Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 66
Марк не спешил открывать дверь, стоя справа от нее. Он вскинул ружье и прицелился в одну из оконных секций на крыше ангара. Как раз в это время на окна, залитые солнечным светом, упала серая тень «двадцатьчетверки». Марк с дробовиком был смешон перед этим летающим танком.
Адам повторил его движение и, прицелившись на затемненные окна, покачал головой:
– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.
Взгляд Адама скользнул ниже, упал на то, что находилось под этой секцией…
Он хотел было что-то сказать, но Марк отдал команду:
– Огонь!
Он выстрелил первым и, передернув затвор, повторил выстрел. К нему присоединился Адам.
За дверью боевики Верестникова напряглись, услышав выстрелы внутри ангара. «Отстреляли оба ружья, – усмехнулся полковник. – Но в кого он стреляет? Вышибает выстрелами дверь в конце ангара?» Но не эта мысль, претендующая на каламбур, а сама размеренная поступь операции заставила Верестникова поторопить пилота вертолета:
– Давай!
Он махнул рукой, адресуя этот жест Звереву и Курдюмову.
Прошло четыре, пять секунд. В ангаре прозвучало еще несколько выстрелов, а Зверев со своим стрелком медлил.
– Давай же!
Теперь, установив точно, что Марковцев и Хуциев вооружены, входить в ангар без «артобстрела» было рискованно. Эта накладка стала первой за все время операции.
Курдюмов почувствовал себя в лифте, который вылетел из шахты. Вот-вот полетит вниз, и хорошо, если снова попадет в шахту… Закаленный в боях, он покрылся холодным потом. И напрасно жал на гашетки – пулемет заглох.
– Сука! – выругался он. – Заглох, падла!
Этого стоило ожидать.
Зверев в отличие от товарища остался спокоен. Все шло гладко. Именно гладь вызывала в груди легкую тревогу. Как военный вертолетчик, он знал о ненадежности «чейнгана». В него был заложен мизерный ресурс – всего двенадцать тысяч выстрелов на отказ. Но хорошо, что сегодня он выдал стандартную цифру: больше пятисот выстрелов.
Он глянул на Курдюмова снисходительно и бросил под нос:
– Учись, сынок.
Поймав повторный жест Верестникова, недоуменно пожал плечами:
– Куда торопится полковник? Они все равно наши. Им некуда бежать.
Он невольно зажмурился – когда в двадцати метрах впереди разлетелось от выстрела еще одно стекло. Не напрягая воображение, он представил себе людей, с отчаянья палящих из ружей в вертолет. Это означало конец в полном смысле этого слова. Марковцев, о котором в восторженных тонах отзывался Верестников, истратил все аргументы. Его выстрелы дробью – это своеобразный мат. Он кроет им небо, стреляет во всевышнего, прости господи. Зверев взял ответственность за окончание операции на себя. Полковнику достанутся только трупы. К тому же у него не было выбора. Верестников продолжал торопить его. Да и Марковцев выступил в роли целеуказателя: ружейными выстрелами он показал, в каком месте огромного ангара он находится.
Зверев и без Курдюмова мог вести стрельбу ракетами из стрелково-пушечных контейнеров с помощью автоматического прицела «АСП-17В». Аппаратура управления стрельбой позволяла стрелять залпами из каждого блока. Зверев, создав еще и крен, отсалютовал Марковцеву восемью ракетами сразу.
Марк успел крикнуть Адаму:
– Попрощайся и с заправщиком тоже!
Он открыл дверь и вытолкнул Катю наружу. Едва он и Адам выскочили из ангара, сверху раздалось характерное шипенье пущенных ракет.
– Ложись!
Марку снова пришлось применить силу. Он упал на Катю, закрывая ее своим телом.
«Нары» пошли красиво, оставляя после себя неповторимый дымный след. Они ворвались в приготовленную в окнах брешь, не потревожив ни одного торчавшего осколка. А дальше путь их лежал к десяти тоннам керосина. Они воспламенили горючее в одно мгновенье, создавая мощную взрывную волну, и большая ее часть нашла выход через окна. Последнее, что увидел майор Зверев, – огромный огненный шар, разрывающий крышу ангара. Вертолет подбросило и закрутило, как щепку в водовороте. Вспыхнули его баки, и он, упав в семидесяти метрах от ангара, сам превратился в исполинский пылающий факел.
Верестников свое спасение списал на шестое чувство. За пару секунд до взрыва он успел отбежать на несколько метров, которые и спасли его. Басова, Голева и Смаковничего сгубила оторопь. Они провожали командира глазами, а за их спинами огонь уже набирал силу. Взрывная волна разворотила часть стены и похоронила под ней трех боевиков.
– Ух ты! – только и сумел выговорить Верестников.
Он машинально отметил время и трижды мысленно прокрутил часовую стрелку по кругу. С успокаивающей мыслью «один в поле не воин» он, пользуясь дымовой завесой, расползающейся на глазах, побежал в сторону автобата. Там он, сделав передышку, двинулся в сторону границы.
Марковцев задержался ровно настолько, чтобы убедиться в том, что штурмовики мертвы. Он не увидел тел, но увидел развороченный с той стороны ангар. Там был ад. И только дьявол мог там уцелеть. И ринуться туда, рискуя головой.
Марк скрылся в дыму, расслышав чей-то крик. «Неужели ребенок?» – не преминула поддеть его Катя. Сергей вытащил из огня полуживого Смаковничего, который уцелел только благодаря каверне, образовавшейся между землей и обрушившейся стеной. Там он, поджариваясь, все же имел возможность дышать.
– Прекрати орать! Прекрати орать! – дважды выкрикнул возбужденный Сергей, когда сбил с него огонь. Он вскрыл индивидуальный пакет бойца и нашел там шприц-пакет с промедолом. Сняв защитный колпачок с иглы, он дал посмотреть на него Смаку, кожа которого на открытых участках тела вздулась пузырем. – Я сделаю тебе укол, если ты ответишь на пару вопросов. Не тяни с ответами. – Марк выдержал паузу. – Кто вам дал наводку на этот аэродром?
Он был готов услышать любое имя – только не Виктора Сеченова. Того могли раскрутить и выбить имена сообщников. Но хуже, если он сам предал товарищей.
– Этот… Тувинец, – в два приема выговорил Смак, закашлявшись и выдыхая дым.
– Как вы вышли на Тувинца?
– Он убил мента. Когда его взяли, он позвонил Верестникову…
Марк покачал головой. Перед ним был рядовой боевик. Он многое бы дал, чтобы пообщаться с глазу на глаз с самим полковником, правой рукой директора «Фирмы». Но тот нашел свою смерть в огне.
– Дальше, – поторопил он Смака.
– Когда Верестников приехал в Саранск, Тувинец сдал ваши имена и местонахождение в обмен на свободу.
– Похоже, Тувинец нашел столько свободы, сколько смог взять.
– Да. Верестников убил его.
Марк бросил шприц на землю и раздавил его ботинком. Прицелившись из ружья в грудь Смака, он сказал:
– У меня есть штука, которая вставляет лучше промедола.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 66
