— Взглядом Видящего? - уточнил я - Видишь ли, в таком случае ты легко можешь мне соврать.
— Если ты посмотришь я сойду с ума! Пожалуйста, не надо!!!
Беззащитная плачущая эльфийка - зрелище, способное в святом пробудить зверя. Для успокоения собственного разума снова пришлось давить нижние эмоции.
— Отрешенный, у меня там есть "Язык тела" в базе данных и…
— Что, легкие пути не для тебя? Закрой ее управляющим полем, да направь немного нанороботов в мозг.
— И что дальше?
— Эльфийский мозг почти совершенно подобен человеческому. Расположение нервных центров в принципе одно и то же. Поскольку деятельность человеческого мозга расшифрована уже довольно давно, мы просто заблокируем нанороботами тот участок мозга, который отвечает за ложь. Максимум что она в результате сможет сделать - это что-то недоговаривать. А попытки солгать превратятся в беззвучное щелканье зубами.
— Разве в нашем мире так делали?!
— Это незаконно, естественно, - фыркнул Отрешенный - Но ты же не собираешься на коленке сварить веритасерум, что действует примерно так же?
Ладно, попробуем…
Фиэсара продолжала рыдать. Вздрогнула, когда я взял ее за запястья.
— Успокойся. Есть и другой способ. Врать ты не сможешь. Сейчас попытайся ответить "нет". Хорошо? - она кивнула - Отлично. Меня зовут Шалфей?
Все вышло именно так, как и сказал Отрешенный. Сказать ей ничего не удалось.
— Хорошо… - я полюбовался испуганным выражением ее фиалковых глаз - Теперь начнем. Зачем ты следила за мной?
— Мне приказал эльф, помощницей которого меня назначили.
— Его имя Эрниль?
В ее глазах страх вспыхнул с новой силой.
— С ним что-то случилось?!
— Случилось, - не стал отрицать я - Мне в руки попался. О том, что с ним стало, я тебе скажу после допроса. Продолжим. Эльф, которой приказал тебе следить за мной - Эрниль?
— Да.
— Когда он это сделал?
— Позавчера. Я должна была отвлечь тебя в таверне, а он бы проверил сохранность груза твоего каравана.
— Что это за груз?
— Каменные плиты, принадлежавшие одной из Забытых рас. Это все что мне известно.
Тьфу, мелкая сошка! Что ж я не догадался к Эрнилю этот способ допроса применить-то? Хотя бесполезно - у него воля твердая, он бы просто молчал. Я еще не пал столь низко, чтобы пытать беззащитных.
— Что вы должны были делать после того как он проверит груз?
Она молчала.
— Не хочешь отвечать?
— Да. Это будет предательство.
Я хмыкнул. Судя по тому, что она сказала - нас ждет засада.
— Я сумел перетащить на свою сторону восемь вальдов их того десятка, что был натравлен на нас. Сначала я их пленил - а потом отпустил. Они почему-то решили принести мне клятву верности, уж не знаю, что на них нашло, но факт есть факт. Кроме меня самого, заметь, способного в одиночку вышибить десять вальдов, у меня теперь есть отряд из десяти человек-воинов и восьми вальдов. Кроме меня есть еще гарпиара-Видящая, с которой ты познакомилась вчера. Боюсь в результате встречи меня и вашей засады худо придется именно вам.
При упоминании гарпиары в глазах эльфийки вспыхнула радость.
— Я поймала эту гарпиару. Видящая из нее очень слабая… предлагаю обмен - моя свобода в обмен на нее.
— А я очень сильный Видящий. Мне удалось даже на несколько секунд пробить защиту Эрниля. И у меня есть все основания предполагать, что если я тебе прикажу, то перед тем как сойти с ума ты все же расскажешь где Рика. Как тебе такой вариант?
— Мне он не нравиться, - честно (а куда ей деваться-то?) ответила эльфийка - Но я не скажу тебе, где она. Потому что это мой последний шанс…
Из воздуха выпрыгнул Хаос. Фиэсара уставилась на кота так, будто увидела перед собой чудо, явленное трансцендентной сущностью.
— Хаос, нашел?
Кошак кивнул. И задрав хвост, сделал несколько шагов к краю поляны, недвусмысленно предлагая следовать за ним.
— Видишь, Фиэсара? Думаю, ты только что лишилась последнего козыря. Теперь твоя судьба в моих руках… - тут у меня прорезался обычный для Отрешенного ехидно-предвкушающий тон -…чем будет просто грех не воспользоваться.
Взвалив ее себе на плечо, я пошел вслед за Хаосом. Вскоре к нам присоединилась и Тьма.
Кошки нашли пещеру достаточно быстро, по сравнению со мной. Надо будет проверить мощность моего нюха, не могли же меня в лабораториях обделить обонянием, оставив его на человеческом уровне. Хотя с другой стороны… мало ли. Изменений вроде никаких.
— Очень многообещающе, знаешь ли, - промурлыкал Отрешенный - Интересно, как же ты будешь пользоваться эльфийкой… Неужто, отпустишь и ее тоже?
Вопрос был очень интересный. Я не секунды не сомневался в том, что Отрешенный бы ее не отпустил. По крайней мере - просто так.
— Ага, ага… Я бы взял выкуп… натурой. Как тебе идея?
В глубине души идея мне нравилась. Но…
— Тебя мама не учила, что насиловать нехорошо?
В один миг появилось неприятнейшее ощущение. Будто меня рассматривают с крайней степенью омерзения.
— Я тебе вот что скажу… если слушать все что говорит мама, останешься девственником на всю жизнь. Пример у тебя есть, балластом личности служит. Впрочем - проявляй благородство, сколько тебе влезет. Отпускай врагов, проси прощения за каждую нанесенную им царапину… нет, начни жить как человек! Это будет действительно хорошим применением твоих экстраординарных способностей!
— Ты считаешь, что творить зло будет наилучшим их применением?
— Зло?! Ах, зло… Шалфей, посмотри свой путь от самого начала… и ответь, только честно. Там хоть один достойный паладина Добра и Света поступок был? Нет. Убийства, убийства, убийства. Мама забыла сказать, что убивать - нехорошо? Опять-таки - нет. Не забыла. Хочешь настоящую причину твоих возражений? Это обычный мандраж. Боязно тебе, в первый раз на девку влезать. Dixi.
Теперь настала моя очередь с отвращением думать о том, какое наивное и жестокое дитятко является частью моей души. А уж, какой детский прием… "на слабо". Если подумать - поддавшись я потеряю больше, чем приобрету. Временное удовлетворение похоти, которая вдобавок не является естественной для моего организма, а навязана какой-то извращенной программой, не стоит самоуважения. Чаще всего я убивал из самозащиты, изредка - из мысли о том какие неприятности убиваемые могли доставить другим людям и нелюдям. Зло уже вообще стало для меня относительным понятием, после того как я позволил себе убить человека ради еды, но все еще есть в моей душе необрушенные столпы. А становиться чем-то вроде Отрешенного, вырвав зубы у совести и нахально поставив себя над другими, я не хочу.
