Книга Смотри на меня - Джеймс Кэрол

Буквально через тридцать секунд появилась первая полицейская машина с сиреной и мигалками и резко затормозила рядом со «скорой помощью». Это был черный полицейский седан шерифского управления, за рулем был Баркер, с ним рядом – Ромеро. Баркер был в лучшей физической форме и выбрался первым. Ромеро потребовалось еще десять секунд, чтобы справиться с собственным весом. Баркер увидел меня.

– Он жив?

– Еле. Они внутри.

Баркер и Ромеро скрылись внутри, а я остался на посту.

Через пять минут подъехали практически все полицейские Игл-Крика. Я узнал большинство лиц, присутствующих вчера ночью в участке. Площадка перед складом скоро стала напоминать парковку какого-нибудь съезда полицейских. Черные седаны и джипы шерифского управления соседствовали с желтыми машинами местной полиции. Это была абсолютно объяснимая сплоченность – нанесен удар по одному из своих, и всем хотелось расправиться с ублюдком, который осмелился сделать такое.

Всем, кроме одного.

Шеперд и шериф Фортье приехали вместе и зашли внутрь. Я решил еще минуту подождать всех опоздавших и нашел место, откуда мне было видно максимальное число полицейских – стоявших и внутри, и снаружи. Встав там, я нашел номер, с которого мне пришла фотография, нажал на вызов и стал смотреть, не потянется ли кто-то за телефоном.

Прошло пять секунд, десять, а затем автоматический голос сказал мне, что набираемый мною номер заблокирован. Конечно, странно было рассчитывать на иной результат, но и не попробовать было нельзя. Шансов было мало, чуда не случилось. Убийца был не настолько глуп. Я вздохнул и потер лицо, на котором до сих пор ощущал кровь Тэйлора.

Убийца насмехался надо мной, давая мне понять, что он умнее. Но это была иллюзия. Номер – купленный анонимно – нужно было оставить. Блокировка – это очередной признак желания перестраховаться, которое рано или поздно приведет к ошибочным действиям.

Шериф вышел один и встал, сощурившись и пряча глаза от солнца. Увидев меня, он подошел. Он выглядел еще более напряженным, чем обычно, и каким-то маленьким. Ему явно хотелось быть где угодно, только не здесь. От молодого человека, который присягнул служить и защищать, в нем не осталось ни следа.

– Что вы можете мне сказать?

– Совсем немного.

Я рассказал ему то, что знал. Много времени это не заняло: получил фотографию, позвонил 911, кинулся сюда, делал искусственное дыхание до приезда медиков. Вот и все. Когда я показал ему фотографию, он попросил меня дать ему свой телефон в качестве улики. Я отказался. Он хотел было спорить, но не стал. Фортье хотел знать, что здесь делает Ханна, и я рассказал ему. Если он и был удивлен тем, что Ханна и Тэйлор вместе, то вида не подал.

– Значит, убийца не Чоут?

– Он им и не был.

– И вы не считали нужным сказать?

– Я подумал, что рано или поздно вы сами это поймете.

Фортье не понравился мой ответ, но он не стал заострять на этом внимание.

– Почему фотографию прислали именно вам?

Я пожал плечами. Получилось естественно – я хотел создать впечатление, что я и вправду не имел понятия. Для большей достоверности я еще и головой помотал.

– Я этого не знаю, – обескураженно сказал я.

– У вас есть версии, кто мог это сделать?

Я снова помотал головой.

– Но поисковый портрет прежний. Белый мужчина, метр семьдесят пять. Ему от тридцати до сорока, стройное телосложение, с высшим образованием. К этому можно добавить, что он большой манипулятор. У него комплекс Макиавелли, и сейчас он получает огромное удовольствие, зная, что мы сбились с ног, как выводок безголовых куриц.

Фортье посмотрел на огромные танкеры и повернулся ко мне.

– Почему он это делает? Какая у него мотивация?

Вопросы были хорошие, но ответов на них у меня не было. Случившееся с Тэйлором развернуло на сто восемьдесят градусов мое видение этого дела.

– Это серийный убийца, – решил я поделиться заготовкой, которая – я знал – звучала убедительно. – Им правят фантазии, он хочет видеть страдания своих жертв. Он хочет контролировать и доминировать.

– Но почему?

– На самом деле причины нет. Он просто так устроен. Да, можно искать причины в его детстве, воспитании. Да, конечно, все эти факторы, безусловно, влияют, но не все те, у кого было несчастливое детство, становятся серийными убийцами. Все дело во внутреннем устройстве.

– То есть он был убийцей чуть ли не с первого дня своей жизни?

– Да. Когда мы его поймаем, спросите у него, мучил ли он и убивал ли животных в детстве. Он точно это делал.

Внезапно у дверей началась какая-то активность, и мы оба повернулись, чтобы посмотреть. Через секунду появились медики с каталкой, Ханна следовала за ними по пятам. Тэйлор был привязан к каталке. На свету его раны выглядели еще ужаснее. Когда я подошел, медики уже открыли дверь «скорой» и перекладывали Тэйлора внутрь.

– Ханна.

Она повернулась ко мне. Ее лицо было крайне бледным и изможденным.

– Ты хочешь остаться с Тэйлором, и это понятно, но сейчас ты ему ничем не сможешь помочь. Его жизнь или смерть зависят теперь от профессионализма врачей. Я найду этого ублюдка с твоей помощью или без нее. Но если ты поможешь, я смогу это сделать быстрее. Чем быстрее мы поймаем его, тем больше шансов, что больше никто не умрет.