Отсюда я мог видеть Фариси. Он наконец получил свои порошки и теперь с помощью майора Давали расплачивался за них.
Лампы горели очень ярко: в их свете все казалось белым и сияющим, даже пол. У меня по лицу струился пот. В любую минуту кто-нибудь мог посмотреть мне в лицо, отвернуться, а потом повернуться снова и начать указывать на меня соседу. Но пока Фариси не ушел, путь на улицу был отрезан. Вернуться в клинику я тоже не мог, дверь наверняка уже снова закрыли.
Фариси забрал свое снотворное и в сопровождении Давали двинулся к двери. Даже теперь он не торопился. Он давал представление для слежки. Остановившись перед прилавком с витаминами, генерал обменялся парой реплик с майором Давали. Потом его внимание привлек прилавок, где было выложено мыло. Наконец он вышел, нарочито прижимая к груди коробочку с порошками.
Но я все равно не мог уйти. Мне надо было дождаться, пока они уедут. Сместившись в сторону спринцовок, я мог видеть, что творится на улице. Они стояли на краю тротуара, и Давали яростно махал руками, очевидно, подзывая такси. Сердце у меня упало. В такое время найти свободное такси в Ницце почти невозможно. И все же каким-то чудом им это удалось. Когда они отъехали, я начал медленно смещаться в сторону двери, считая про себя: я хотел дать им по меньшей мере минуту, чтобы они успели убраться.
На улице я низко опустил голову и сразу повернул направо, подальше от переулка и двора. Сначала я шел медленно, затем постепенно ускорил шаг. На улице было много народу, и трудно было понять, идут за мной следом или нет. Да к тому же по-прежнему существовал риск быть узнанным: от фонарей на улице было светло, как днем. Оставалось надеяться на лучшее. Десять минут спустя я добрался до машины.
Мне хотелось посидеть и собраться с мыслями, но я не стал искушать судьбу. Вместо этого я вытер вспотевшие трясущиеся руки носовым платком и поехал обратно в Мужен.
В окнах виллы «Суризетт» горели огни, и, заехав в гараж, я понял почему. На месте для второй машины стояла «лянча гран туризмо».
Встретить героя с войны вместе с Люсией вышел Филип Санже.
IV
Люсия бегом бросилась ко мне. Санже следовал за ней неторопливым шагом.
— Как все прошло? — спросила она, задыхаясь.
— Нормально. Не совсем по плану, но нормально. Главное, благополучно кончилось. А что он здесь делает?
Санже был достаточно близко, чтобы услышать вопрос.
— Ну, поскольку я теперь в доле в вашем совместном предприятии, я решил на всякий случай приехать. А вдруг вам понадобится помощь.
— Боится за свои денежки, — угрюмо сказала Люсия.
Санже хмыкнул.
— Успокойтесь, дети, успокойтесь. Имейте уважение к моим сединам. — Он посмотрел на меня. — Полагаю, вы не откажетесь от выпивки.
— Не откажусь.
— Тогда пройдем в дом.
Люсия бросила на меня предостерегающий взгляд.
Санже внимательно смотрел, как я снимаю шляпу и пальто, и произнес «ай-ай-ай», когда увидел пистолет. Я передал Люсии папку с образцами документов.
— Это и есть ваша собственность?
— Скорее, ее входные ворота.
Он прошел через гостиную, заметив на ходу:
— Дайте подумать, вам ведь виски со льдом и содовой?
— Да, буду очень признателен.
Санже подошел к столику с напитками в алькове.
— Люсия как раз рассказывала мне о нашем предприятии.
— Не все, — ответила она с нажимом, имея в виду, что не говорила Санже о Скурлети и о том, сколько должен заплатить Фариси.
— Естественно, не все. В конце концов, я только младший партнер. Но то, что я услышал, меня очень заинтересовало. — Минуту спустя Санже вернулся на свое место и передал мне виски. — Похоже, вы тут проявили чудеса героизма.
— Пьер держался великолепно, — с вызовом сказала Люсия, словно Санже пытался меня критиковать.
— Нисколько не сомневаюсь. — Он сел. — Так что произошло сегодня?
Я отпил половину стакана и посмотрел на Люсию.
Она пожала плечами.
— Говори, это уже не важно.
Казалось, Санже не задевает ее враждебность; сам он держался с добродушной снисходительностью.
Я рассказал им, что было в клинике.
Когда я закончил, Люсия выглядела встревоженной.
— Это слишком опасно.
— Ну, может быть, и слишком. — После глотка виски мне стало гораздо легче. — На завтра надо придумать что-нибудь получше. Я обещал позвонить ему вечером. Но об одном мы можем не беспокоиться.
— О чем?
— О самом генерале, — сказал я. — Он ведет себя очень хладнокровно. Фариси не из тех, кто легко теряет голову. И он в точности исполняет приказы. Теперь нам надо только решить, что ему приказывать. Я думал об этом по пути сюда. Можно ли заказать личный самолет из аэропорта Ниццы?
— Наверное. А зачем?
Я встал.
— Вот какая идея… Завтра утром он идет в туристическое агентство и бронирует билеты на самолет в Париж, улетающий во второй половине дня. Те, кто за ним следит, сразу об этом узнают. Потом он возвращается в гостиницу, звонит в аэропорт и договаривается о чартерном самолете в Канны примерно в то же время, о чем слежке станет известно лишь в самый последний момент. В Каннах он берет такси и где-нибудь недалеко отсюда встречается со мной. Скажем, на поле для гольфа. Ну, как вам?
Люсия на миг задумалась.
— Отлично.
— Единственно, мы должны сначала выяснить насчет чартерного самолета. И надо тщательно выбрать место встречи. Чтобы у таксиста не возникло подозрений.
Санже, который до этого молча за нами наблюдал, вдруг разразился хохотом. Люсия сердито на него посмотрела.
— Может, расскажете, что тут смешного? — спросил я.
— Вы, — едва смог выговорить он.
Поставив стакан на место, Санже вытер лицо платком.
— Прошу прощения, действительно очень смешно…
— Вы про план?
— Нет, нет. План остроумный. Я смеялся над вами. — Он снова захохотал.
— Да? — Я начинал злиться.
— Прошу прощения… Вы бы себя послушали. Сначала приключения в клинике, потом план… — Санже восхищенно покачал головой и улыбнулся мне. — Знаете ли вы, мой друг, как сильно вы изменились за последние несколько дней?
— У меня голова была занята другим, — сказал я нетерпеливо. — Да и сейчас тоже.
— Сравните, — изумленным тоном продолжил он, — печального молодого человека с испуганными глазами, молодого человека, всего неделю назад извиняющегося за сам факт своего существования… сравните его с хитрым заговорщиком, за которым охотится полиция и наемные убийцы и который строит планы продажи секретных сведений иностранным державам.
