Лекцию удалось прервать лишь благодаря тому, что Вельти сумел вклиниться в монолог Хубера, спросив о шафранно-желтом бархатном чепчике.
— Вот опять же, — заметил Хубер после короткой паузы, — чем реже встречается гриб, тем он популярнее. Сначала наркоманы, потом ученые и, наконец, полиция.
— Ученые?
— Несколько дней назад приходил исследователь, тоже интересовался.
— Как его имя?
— Он не представился.
— Вы можете его описать?
Хубер задумался.
— Около шестидесяти, скорее мелкий, худой, короткие седые волосы.
Вельти все это записал.
Альфред Венгер не забыл про звонок из полиции. Но решил, что об этом Блазеру знать не обязательно.
— Звонят из разных органов и интересуются доктором Бланком, — извинился он, провожая полицейского в свой кабинет.
На часах было семь. Они договаривались на шесть. Блазеру пришлось подождать, пока Венгер не отпустил всех пациентов.
— Когда вы последний раз с ним общались?
— За несколько дней до его исчезновения. А почему вы спрашиваете?
— У нас есть известные основания полагать, что он жив.
Венгер был неподдельно изумлен:
— Какие основания?
Блазер, насколько счел возможным, посвятил его в курс дела. Затем открыл папку, выглядевшую совсем новенькой, извлек из нее атлас грибов и показал Венгеру отмеченное место.
— «Потешный гриб Пиуса Отта». Надпись сделана рукой Урса, — утвердительно кивнул Венгер.
Он решил, что анекдотичный случай с Оттом не относится к категории врачебной тайны, и описал полицейскому всю ситуацию.
— И как же Бланк отреагировал на эту шутку? — поинтересовался Блазер, выслушав историю.
— Разбил Отту нос.
— Понимаю, — сказал Блазер. Он порылся в папке, вытащил пластиковый пакет с грибами и протянул его Венгеру. — Нам известно, что доктор Бланк экспериментировал с наркотическими грибами.
А вот это, посчитал Венгер, подпадало под врачебную тайну:
— Надеюсь, вы поймете, почему мне не хотелось бы говорить на эту тему.
Блазер решил не настаивать. Он открыл атлас грибов на второй заложенной странице и протянул книгу Венгеру. Врач прочитал описание шафранно-желтого бархатного чепчика.
— Подчеркнуто красной шариковой ручкой тоже доктором Бланком. Содержит МАОХ. Вам это о чем-нибудь говорит?
Венгер кивнул:
— Monoaminocidase-hemmer. Они усиливают воздействие галлюциногенов.
— Что ж, спасибо и за это.
Блазер засунул грибы и атлас в портфель.
Сидя за письменным столом, Венгер размышлял. Стало быть, Урс Бланк скрывается в лесах и разыскивает редкий гриб, действующий как МАОХ. Это означает, что он все еще не оставил надежды нейтрализовать последствия того наркотического опыта с грибами. И, таким образом, по-прежнему представляет опасность.
Он снял трубку и набрал номер Эвелин Фогт. Она отозвалась на пятый гудок.
Однако Венгер тут же повесил трубку. Известие о том, что Бланк жив, могло подействовать на нее сильнее, чем весть о его смерти.
Ефрейтор полиции Вельти вернулся с тренировки со своей новой собакой по кличке Рембо. Пока кобель Рембо был неуклюжей молодой овчаркой, и ему еще предстояло оправдать полученное в питомнике имя. Вельти ошибался, когда думал, что Рембо поможет ему забыть про Пашу. Все вышло наоборот. Рембо уступал Паше по всем статьям. Разве что как ищейка был получше. В этом деле пес проявлял недюжинный талант.
В своем ящике Вельти обнаружил конверт внутренней почты. Он был от экспертов по отпечаткам пальцев и содержал результаты сравнения. Согласно заключению, представленные отпечатки совпадали с отпечатками на атласе грибов.
Какой-то остряк снабдил экспертное заключение заголовком «Дело Паши». Похоже, время, отпущенное ему коллегами на приведение своих чувств в порядок в связи с гибелью собаки при исполнении служебных обязанностей, вышло. Частная кампания Вельти против «лесного человека» стала им явно надоедать.
Ему было все равно. Теперь он не сомневался, что «лесной человек» в самом деле был тем самым Урсом Бланком, который разыграл самоубийство и которого разыскивала полиция кантона в связи с делом о смерти Джо Гассера. Этого было достаточно, чтобы дело Паши превратилось в дело Бланка.
В отчете указывалось, что все отпечатки пальцев на атласе грибов — за исключением тех, что оставили сами полицейские, — совпадают с тридцатью двумя отпечатками, найденными в бывшем кабинете д-ра Урса Бланка. Далее перечислялись места, где эти отпечатки были обнаружены: на клавиатуре компьютера, на нижней стороне столешницы, на нескольких прозрачных папках, на компакт-дисках. Четыре отпечатка нашли на принтере. Чья-то рука поставила напротив этой цифры три восклицательных знака.
Вельти позвонил Кемпфу, эксперту, составившему отчет.
— Восклицательные знаки? Это скорее частное замечание. Парень из кабинета сказал, что принтер приобрели после исчезновения твоего клиента. Но я своими глазами видел, что это те же самые отпечатки. Глаз у меня наметан, тридцатилетний опыт что-нибудь да значит.
Вельти поблагодарил коллегу. «Чем старше, тем несговорчивей», — подумал он.
Блазер ждал Вельти у пропускного пункта. На машине они поехали в ресторанчик, расположенный в загородном квартале. На этот раз была очередь Вельти платить. Уже при входе им в нос ударил запах горячего сыра.
— Надеюсь, ты любишь раклетт? — удостоверился Вельти.
Блазеру было неловко признаться, что не очень. К тому же здесь ничего другого не подавали.
Вельти был страстным любителем раклетта. Он придал массе из картофеля, расплавленного сыра, соленых огурцов и лука своего рода художественную форму, посыпал перцем и паприкой и искусными движениями стал переправлять все это в рот.
Блазер тем временем рассказывал о своем визите к Венгеру.
— Интересно, зачем Отту понадобилось кривить душой, когда он увидел надпись «Потешный гриб Пиуса Отта», — произнес Вельти, одновременно уплетая раклетт за обе щеки.
— Вероятно, ситуация для него щекотливая.
— А ты раньше имел с ним дело?
Блазер покачал головой.
— Такие типы не деликатничают. Тебе нравится еда? — Вельти посмотрел на тарелку Блазера. Расплавленный сыр остыл и теперь покрывал картофель лоснящейся глянцевой пленкой.
— Спрашиваешь!
— Тогда ешь. Этого здесь à discrétion.[37]
Блазер послушно слепил себе кусок, продолжая рассказывать:
