Уходит. Крупно – лицо Медведева, холодное, бессмысленное, как у всякого чиновника при исполнении. Недовольные лица голов. Одна из них говорит:
А можно хотя бы протереть… – говорит она.
Не положено, – говорит товарищ капитан.
Глотай давай сука, – говорит он.
Враг народа на хуй, – говорит он.
Пригрелись, пидарасы в шарашке, – говорит он.
Солженицыны хуевы, – говорит он.
Премьер-министр довольно улыбается. Уходит. Спина крупно. Недовольное брюзжание голов, сливающееся в ровный шум.
…ись оно в рот, чтоб я в следующем году на себя эту хуету бумажну… – говорит один
…им и говорю, если вы, хуесосы, без нас можете, то с хуя ли я на спецпайке трети… – говорит другой.
…ал бы платить за каждый, если в восьмом заезде ставки снизились на поту… – говорит еще один.
Ровный гул, светящиеся приборы. Отъезд камеры. Мы видим, что головы спят. Спит и капитан Медведев, положивший руки на голову (сидит на стуле у стола). Перед головами – джойстик, который густо блестит из-за слюны. На стене – проекция экрана.
На экране мы видим тренировочный текст, написанный, – если можно так сказать, – разными почерками:
«эх, Упанишада, упомянь поману не помянут будь к помянутым переменам. саша шла по шоссе и сосала хуй да сушку. грека ехал через реку видит грека в реке рак встал грека раком и оттрахал рака в сраку. рака сраку попердяксаол и поехал наебяку. мышка норушка пизде не подружка. клар у карлы украл кораллы клара у карла хуй отсосарла. гебня путинги антинародный режим, режим антинародный в народный в наротный в рот те. режим полежим. постоим покрякаем попердим пожмякаем. рукопожатный непожатный атный батный шел солдатный в рот ебатный в рот тебя я вождь ебешь отчего ж ты не поймешь. фсб и кгб как бе говорят тебе. сука сука не балуй не то в рот получишь путинг. гречка сечка абырлаг ебанный советский флаг русское быдло побыдлилось и обрыдло намыло мыло сколотило да и забило. русская свинья русской свиньей русской свинье русскому свинью русский свин. оторвали мишке на хуй и пустили по доске – ты мишанечка не плачь а по досочке хуячь – не дойдешь твои проблемы вот тебе мифологема. шаг блядь право шаг блядь влево не считается побегом мы десяточку навесим будешь ты сидеть с довеском на приварок двести грамм да чернушки пам парам. нам пора валить из рашки трахни в ухо чебурашку как у крокодила гены были русские блядь гены – мне банкир авен сказал что нас всех в рот блядь ебал я ему блядь не поверил глядь залупа изо рта вот бы сразу мне поверить ведь авен блядь не спроста мне сказал что всех ебал будущее предсказал. рынок рынок нбп ковыряй в своей пизде околоноля свободы за железным за забором на серебряной подкове остро я критиковал глядь а изо рта торчит и авен мне говорит ехал грека в сраку реку через кряком абырлаг. вон из профессии на хуй. алоха на ха!!!»
Мы видим, как на экран падает тень. Камера показывает человека, который ее отбрасывает. Это еще живой агент ЦРУ Майкл Лунини. Он одет как джентльмен, то есть, соответственно обстоятельствам. В костюме ниндзя, но без капюшона, закрывающего лицо. Лунини молча, сразу же, попав в кадр, втыкает в спину товарища капитана ФСБ Медведева нож, и задрав жертве голову, перерезает горло легким и элегантным движением руки.
(таким кумир советских женщин, склонный к полноте актер Ж. Миронов пытался расстегнуть брюки-шорты в советском фильме «Бриллиантовая рука», предвосхитив тем самым эпоху конверсии, когда делались пароварки-зенитные установки, такие же нелепые и никому на хуй ненужные, как его брюки-шорты, да и вообще он сам – прим. Сценариста).
Кровь брызжет на спящие головы, отчего те просыпаются и в панике моргают. Кто-то уже не может разлепить глаза.
Ну что, хуесосы, распизделись? – говорит Лунини.
А я вам подарочков принес, – говорит он.
Под негодующий гомон голов, – мы слышим «нет, да я не… ни слов… бля буду мамой кляну…» – он достает из мешка семь полиэтиленовых пакетов. Они прозрачные, чтобы зрители могли насладиться красотой сцены. Головам становится все понятно, отчего они начинают вести себя очень нервно. Только голове бывшего ведущего Ерофеева, пытаясь сохранить лицо, говорит:
В ЦРУ нам обещали полную защи… – говорит он.
А я не от ЦРУ, – говорит Лунини.
В этот раз не от них, – говорит он.
Вы еще скажите, что мне уран нужен, – смеется он.
По очереди надевает пакет на головы, завязывает. Третья по счету голова отважно выдыхает весь воздух перед этим, желая мучиться меньше. Завязывая пакет под ней, Лунини одобрительно кивает. Крупно – языки, рты, головы, пленка кульков, которая ходит взад-вперед.
Лунини доходит до головы кавказца.
Перед тем, как надеть на него импровизированный мешок для удушения, говорит:
А тебе, болтунишка, привет от девчонок, – говорит он.
Аккуратно ставит ему на нос колорадского жука. Расширенные глаза бородача. Все это скрывает кулек, он прозрачный, но в считанные секунды мутнеет, из-за дыхания. Кулек шевелится с минуту, потом затихает.
Мы видим семь голов в целлофане.
Огоньки приборов, мензурки, пробирки… Пикает электронограмма… Она дрожит, потом, пискнув напоследок, становится из прерывистой – ровной тонкой линией. Отъезд камеры. Мы видим ролик на «Ютубе».
На нем мужчина, похожий на президента Обаму, – в халате и защитных перчатках, – втыкает шприцы в птичьи яйца. Бежит строка на английском языке.
«Американское правительство заражает СПИДОМ журавлиные яйца… больные птицы, мигрируя… разносят болезнь… свыше пятисот тысяс инфеци… вспышка заболева…».
Ролик слишком плохо сделан для того, чтобы быть подделкой. Мы видим человека, который это смотрит. Это премьер-министр России, его лицо освещено от экрана. Играющие желваки.
Суки, – шепчет он.
И ладно бы как всегда, – шепчет он.
Через жопу… через пидаров, – шепчет он.
Так ведь нет, – шепчет он.
На святое, на святое руку подня… – шепчет он.
Журавли летят над нашей зон… – шепчет он.
Баллада о солда… – шепчет он.
Во поле березка стоя… – шепчет он.
Или нет, то другая хуйня, – шепчет он.
Но впрочем какая разниц… – шепчет он.
Журавль, журавель, журавлик, – шепчет он.
Колодезь, колодец, – шепчет он.
Учкудук три колодца, – шепчет он.
Защити, защити нас от солнца, – шепчет он.
