Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 100
Он целый день охотился за девчонкой, с потрясающим провидением избегавшей его ловушек, а когда наконец загнал ее в угол, то понял, что это хорошо сработанная биологическая бомба с адекватной молекулярной структурой. Прикоснись он к ней хотя бы одним шаром — прогремел бы взрыв. А раз так, то пусть существует дальше. Здравый смысл подсказывал, что глупо срывать злобу на фантоме и еще глупее сердиться на добычу за то, что она не хочет быть съеденной.
Майстрюк даже злился на себя за неспортивное поведение, когда не сдержался и убил нескольких аборигенов. Ведь строго запрещалось уничтожать чужую дичь. «На каждую дичь есть свой хищник, и каждый хищник, в свою очередь, чья-то добыча. Самая ничтожная добыча и самый великий хищник — суть одно. Так замыкается кольцо времен», — вспомнил майстрюк основное правило универсальной охоты.
Тем не менее пожиратель надеялся, что вскоре сможет преуспеть в охоте. Вероятность ее удачного исхода увеличивалась с каждой следующей попыткой. Головной шар хищника систематизировал приобретенный опыт по тем осколкам мозаики наблюдений, которые накопились за день.
От фантомов, выполненных в форме землян, майстрюк начинал уже уставать, и, прежде чем переходить к последним трем объектам, он решил проверить фантом в тихоокеанском шельфе. Форма — осьминог.
Семь шаров майстрюка поднялись над городом, попав в область постоянных воздушных потоков, и потекли к побережью Калифорнии. Перелет занял у пожирателя около шести часов, и, когда он прибыл в нужную точку и снизился, в Штатах был глубокий вечер. Ветер дул с океана. Над юродом висел туман. Чтобы не затеряться в нем, шары предельно сгустили свою структуру, сделавшись не крупнее мячей для большого тенниса.
На пляже снимался фильм. Джулия Гробертс и Сильвестр Панталлоне, две голливудские звезды, стояли в сумерках на берегу и смотрели на океан, скрытый белесой дымкой тумана. За их спинами возвышалось несколько мощных осветительных установок и были проложены рельсы, по которым медленно перемещались три видеокамеры.
— Начали! — энергично крикнул режиссер Стивен Шпильберг.
Актеры приготовились. Осветительные установки вспыхнули. Панталлоне мягко поправил полотенце на плечах Гробертс, она вздрогнула и отстранилась.
— Вспомни, Джеки, это было на этом месте?
— Кажется, да… Я боюсь, Том. Именно здесь я стреляла в него…
— Тогда все в порядке. Пойдем к машине. Отливом его унесет в океан. Твой муж мертв.
— А если не унесет? Мы должны быть уверены.
— Что ты предлагаешь? Закопать его в песке? — Панталлоне подпустил в голос своего коронного металла.
Гробертс отреагировала своим не менее коронным всхлипом.
— Погоди, Том… Пройдем вдоль берега, если его прибило волнами, ты столкнешь его…
— Стоп! Снято! — радостно завопил в микрофон Шпильберг. — Теперь дальше по сценарию. Привезли из студии муляж? Положите тело на берег, будто оно зацепилось за корягу и они сталкивают его в воду! Мэтьюз! Где этот идиот? Почему я не вижу его машины?
Шпильберг стал озираться в поисках декоратора, отвечавшего за спецэффекты и муляжи.
— Стив, тело уже здесь! — крикнули с берега. — Вот оно лежит!
— А почему у причала? Ладно, оставьте где лежит! Пора сворачиваться! У меня насморк…
Снова вспыхнул свет. В вечернем тумане Панталоне и Гробертс пошли вдоль прибоя туда, где на песке вниз лицом лежало посиневшее тело.
— Это он, я знала! Не переворачивай его, нет! — крикнула Гробертс, стараясь попасть в кадр профилем.
