Три громких звонка в дверь до смерти напутали ее. Хоть бы это оказалась Джорджия, или, еще лучше, Мо.
Джаз открыла дверь и замерла: на пороге стоял Гарри.
— Привет, — сказала она.
— Привет.
Девушка ничего не соображала. Она думала только о том, что у нее на ногах эти идиотские шлепанцы.
— Можно войти?
— Да, конечно, — пробормотала Джаз, пропуская гостя в квартиру. — Кофе? Чай? У меня есть мятный!
— Лучше кофе, — сказал Гарри.
Он явно был немного смущен. Подойдя к дивану, который Джаз переставила в конец комнаты, он сел. Издали и в сидячем положении он не казался таким уж большим. Ему, без сомнения, было очень неуютно. Гарри закашлялся.
Джаз пошла в кухню и, следя за чайником, сделала несколько глубоких вдохов. Молчание всегда действовало на нее угнетающе.
Девушка вернулась в комнату, неся поднос с чайником и двумя чашками.
Она поставила все на кофейный столик, который находился недалеко от дивана. Гарри подошел к столику и по-турецки уселся около него прямо на пол.
— Мне поработать мамой? — спросила Джаз невпопад, стараясь изо всех сил не думать о теории Фрейда.
Он с улыбкой кивнул, и какое-то время оба сидели, держа чашки обеими руками.
— Чему я обязана такой честью? — наконец спросила Джаз очень тихо.
Гарри поставил чашку. И внимательно посмотрел на хозяйку своими темными глазами.
Джаз стало трудно дышать.
— Мне просто захотелось узнать, как у тебя дела. Ты во время генеральной репетиции была очень зажата.
Джаз снова задышала. Господи, как мило. Она и не подозревала, что Гарри Ноубл такой внимательный. Ее сердце колотилось как безумное, а все движения казались какими-то неестественными. Девушка опять попыталась сконцентрироваться на дыхании — дышать медленно и глубоко.
— Прошу прощения за ту реплику, которую я, как заведенная, повторяла несколько раз, — наконец выговорила она.
Гарри улыбнулся.
— Все нормально. Сегодня этого не произойдет — ведь раньше подобного никогда не случалось. Если реплика тебе не нравится, ты можешь ее изменить.
Изменить реплику? Сейчас? Он что, с ума сошел? Она представила, как Лиззи Беннет вдруг выходит на сцену и произносит: «Робин Бобин Барабек…» И речи быть не может.
— Спасибо, я справлюсь.
Гарри улыбнулся.
— А как все остальное, в порядке? Неужели все так плохо, как описано в твоей колонке?
Господи! Он читал ее колонку в «Ньюс».
Джаз пожала плечами.
— Мы справимся. Как говорят, на море случаются ситуации и похуже. — Почему она разговаривает, как Марта? Еще минута, и она начнет предлагать ему снять куртку и чувствовать себя как дома.
— Я хотел сказать тебе, что все будет хорошо. Я знаю это точно. — Казалось, что Гарри и впрямь уверен в этом. Он продолжал: — Гилберт не причинит зла ни тебе, ни твоей семье. Я в этом совершенно уверен.
Джаз была тронута до слез. Не знала, что и сказать. Гарри смотрел на ее ноги. «Черт, — подумала она, — эти дурацкие тапки!»
— Тебе, наверное, в это трудно поверить, но иногда я и сам нервничаю. На меня вдруг нападают приступы страха, — говорил он. — Нет, не на сцене. Там у меня все в порядке. Но, например, каждый раз, когда я еду в метро. Я все время борюсь со своей клаустрофобией, но ничего не помогает. «Да он просто дружески болтает с ней!» — Поэтому-то я и купил себе машину, хотя ненавижу водить. Но в последний раз, когда я поехал на метро, то грохнулся в обморок прямо в вагоне поезда. Ох, и пришлось со мной повозиться: привели меня в чувство и отвели в ближайшую каморку, к дежурному по станции. А когда узнали, кто я такой, мигом вызвали машину, чтобы отвезти меня на место. Представляешь, пришлось задержать все поезда, пока я не пришел в себя и не смог выйти из вагона. — Гарри негромко засмеялся. — Это был самый неприятный день в моей жизни. Знаешь, что помогло мне тогда выбраться на улицу? Я смотрел прямо перед собой и наизусть читал «Быть или не быть?..», пока наконец не оказался наверху.
