Сделав глоток, она недовольно вздохнула:
— Мы опять будем заниматься словесной перепалкой?
— Все зависит от тебя.
— Насколько я помню, мы заключили сделку.
— Ах да. — Он откинулся на спинку кресла и бросил на Викторию многозначительный взгляд. — Я не должен спрашивать, где ты получила свою информацию.
— Да, — не сразу ответила она.
— Ты не хочешь раскрывать мне источники информации. И считаешь, что я поверю всему, что ты скажешь, без всяких доказательств?
— У меня есть причины недоговаривать.
— Думаю, это тебя переубедит. — Сунув руку в карман • халата, Крис извлек какие-то бумаги.
Виктория протянула руку, чтобы взять их, и Кристоферу открылся такой вид, от которого у него запершило в горле. Отведя взгляд, он поспешно глотнул бренди. Виктория же повернулась к огню.
— О Боже, — вдруг прошептала она. — Боже! — Она пробежала глазами по строчкам первого листа, затем взялась за другой. Три убийства и все три полностью совпадают в деталях. Бэкет действовал как серийный убийца и в этом веке.
— И ты молчал?
— Мне нужны были доказательства. Она подняла бумаги.
— Какие еще тебе нужны доказательства?
— Расскажи мне все, что тебе известно, — глухо ответил Крис.
Виктория осушила стакан, руки ее дрожали. Вытерев губы, она бросила пристальный взгляд на шерифа. Видимо, придется все же раскрыть правду. Но с чего начать?
— Ты знаешь, что такое «психологический портрет»? Нетерпеливо нахмурившись, он отрицательно покачал головой,
— Я часто использую это понятие в своей работе, — задумчиво, все еще колеблясь, стоит ли обо всем рассказывать, начала она. — Когда кто-то вызывает подозрение, всегда полезно узнать его прошлое, узнать, как он ведет себя в аналогичных ситуациях, во время споров, разногласий… Определив мотивацию, можно сделать вывод, способен ли он совершить данное преступление.
— Зачем?
— Предположим, человек пристрастился к наркотикам, значит, чтобы добыть их, он пойдет на новые преступления, становясь все опаснее. В конце концов он даже убийство совершит ради того, чтобы получить деньги на наркотики. — Виктория повертела стакан в руках. — Так и тут: главное, выяснить, что толкает серийного убийцу на преступление. Причина зачастую кроется в его прошлом. Что касается Бэ-кета, то тут, по всей видимости, дело в его матери.
— Его мать — причина всех убийств? И ты думаешь, я поверю?!
— Погоди, Крис. Представь себе, — она выпрямилась, — Алдженон Бэкет — единственный сын в очень состоятельной, известной и уважаемой семье. Его родители любят путешествовать, устраивать вечеринки, благотворительные аукционы, жить насыщенной общественной жизнью…
Она замолчала, глядя на невозмутимое лицо Криса. Непонятно, слушает ли он вообще?
— Отец почти не обращает внимания на сына, матери он тоже совершенно безразличен. — Она тряхнула головой. — Совершенно! Она не нянчила его, когда он был младенцем, даже не прикасалась к нему. У него не было ни колыбельных, ни даже пожеланий спокойной ночи. Он боялся темноты, в каждом углу ему мерещились монстры, но мать никогда не приходила, когда он плакал от страха.
— Звучит так, словно кто-то рассказал тебе о его детстве, — хмыкнул Крис.
— Да. Я узнала об этом от его няни. Свифт удивленно поднял брови.
Стараясь вспомнить точнее, Виктория поднялась с кресла и начала расхаживать из угла в угол.
— А между тем он был примерным сыном. Он стал отличником в школе и добился больших успехов в спорте, за ним бегали все девочки, поскольку он был и красив, и богат. И только мать его не замечала, словно и не было у нее никакого сына.
Свифт вдруг обнаружил, что ничего не слышит: его отвлекал вид ее прелестных ног.
— Сядь, Виктория, — сдавленно произнес он. Она удивленно замерла, но, проследив за его взглядом, все поняла.
— И вот однажды у Бэкета происходят неприятности с полицией. И что же? Он немедленно становится объектом родительского внимания. Еще бы — папе не хочется пятнать свою репутацию; он платит большие деньги и судьям, и жертве. Но… — Виктория подняла вверх указательный палец, — со стороны матери внимания проявлено куда меньше. И потому следует новая неприятность с полицией, уже большая по масштабам, а потом еще. В конце концов отцу это надоедает, он решает, что его сын достаточно взрослый, чтобы жить самостоятельно, выдает ему деньги и умывает руки. План отчасти сработал — Бэкет продолжает совершать преступления, но уже не для того, чтобы привлечь к себе внимание. Наоборот, теперь ему уже доставляет удовольствие прятать концы в воду и злорадно наблюдать за бессилием полиции.
— Как ты разобралась в этом?
«Горы бумажной работы и немного воображения», — подумала она.
— Я далеко не сразу нашла главный мотив, мне подсказал его Коул.
— Это тот, кто погиб?
— Да, тот единственный мужчина, которого убил Бэкет, — уточнила она. — Он тоже был частным детективом. Коул собрал информацию, опрашивая слуг, нянек Бэкета и всех тех, с кем преступник общался.
— Зачем?
— Чтобы понять, что творится у преступника в голове. И вычислить, каким будет его следующий шаг.
— И ты со своим методом никогда не ошибалась?
— Никогда, — быстро ответила Виктория. Ответ Криса, естественно, не удивил: чего-чего, а самоуверенности этой даме не занимать.
Детектив сосредоточенно нахмурилась.
— На чем я остановилась?
— Бэкет со злорадством наблюдает за бессилием полиции…
— Ах да. — Она опустилась в кресло. Крис стиснул зубы, отводя взгляд от ее задравшейся рубашки. — Он считает, что его никогда не поймают и не посадят в тюрьму. Но на самом деле он уже сидит в тюрьме. — Она выразительно постучала пальцем по макушке. — Здесь. Теперь он законченный маньяк, который считает, что, убивая, борется со злом на благо человечества. Надо сказать, совершая убийства, он доставляет маленькие радости и себе, каждый раз наряжая трупы.
— Но почему он выбрал Велвет? Он же собирался продать ей «Жемчужину»?
— В тот вечер, когда она исчезла, они о чем-то говорили у двери его кабинета.
Крис изумленно поднял брови.
— Ты их видела: прикусив губу, Виктория отвела глаза.
— В это время я находилась в его кабинете.
— Господи!
— Я ничего не взяла. Только сделала фотографии. Я же не полицейский, а частный детектив, Крис. И имею на это право.
— Черт побери, Виктория, — вскочил Свифт со стула. — Мне давно пора запереть тебя на замок!
— Да, пожалуй, — с иронией ответила она. — Тебе следовало бы запереть Клару. Она вечно совалась в чужие дела.
