— Признаюсь, я ее хотел. Да и какой мужчина мог перед ней устоять? А я был уже взрослым. Я не сомневался, что эта потаскушка с радостью раздвинет для меня ножки, но знаешь, что она сделала, когда я стал к ней приставать? Она просто посмеялась надо мной. Сказала, что никогда не думала обо мне как о любовнике. — И Страттон тоже зашелся безумным смехом. — Можешь себе представить? Эта шлюха горькому пьянице графу давала, а мнеотказала!
Мора внимательно наблюдала за ним, с трудом сохраняя внешнее спокойствие. Он все больше возбуждался, и это ее пугало. Украдкой заглянула через его плечо на входную дверь магазина, девушка для себя отметила, что, пока она осматривала Вайолет, Страттон успел перевернуть табличку так, чтобы с улицы была надпись «закрыто», и опустил жалюзи на витринное окно. Значит, на помощь случайных посетителей нельзя рассчитывать. Остается надеяться только на себя. Во всяком случае, до тех пор, пока ее не хватятся дома и не догадаются спросить у Эйми, где она. А кто знает, когда это служится?
Надо тянуть время и действовать очень осторожно: если она слишком на него надавит или еще больше его рассердит, дело может кончиться плохо.
Сделав глубокий вдох, она сказала тихим мягким тоном, словно пытаясь успокоить раненого зверя:
— Я уверена, что мама не хотела быть жестокой. Страттон нахмурился.
— Еще как хотела! Такова была ее натура. Ей нравилось крутить мужчинами и доводить их до погибели. Если бы я ее не остановил, она погубила бы еще многих.
— Значит, вы ее убили?
— Это было очень просто. На балу у Брайарвудов я написал леди Олбрайт письмо якобы от покойного лорда Хоксли и передал его ей через слугу леди Брайарвуд. — Губы Страттона расползлись в злорадной ухмылке. — Второе мое письмо за подписью «Любящая тебя Элис» доставили графу. Он со всех ног кинулся к ней, готовый убежать вместе со своей любовницей.
Мора на секунду закрыла глаза. Скорее всего, бедный граф растерялся и удивился, не понимая, что происходит. Прочитав письмо, он наверняка догадался, что оно написано не мамой Моры, и заподозрил неладное. Поэтому он и приехал в городской дом Олбрайтов с единственной целью — разобраться в ситуации. Но он опоздал — маму он не успел спасти и погиб сам.
Страттон продолжал говорить, не обращая внимание на то, что она задумалась.
— От меня требовалось всего ничего — просто зайти к ней в ту ночь. Твоя мать думала, что это он, и спокойно впустила меня в дом. Затем я выждал время и избавился от Хоксли. Это было идеально выполненное преступление. Я избавил Лондон от развратной шлюхи и, имея при себе фальшивое письмо, без труда свалил всю вину на другого.
— Но нельзя считать, что ваше преступление было спланировано идеально, — тихо заметила Мора. — Вы допустили ошибки. И люди заподозрили неладное, не так ли?
— Только после того, как твоя идиотка сестра и этот сыскной пес с Боу-стрит принялись разнюхивать это дело, — злобно рявкнул он. — А потом появилась ты и тоже стала совать свой нос, куда не надо. Я подслушал ваш ночной разговор с Хоксли в Роузмонт-Холле, когда выходил из покоев мачехи. Вы обсуждали все в подробностях, и ты обронила, что твоя подруга собирается расспросить театральную публику… — Резким кивком головы он указал на Вайолет. — А надо сказать, что за последние несколько лет я наведывался в театр гораздо чаще, чем того требовали приличия. Мне нравилось бывать там, сидеть в гримерке Элис, вспоминать те деньки, когда мы с отцом заглядывали туда. Я понял: если мисс Лафлер спросит нужного человека, она в два счета меня вычислит. И она это сделала.
В этот момент Мора краем глаза уловила какое-то легкое движение справа от себя, в темноте подсобного помещения. У нее разом пересохло в горле. Значит, там кто-то появился и хочет их спасти?
Если это так, значит, надо тянуть время и разговаривать со Страттоном, чтобы он ничего не заметил.
Она облизнула губы и сделала шаг влево от прилавка, пытаясь отвлечь внимание Страттона от входа в подсобку.
— Лорд Страттон, неужели вы не понимаете, что ваш план не сработает? Может быть, вам и удастся избавиться от нас с Вайолет, не возбудив общественное мнение, что, конечно, маловероятно, но как быть с вдовствующей герцогиней Мейтленд? — Она перевела взгляд на лежащую Теодосию. Издалека Мора не могла определить, в каком она состоянии, и сердце ее сжалось от жалости. — Вам будет трудно скрыть ее смерть.
Негодяй безразлично пожал плечами.
— Она стала для меня весьма неожиданным осложнением, но с этим я справлюсь. Впрочем, я довольно легко все объясню: попытка ограбления, трагическая оплошность… Такие вещи случаются сплошь и рядом. — Он двинулся к Море, скользя по ее телу похотливыми глазками. У девушки создалось впечатление, будто он дотрагивается до нее физически — ощущение не из приятных, она едва сдержала рвотный позыв. — Может быть, я даже успею немножко с тобой позабавиться, крошка. Обещаю, тебе понравится. Однако в конце вы все умрете. Вас надо остановить. Так же как я остановил твою распутную мамашу.
— Ты ошибаешься насчет леди Олбрайт, Страттон.
Мора сразу узнала этот голос и почувствовала прилив радостного волнения. В арочном проеме, ведущем в подсобное помещение магазина, появился Гейбриел. У него не было оружия — он стоял, небрежно опустив руки, но его высокая сильная фигура выглядела весьма внушительно.
Вот он, ее ангел хранитель.
— Ты ошибся, — повторил Гейбриел, не сводя взгляда со Страттона. — И я тоже.
Тот напрягся и растерянно заморгал, потом прицелился в голову Моры. При этом дуло пистолета слегка подрагивало.
— Что ты здесь делаешь, Хоксли? — прорычал Страттон. — И что за чушь ты несешь, черт возьми?
— У леди Олбрайт никогда не было любовной связи с моим отцом. А что касается твоего отца, то, возможно, в прошлом у нее и был с ним роман, однако, вернувшись в Лондон в статусе маркизы Олбрайт, она больше не позволяла ему до себя дотрагиваться.
— Это ложь! — вскричал Страттон, играя желваками. — Она… спала с ним. Она была шлюхой! Она позволяла ему…
— Нет, это не ложь. — Зеленые глаза Хоксли были устремлены на Страттона. Его взгляд излучал уверенность и серьезность. При этом он ухитрился подобраться поближе к Море, и сделал это совсем незаметно. — Она любила лорда Олбрайта, но между ними возникло некоторое отчуждение, в ее душе накопились обиды, разочарование. Именно поэтому она позволила ему и остальным представителям света поверить в то, чего на самом деле не было. После свадьбы она всегда оставалась, верна своему мужу.
— Ты… не можешь этого знать.
— Я знаю это, Страттон. Знаю, потому что прочитал ее дневник.
Пистолет опять дрогнул и быстро сместился в сторону Хоксли, а на лице Страттона отразилось замешательство.
— Но я убил ее. Я должен был это сделать, — протянул он гнусавым голосом. Казалось, он пытается убедить себя в собственной правоте. — Он мне все рассказал. Мне пришлось убить ее, потому что она была шлюхой, и я ее ненавидел.