Джаз в изумлении смотрела на него.
— Это был как раз день прослушивания, — продолжал Гарри. — В тот день, когда мы… — Он улыбнулся и откашлялся. После чего заговорил серьезно: — Видишь, Джаз, я хорошо сосредоточился. И выбрался в целости и сохранности.
Умение сосредоточиться — это самое важное для человека, и я в это твердо верю. Забудь обо всем остальном: работе, разводе Джоузи, статье Гилберта — все это должно исчезнуть и остаться только Лиззи Беннет. Я знаю, ты способна на это. Это будет потрясающий спектакль — это будет наш звездный час. Особенно твой. Я знаю, что я буду гордиться тобой. Джаз, сосредоточься, пожалуйста.
Он посмотрел на нее. Выражение ее лица неожиданно резко изменилось. Джасмин горько рассмеялась. Теперь все понятно. Гарри волнует лишь его чертова репутация. Ей следовало уразуметь это сразу, а не пытаться разглядеть нечто, похожее на сердце, в глубине этого красивого торса. Господи, он, наверное, совсем не верит в нее, если посчитал необходимым лично посетить в день спектакля. Или, может быть, Гарри обошел также всех тех актеров, кто, по его мнению, нуждается в «накачке». А ведь она чуть не попалась на его удочку. Как это все унизительно. А там внизу, в машине, вероятно, сидит Сара. Красивая и длинноногая. Джасмин почувствовала резкую боль внизу живота.
— Я не испорчу вашу драгоценную репутацию, мистер Ноубл, — сказала она. — Обещаю ни разу не сбиться. И реплики менять я не буду.
Гарри сделал вид, что удивлен, но она-то видела его насквозь. «Хоть ты и актер, — подумала она запальчиво, — но меня тебе провести не удастся!»
— Джасмин, ты что?..
— Послушайте, у меня много дел. — Она поднялась и встала над ним. — Боюсь, вам пора уходить.
Гарри тоже встал.
— Джаз…
Она отвернулась.
Девушке казалось, что Гарри находится в ее доме целую вечность. Джаз скрестила руки на груди, уставившись на его нетронутую кружку кофе.
— Хорошо, я уйду, — сказал он, направляясь к двери. — Не провожай меня. — И с этими словами захлопнул за собой дверь. В ярости он слетел вниз по лестнице.
Джорджия заехала за сестрой в половине пятого. Джаз несколько раз проверила свою сумку. Так, зажимы для волос здесь. Бигуди. Колготки. Помада нужного оттенка. Она положила в сумку на всякий случай и потрепанный текст своей роли. Джасмин Филд еще покажет Гарри и Саре. Да она блестяще сыграет Лиззи!
Сестры зашли в соседний ресторан, немного перекусили и поехали прямо на спектакль.
Как только они свернули к театру, внутри у Джаз все сжалось. Она сразу же направилась в туалет. Когда Джасмин вошла в ярко освещенный зрительный зал, Джорджии нигде не было. Гарри был уже там и разговаривал с Мэтом и с осветителем по имени Алек. Телевизионщики вовсю занимали свои места в зрительном зале. Никто не обратил на Джаз внимание. Она встала и посмотрела на сцену. Декорации для первой сцены были уже смонтированы, и, как ни странно, это придало ей уверенности. Девушка молча прошла по залу, вошла через боковую двустворчатую дверь за кулисы и направилась прямо в гримерную.
