Платье Боннард было очень маленьким. Он понял это, лишь когда попытался примерить его в собственном кабинете на первом этаже.
– Придется разрезать его, сэр, – сказал Седжуик.
– Этого делать нельзя, – вымолвил Джеймс. – Она меня убьет. Это ее второе любимое платье, а первое я уже испортил.
Седжуик недовольно посмотрел на Дзеджо.
– Сэр, у нас нет времени распарывать его, – чересчур терпеливым тоном сказал слуга.
– Нет-нет, – сказал Дзеджо. – Распарывать швы нет необходимости. Вот что можно сделать, синьор. Это очень просто. Мы оставим незастегнутой ту часть, куда она вкладывает свои груди.
– Это называется лифом, – уточнил Джеймс.
– Да. Пусть там все останется открытым, – продолжил слуга. – Тогда, думаю, вы сможете натянуть платье снизу, через ноги. – Он жестом показал, как можно надеть платье через бедра. – К тому же вовсе не обязательно показывать весь наряд. Достаточно, если будет виден только подол. – Он указал на ту часть, что ниже талии. – Можно продемонстрировать цвет и прикрыть ваши ноги, чтобы спрятать панталоны. На голову и плечи вы накинете шаль, так что никто не увидит, что расстегнутый лиф приходится на середину вашего торса. Даже при свете луны – как они увидят вас целиком? Если вы будете находиться в каюте гондолы, у них не возникнет сомнений.
– Что ж, это верно, – кивнул Джеймс. Он сам должен был подумать об этом. И сам должен был догадаться о том, как можно натянуть на себя платье. Он же привык быстро оценивать ситуацию и принимать нужное решение.
– И вам нужно двигаться свободно, сэр, – добавил Седжуик. – Руки должны быть готовы к действию, когда они нападут на вас и попытаются убить.
Конечно, руки Джеймса должны быть свободными. Но это он знал и без подсказок. Главное – добиться того, чтобы мерзавцы напали на него, то есть как-то спровоцировать их. При этом платье наверняка будет безнадежно испорчено.
Ну и что? Какая разница? Она возненавидит его, что бы он ни сделал.
Ах да! Он же старается для своего короля и своей страны. В очередной раз.
Ее заперли.
После того как Франческа вернулась в комнату, слуга принес ей поднос с едой и питьем. Выходя, он закрыл за собой дверь. Франческа пришла к выводу, что он специально сделал это, дабы скрыть ее полуобнаженную фигуру от любопытных глаз прислуги.
Поесть было необходимо – прежде всего для того, чтобы хоть как-то скоротать время, но у Франчески не было аппетита. Правда, она сделала над собой усилие и пожевала что-то, но спустя несколько мгновений, забыв о еде, вернулась к двери. Возможно, кто-то из прислуги знает, что задумал мистер Кордер. Но она же мастерица в деле обольщения, напомнила себе Франческа. И может с помощью своих чар выведать у любого человека что угодно.
Дверь не открывалась.
Она подергала ручки двух других дверей, но тоже безрезультатно.
Посадить ее под замок ради ее же блага и для того, чтобы ему было удобно? Вероятно, Кордер решил, что это практически одно и то же. Ведь суетящаяся под ногами женщина скорее всего помешает его планам.
Франческа хотела было закричать, но, подумав, решила, что это бесполезно. Приказания тут отдает Джеймс, и прислуга будет слушаться его, а не ее. Черт, даже ее собственные слуги стали повиноваться ему!
Некоторое время она ходила взад-вперед по комнате и, к собственному удивлению, заметила, что периодически трет руки. Кордер оставил ее тут в тонкой сорочке. Правда, ночь была не слишком холодной, к тому же в камине горел огонь, но она почему-то никак не могла согреться. Франческа завернулась в покрывало, но это не помогло: холод шел откуда-то изнутри; озноб был вызван сомнениями и их любимым компаньоном – страхом.
Франческа заставила себя спокойно обдумать ситуацию.
Джеймс предположил, что пожар и шум – это диверсия и ловушка. Кто-то был в палаццо Нерони или рядом с ее домом, сказал ей Кордер. И этот кто-то поджидал ее! Теперь уже понятно, что эти люди охотятся не за ее драгоценностями. Нет, им нужны письма. Они поняли, что искать их бесполезно, и теперь хотят сделать так, чтобы она сама отдала им то, что они разыскивают.
Должно быть, Элфик в полной панике.
Наконец-то! После пяти лет!
Но у него нет причины волноваться раньше времени. Он так старательно портил ее репутацию, что никто не поверит теперь ни единому ее слову. Одно время Франческе даже казалось, что эти письма не так уж важны и что она сильно преувеличивает их значение. Но сейчас она была уверена, что хранит у себя действительно важную переписку. Если бы это было не так, то едва ли Элфик стал бы хранить письма в запертом ящике.
Летний приезд Квентина развеял оставшиеся у нее сомнения. Если бы письма не представляли ценности, он не стал бы просить их у нее, не возвращался бы к ней раз за разом, пытаясь убедить ее отдать письма. Квентин сказал, что он и его помощники уже собрали воедино составные части загадки, которую они пытались решить вот уже много лет.
Проблема заключалась в том, что, зная, каким непорядочным и безжалостным был ее бывший муж, Франческа почти сразу догадалась о том, что Квентина к ней подослал именно он.
Понятно, что теперь, когда Элфик стал таким известным, он пытается избавиться от любого возможного компромата. Для Франчески не было секретом, что он лелеял надежду заменить лорда Ливерпула на посту премьер-министра. А благодаря ее письмам Элфик знал, что Франческа вращается в высших кругах, среди весьма влиятельных мужчин. Да, многие из них иностранцы, но некоторые имеют большое влияние в правительстве. Важного и влиятельного иностранца или особу королевской крови внимательно выслушают, а на бывшую жену с испорченной репутацией и внимания не обратят.
Франческа вспомнила, что Маньи рассказывал ей о родителях Кордера. Они рисковали собственными жизнями ради того, чтобы спасти представителей французской знати и других людей от гильотины. У него много единомышленников, которые были бы счастливы узнать про изменника и добиться его наказания.
Сейчас у Элфика появилась причина бояться, поэтому он начал действовать, о чем в последнее время не раз предупреждал ее граф Маньи.
Однако Маньи – так же как и она – не доверяет Квентину.
Надо сказать, Маньи вообще никогда и никому не доверял.
Возможно, у нее хватит мудрости поступать таким же образом.
Франческа не находила себе места. Пометавшись по комнате еще некоторое время, она подошла к окну. Луна освещала окрестности, а ее отражение раскачивалось на темных водах канала. Суета на противоположной стороне канала, кажется, улеглась, да и огонь пошел на убыль. Правда, некоторые любопытные все еще наблюдали за происходящим со своих балконов.
Похоже, Кордер был прав: пожар не был настоящим. В этих старинных домах пожары редко начинались легко и внезапно. Забавно, правда ведь? Находиться посреди моря, в доме, построенном на воде и стоящем на деревянных сваях, вбитых в морское дно, и видеть, как здание целиком выгорает. Но в свой первый год жизни в Венеции Франческа такое видела. Дворец дожей, сказали ей, горел несколько раз.