— Не волнуйся, крошка, здесь у самого берега обрыв. Я обвяжу Грега цепью и брошу на дно. Его никогда не найдут, — заверил ее Панталлоне, как бы случайно напрягая бицепс.
— Так сделай же это! Чего ты ждешь? — взвизгнула Гробертс.
Панталлоне подбежал к машине (вторая камера взяла багажник крупным планом) и вытащил цепь с привязанным к ней грузом. Тяжело дыша, он обмотал цепью ноги лежащего головой в воде трупа, протащил его по бетонному причалу и с усилием толкнул вниз. Тело сразу пошло ко дну, лишь пара пузырьков поднялась на поверхность…
— Отлично! Съемки на сегодня окончены, — крикнул Шпильберг, стаскивая с лысеющего лба бейсболку. — Завтра в три в студии! Сворачивайте свет! А это кто еще сюда тащится?
Пронзая фарами туман, к ним подъехал студийный джип. Из него выскочил низенький запыхавшийся декоратор:
— Подождите! А как же сцена с телом?
— А, Мэтью! — Режиссер улыбнулся коротышке. — Не волнуйся, я на тебя не злюсь. Это была хорошая находка положить тело у причала.
— Какое еще тело? Мы только что его привезли. С наложением грима произошла задержка, — ошарашено сказал Мэтьюз.
В эту минуту из машины вылез его помощник, бережно поддерживающий за плечи искусственный труп из пористой резины.
— Что с тобой, Стив?
— Мэт, ты уверен, что у нас был только Сэдин манекен? — прошептал режиссер.
— Разумеется, один! Он обошелся студии в четыре тысячи.
Шпильберг мешком рухнул на песок:
— О нет! А кого мы тогда утопили?
С цепью, обмотанной вокруг туловища, майстрюк быстро шел ко дну. Он сам не понимал, что заставило его принять форму утопленника. Возможно, форма показалась ему удобной для передвижения под водой и введения в заблуждение добычи, а может, захотелось сняться в кино, пускай даже в эпизодической роли. Пожирателям тоже свойственно определенное чувство юмора.
Опустившись на дно, он размотал синими пальцами цепь и поплыл в сторону шельфа. Один из разведочных шаров, повисший над океаном, точно выводил майстрюка на добычу. Осьминог был редкой формой для шельфовых пластов здешних мест, и найти его не составляло труда.
Когда майстрюк отплыл уже довольно далеко от берега, мимо него проскользнула быстрая и длинная тень — средних размеров белая акула. С минуту акула просматривалась к нему, и майстрюк чувствовал ее простые и понятные мысли, чем-то похожие на его собственные. Майстрюку стало интересно, атакует его акула или нет, но она отчего-то раздумала и в последний момент резко вильнула.
Шельфовая впадина находилась сразу за линиями нефтяных вышек в нескольких километрах от берега. Эта неровная трещина в морском дне сужалась к концу настолько, что протиснуться в нее можно было лишь с большим трудом.
«Более удачного места, чтобы разместить фантом, не придумаешь, — с подозрением подумал пожиратель. Если осьминог окажется биологической бомбой и взорвется, то края шельфовой трещины обрушатся, произойдет местное смещение океанической коры и тому шару, который пойдет на контакт, не поздоровится». После продолжительных размышлений майстрюк решил сыграть на инстинктах ось-миножьей формы и выманить добычу из трещины.
Со стороны это выглядело кошмарно. Утопленник решительно присел на обломок скалы и отломил себе левую руку у плеча. Рука превратилась в маленькую серебристую креветку, которая скользнула в трещину и зигзагами стала опускаться на дно, туда, где под обломком скалы неподвижно замер осьминог. Мельтешащие движения креветки раззадорили его, и он погнался за ней. Несколько раз ему казалось, что он вот-вот ее схватит, но креветке всякий раз удавалось проскочить между его щупалец. Осьминог и не заметил, как нора осталась позади.
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 100
