Далее со свитой отправились в Лондон по железной дороге. Позавтракав в вагоне-ресторане, меня, несмотря на старательно развлекавших беседой и русских, и английских высоких лиц, разморило (видимо, из-за того, что за завтраком я пригубил пару рюмок коньяка). Сославшись на плохой сон в море, я извинился и, запершись в своем вагоне, пару часов подремал. Проснулся я как раз, когда мы подъезжали к Лондону. С полчаса полюбовавшись на столичные предместья, я переоделся и подготовился к прибытию. Уже на подходе к вокзалу были видны почетные караулы от кавалерии и волонтеров, облаченные в парадную форму по случаю визита высоких гостей. Дебаркадер железной дороги был изящно драпирован английским и русскими флагами, увенчанными государственным российским гербом. Все улицы столицы были также украшены флагами двух наций. По прибытии поезда оркестр грянул «Боже, царя храни». Признаться честно, мне стало даже не по себе, когда я выходил на перрон в окружении охраны и свиты. Повсюду, куда устремлялся взгляд, были толпы народу, едва сдерживаемые тонкой нитью лондонских бобби. Толпа гудела, то там, то здесь раздавались как приветственные, так и оскорбительные выкрики. Мой приезд и слухи про возможную помолвку, уже просочившиеся в прессу, пробудили в английском обывателе противоречивые чувства. С одной стороны, мое сватовство к принцессе Луизе было встречено одобрением и даже радостью, с другой… последнее эхо Крымской войны отгремело лишь 8 лет назад. В сердцах англичан слишком ярка была память об «атаке легкой кавалерии»…[30]Хотя мне показалось, что кое-где в толпе наряду с русскими и британскими колыхались и красно-белые польские флаги. Да доносящиеся выкрики «Freedom to Poland!» со славянским акцентом наводили на определенные мысли. Я, конечно, знал, что в Лондоне регулярно проводились большие митинги «солидарности с Польшей» с участием всех «великих» политэмигрантов — от Маркса до Герцена с Бакуниным, собираются деньги для повстанцев, газеты полны сочувствующими повстанцам статьями. Но одно дело знать, другое — видеть. Надо с этой ситуацией что-то делать, поставил я себе мысленную зарубку.
Но официальные лица Британской империи были на высоте. На перроне меня встречал старший брат принца Альфреда Эдуард с другими членами королевской семьи. После самого дружеского приветствия с их стороны его величества я раскланялся с другими моими будущими родственниками и некоторыми из присутствовавших английских военных чинов.
Когда торжественная встреча уже подходила к концу, принц Альфред, наконец, перехватив демонстративно бросаемые мной любопытные взгляды на виднеющиеся вдалеке мачты кораблей, обратился ко мне:
— Ваше величество интересуется флотом? — «Ну, наконец-то! — подумал я. — А то пришлось бы самому разговор начинать!»
— Для вас просто Николай. И отвечая на ваш вопрос — да, интересуюсь. Успехи британских кораблестроителей по достоинству оценены в России, да и Королевскому флоту по-прежнему нет равных в мировых водах, — с искусно подделанным восхищением прибавил я.
— Это так, — тут же польщенно улыбнулся девятнадцатилетний принц. — Зовите меня просто Альфредом, — вернул мне любезность принц. — К сожалению, сейчас в порту вы не увидите ничего стоящего, но, если вам будет угодно, мы могли бы посетить верфи.
— О, это было бы здорово! — тут же принялся демонстрировать свой энтузиазм я. — А не поехать ли нам прямо сейчас? Похоже, с официальной частью покончено, и мы можем ненадолго улизнуть от наших церемониймейстеров, — тут же выдал свое предложение я.
— С превеликим удовольствием, Николай! — засветил радостью принц, который, кроме всего прочего, был еще и морским офицером Королевского Военно-Морского флота. Видимо, ему тоже был не по душе формализм встречи, поэтому он сразу же воспользовался возможностью изменить официальный маршрут и распорядился немедленно закладывать лошадей для поездки на верфи.
Легко преодолев ставшее уже привычным вялое неодобрение родни, мы уселись в богатую карету, запряженную четверкой белоснежных лошадей, и тронулись в путь. Нам предстояла небольшая экскурсия по старому городу. Впрочем, город меня не интересовал, гораздо больше меня занимали мысли о том, что, оказывается, сколько бы тебе ни было на самом деле лет, а гормоны и энергия молодого тела все же берут свое. А уж как меня отговаривали от поездки в Британию, вспомнить страшно. И доводы какие разумные приводили… Но вот нет же, поперся… И чем я теперь не самодур? Надо будет, кстати, с этим моментом для себя повнимательнее разобраться и поведение свое тщательно пересмотреть. Очень уж похоже на ослиное упрямство или детский каприз распробовавшего вкус абсолютной власти юнца. В Англию мне, видишь ли, захотелось! Игнатьев вон весь изошел, в красках рассказывая состав, мысли и предполагаемые действия подпольного кружка аристократов, организованного Блудовым. У новой разведки, как оказалось, и там свои люди нашлись. В общем, как ни крути, как себя ни оправдывай — в Англию ехать мне было особо незачем. Императорская невеста с доставкой на дом — вполне обычное для наших времен явление. Но нет, уперся, хотелось продемонстрировать свое англофильство, чтобы непременно усыпить бдительных англичан… А что? Кстати, вполне может и получиться.
Карета тем временем неторопливо везла нас по узким и кривым улочкам Лондона, заполненным кэбами, людьми и, конечно, тянущимся к богатой карете нищими, которыми так всегда богаты крупные города. Не являлась исключением и столица раскинувшейся на полмира Британской империи. Той самой империи, над которой, по словам чванливых и чопорных британцев, никогда не заходит солнце. А впрочем, надо признать, что так оно и есть. Заокеанские колонии Владычицы морей занимали как бы не с четверть всей мировой суши.
В общем, ехал я по грязным улочкам одного из крупнейших в мире городов, с населением за два с половиной миллиона, посматривал из-за занавески и невесело прикидывал. Во сколько раз промышленный потенциал Лондона превосходит Петербург? В пять? В десять? Да, впрочем, что это я. Промышленная мощь британской столицы превосходит не только любой другой город мира, но и даже сравнима с целыми странами. Такими, как Швеция, например. Хотя настоящее величие столицы Британской империи было не в ее экономической мощи. И даже не в огромном культурном наследии, про которое поневоле был вынужден узнать любой образованный человек века двадцатого. Нет, я ехал в политическую столицу мира (да-да, именно мира!) совсем не затем, чтобы приобщиться к ее культуре. В Британской империи мне хотелось заручиться поддержкой. Пусть временной и шаткой, но какой-никакой, а поддержкой. Повторить ошибки моего прошлого мира и снова оказаться в политической изоляции? Благодарю покорно! Продемонстрируем англофильские взгляды и замашки, женимся на одной из дочерей еще не старой Виктории. А там чем черт не шутит? Вдруг про нас на время если не забудут, то хоть рукой махнут. Тем более что после моих закулисных игр с Пруссией мне с любезной Дагмар уже явно ничего не светит. Датский королевский дом демонстративно отказался нас принять — наша поддержка Пруссии уже была там известна.
