— Она была в ярости, — произнесла Кридилла дрожащим голосом. — Но я ничего не сказала, честное слово.
— Но ты узнала вещи, которые забрала госпожа? — догадался я.
— Барышня Лида заметила, что я удивилась. — Кридилла стиснула намокшие от слез отвороты Йейновой куртки. — И захотела узнать почему. Я только сказала, что познакомилась с человеком Д'Олбриота, который интересовался старыми драгоценностями. Но Лида была недовольна. Она хотела знать, почему ее мать так суетится. А когда я не смогла ничего ответить, барышня меня ударила.
Воспоминание вызвало у Кридиллы приступ новых рыданий. Йейн обнял ее, гладя по голове.
— Криди, ты же знаешь, когда идет гроза, нужно быть тише воды и ниже травы.
Я кивнул. Слугам лучше не высовываться со своей осведомленностью. Она лишь порождает новые вопросы, например, о том, где вы все это узнали.
— Прости, что впутал тебя в это, лепесток. Ты можешь вернуться?
Если Тор Силарр ce выгнал, мне придется найти ей другое место. Однако не у Д'Олбриота. Это лишь подтвердило бы подозрения, которые возникли у Тор Силарра.
Кридилла кивнула, прикладывая к разбитой скуле влажный лоскуток муслина.
— Госпожа заперла бы Лиду в спальне до конца праздника, если б узнала, что она сделала. Барышня дала мне три золотые марки, чтобы я молчала, и отправила к белошвейкам, пока лицо не заживет.
— И то хорошо. — Я проглотил ругательства, которые маленьким девочкам слушать не полагается.
— В чем тут дело, Раш? — Йейн взглянул на меня, убирая волосы с заплаканного лица Кридиллы.
— Просто будьте оба тише воды и ниже травы, — посоветовал я. — Надвигается гроза, но где она разразится, я не знаю. — Я уже повернулся, чтобы уйти, но остановился. — Высшее Искусство, исцеляющая магия из Келларина, могла бы вылечить твой синяк. — Барышня Авила наверняка сумеет повторить то, что сделала для Темара.
Йейн покачал головой.
— Лучше оставь пас одних.
В его голосе не было злости, и я подумал, что так действительно будет лучше.
Солнце садилось со своей обычной скоростью, когда я вышел из «Щеголя». Блекнущее золото небес над возвышенностью потемнело до густо-голубых сумерек, и всю улицу Благолепия заливал яркий свет из освещенных окон. Торговцы возвращались в свое жилье над лавками, чтобы отметить очередной день праздника, а в верхних комнатах трактиров и чайных домов начинались частные вечеринки. Мальчишки-провожатые уже зажгли свечные фонари на шестах, чтобы за несколько медяков показывать людям дорогу.
Выйдя за Весенние Ворота, я взмахом подозвал фиакр и принялся размышлять о неожиданном страдании Кридиллы. Получается, Тор Силарр как-то пронюхал, что Темар ищет древние сокровища, которые вернут его людей, и госпожу это совсем не обрадовало. Значит ли это, что то Имя как-то вовлечено в кампанию против Д'Олбриота? Тор Силарры, несомненно, древний Дом, уходящий своими корнями в Старую Империю. Я нахмурился. Не была ли барышня Авила когда-то помолвлена с одним из отпрысков этого Имени, с каким-нибудь эсквайром, который умер от Черной оспы? Не имел ли Тор Силарр какое-то отношение к первой колонии Келларина?
Двуколка поворачивала на длинный склон, ведущий к резиденции. Вероятно, Темар сумеет ответить на некоторые мои вопросы, но я хлопнул возчика по плечу с новой просьбой:
— К Ден Хориенту, друг, и как можно быстрее.
Первым делом надо доложить о новостях эсквайру Камарлу. Он может оказаться напротив какого-то Тор Силарра за столом и, предостереженный, попытается отыскать скрытый смысл в якобы безобидных замечаниях. Темар подождет, в конце концов.
Сторожка резиденции Д'Олбриота,
праздник Летнего Солнцестояния,
день второй, вечер
Темар нетерпеливо забарабанил пальцами по ножнам своего меча.
— Где же Райшед? — спросила Аллин, прячась в тени живой изгороди.
Последний наплыв приехавших схлынул. Вынужденный признать, что Райшеда среди них нет, эсквайр отошел от ворот.
— Ничего не понимаю, он должен был уже вернуться.
Девушка сгорбила плечи под легким плащом.
— Наверно, нам лучше забыть об этом.
— Ты же хотела идти, — возразил юноша. — Ладно, может, это и шарлатанство, но вдруг мы нападем на что-то стоящее? Тогда мне будет чем похвастаться за сегодняшний день.
— А без Райшеда нельзя? — кротко спросила Аллин. — Здесь не так далеко. У меня есть адрес, если ты сможешь идти.
Темар посмотрел на нее с возмущением.
— Сударыня, я за час доходил от родников до моря, когда последний раз был в Тормейле. Правда, тогда на месте этих домов колосились поля.
— Но ты был ранен, — пробормотала толстушка.
— Я совершенно здоров, и я точно не один из этих современных эсквайров, которые боятся пройти по улице, чтобы не запачкать туфли. — Темар старался не обращать внимания на ноющий шрам в спине и боль, таящуюся за глазами. — Все, что нам нужно, — это придумать, как выйти отсюда незамеченными. Если мы потребуем экипаж, то вряд ли сохраним в тайне это маленькое приключение, и стражник на воротах сказал, что у него приказ не выпускать меня без сопровождения.
— Невидимыми? — Аллин нервно закусила губу. — Я могла бы это сделать.
— Ты знаешь, где задние ворота? — Темар посмотрел назад, мимо темного здания резиденции, на конюшни.
— Нет, но я могла бы тебя спрятать.
Эсквайр уставился на девушку.
— Ты имеешь в виду свою магию?
— Велиндра постоянно говорит, что мне нужно учиться проявлять инициативу. — Дрожь в голосе Аллин опровергла ее смелые слова.
— Это не опасно? — Юноша покачал головой. — Прости, я не хотел тебя обидеть. — Сама мысль о том, чтобы вновь стать жертвой какой-то формы колдовства, порождала в нем леденящий страх, но Темар мужественно подавил его.
— Мне бы и в голову не пришло такое предлагать, будь оно опасно, — поспешно ответила Аллин.
Они стояли, окруженные тишиной. Звуки сторожки и шум резиденции не проникали сквозь живые стены парка, на который уже спускалась вечерняя прохлада.
— Давай твори свою магию, — решительно приказал Д'Алсеннен.
Он глубоко вдохнул, когда Аллин плотно сомкнула свои мягкие
ладони, пряча в них искру неземного голубого света, выражение предельной сосредоточенности придало благородство ее круглому лицу.
Магия стихий — это практическое искусство, напомнил себе эсквайр, хорошо изученные средства для манипуляции с веществом создания. Поколение за поколением маги углубляют свои знания и раскладывают их по полочкам. Казуел все ему об этом рассказал. И хоть Темар ничего не понял, главное, чтобы понимали сами маги. Это не Высшее Искусство, подумал юноша, стискивая зубы. Это не колдовство, захватывающее разум и лишающее человека воли.
