно машут ему руками. Сначала он не понял, в чем дело, но оглянулся и увидел, что оставшаяся часть корпуса раскачивается из стороны в сторону. В этот момент носовая мачта рухнула вниз, и Катон упал в море.
Префект вновь оказался в ледяных объятиях воды, но теперь задержал дыхание, вцепился в веревку и даже не попытался сразу подняться на поверхность. Он понимал: если отпустит веревку, у него может не хватить сил доплыть до лодки. Вскоре он почувствовал, что веревку тянут, и его тело стало подниматься из ледяных глубин. Как раз в тот момент, когда легкие начали гореть, Катон всплыл на поверхность рядом с лодкой, сильные руки вытащили его и бесцеремонно бросили на дно.
– Режьте веревку! – взревел Талбон. – Иначе нас утащит в глубину вслед за проклятым кораблем. И не пытайся развязывать, идиот! Режь! Прочь отсюда, не мешай…
Перед глазами Катона уже вставала пелена, вокруг сгущались сумерки, но он увидел, как матрос пилит веревку ножом. Пенька поддавалась волокно за волокном; наконец, с негромким шлепком часть веревки затонула. Талбон спрятал нож в ножны и приказал плыть к берегу. Потом он поднял мокрую тунику и накрыл трясущегося от холода на дне лодки префекта.
– Отдыхай, Катон. Твоя работа сделана, друг.
Талбон потрепал его по плечу и стал вести счет для гребцов. Маленькая лодочка устремилась к берегу по пенным волнам моря, подальше от скал и опасности. Катон почувствовал, как все его тело охватывает ужасная слабость; ему хотелось закрыть глаза и погрузиться в забытье. Но засыпать он боялся: а вдруг больше не проснется? Поэтому, стуча зубами, оперся спиной о кормовую скамейку и согнул ноги в коленях.
Наконец, он услышал шорох волн по гальке, корпус лодки вздрогнул, и она остановилась, уткнувшись в берег. Матросы убрали весла и выскочили из лодки, чтобы вытащить ее на песок. Талбон протянул руку Катону, и тот не стал отказываться от помощи. Через мгновение он уже стоял на твердой земле. Над берегом сгустились сумерки, сильный снегопад еще больше ухудшил видимость.
– Мои сапоги, – слабым голосом попросил Катон; матрос наклонился и протянул их.
– Послушай, друг, я постараюсь найти для тебя плащ, вина, еды и костер. А потом отвезу тебя обратно на твой корабль.
Катон молча кивнул, но тут он услышал, как кто-то бежит к ним по гальке.
– Господин! Господин! Префект Катон!
Он поднял глаза и увидел Мирона, бегущего в их сторону с несколькими солдатами. На их лицах читалось заметное облегчение. Один из солдат снял свой плащ и набросил его на плечи Катона. Талбон удивленно посмотрел на Катона:
– Префект Катон? Ну, я… я… Будь я проклят! – Талбон рассмеялся. – Я думал, вы простой матрос, один из нас… Никогда бы не подумал, что мою жизнь спасет не-моряк. И к тому же офицер.
– Всякое бывает, Талбон. – Катон слабо улыбнулся.
Они снова сжали предплечья друг друга, как люди, только что пережившие страшную опасность и теперь испытывающие радость и облегчение.
– Ну, а что касается вина, то пусть это будет фалернское. Принеси его в мою палатку – ты обещал.
