Анни провела рукой по лбу. Как же ему объяснить? Сэм никогда не одобрял профессию, выбранную приемной дочерью. Ему приятно будет услышать, что коллеги пытаются от нее избавиться. Но если это не Маллен, то кто тогда?
– Глупая шутка, дядя Сэм.
– Шутка? – Он недоверчиво хмыкнул. – Ну нет. Ты не смеялась, когда прибежала ко мне. И ничего в этом нет веселого.
– Да, веселого мало, – согласилась Анни. Фаншон посмотрела на лестницу, куда сбежался десяток кошек, предававшихся теперь чревоугодию.
– Ну и грязь!
– Мы с помощником шерифа Питром все уберем, тетя.
Это улика, – сказала Анни. – А вы оба возвращайтесь в постель. Мне жаль, что я вас разбудила.
Ей пришлось еще минут пять спорить с ними и уговаривать вернуться домой. Когда они наконец ушли, ее вдруг снова охватила волна тревоги за них. Мир сошел с ума. И то, что она могла подумать, что кто-то выпотрошил Сэма и Фаншон, доказывает это.
Анни хотелось бы получить весомые доказательства вины Маллена. Но чем больше она обдумывала случившееся, тем меньше становилась ее уверенность в этом. Выкинуть ее их эфира – это просто, подписи автора не требуется. И змею в машину легко подсунуть, но такое… Слишком велика вероятность, что тебя поймают на месте преступления.
Подчинившись настоянию Анни, Питр вместе с ней проверил дорогу на насыпи и осветил фонарем все вокруг. Если здесь и парковали машину, то она давно уехала. Никаких кровавых отпечатков. А на «Каменистой дороге шины следов не оставляют.
Было уже около трех часов ночи, когда Анни поднялась в свою квартиру по внутренней лестнице, идущей из магазина. Все мышцы у нее болели. От удара Питра позвоночник между лопатками пронизывала острая боль. И все-таки она была слишком возбуждена, чтобы уснуть.
Анни достала еще бутылку пива из холодильника, выпила таблетку «Тайленола» и уселась на стул возле стола в кухне, где в беспорядке валялись ее записи по делу Памелы Бишон.
Она взяла листок с хронологической записью событий:
9 октября. 1:45. Памела снова сообщает о том, что кто-то подглядывает за ней. Подозреваемых нет.
10 октября. Выходя к школьному автобусу, Джози Бишон натыкается на крыльце на изувеченные останки енота.
Маркус Ренар хотел быть ей другом. Он хотел стать другом и для Памелы Бишон. Памела его отвергла. Анни в лицо назвала его убийцей. И Анни настроилась занять место Памелы в его жизни. Потому что ей так захотелось поиграть в детектива, потому что ей требовалось добиться справедливости для женщины, ушедшей в страну теней.
Она даже не могла себе представить, что подвергается риску оказаться там же.
ГЛАВА 25
– Я подумала, что могла бы работать в архиве, – сказала Анни, усаживаясь в кресло перед письменным столом шерифа Ноблие. После бессонной ночи выглядела она неважно. Гас посмотрел на нее так, словно Анни вызвалась добровольно мыть туалеты.
– Ты хочешь там работать?! Я не ослышался?
– Никак нет, сэр. Я хочу работать патрульным, но раз это невозможно, я могу заняться чем-то другим.
Анни попыталась изобразить на своем лице энтузиазм, но это ей не слишком удалось.
– Я полагаю, там ты не сможешь принести никакого вреда, – пробормотал Гас Ноблие, обхватывая пальцами кружку с кофе.
– Никак нет, сэр. Я постараюсь, сэр.
Он переварил ее ответ, одновременно жуя булочку с черникой.
– Хорошо, Анни. Пусть будет архив. Но сегодня ты должна сначала еще кое-что сделать. Подойди к моей секретарше. Она тебе все объяснит.
– Макграф – полицейский пес? – Анни в ужасе уставилась на висевший в кладовке костюм – меховые лапы, шубейка и гигантская собачья головд.
Валери Комб фыркнула:
– Обычно эту роль играет Тони Антуан. Но он позвонил и сказал, что заболел. – Секретарша Ноблие протянула ей расписание. – Два выхода сегодня утром, и еще два после обеда. Помощник шерифа Йорк будет вести представление. Тебе только и остается, что стоять рядом.
– В этом кошмарном костюме?
Валери хихикнула и прикрыла рот шифоновым платком, повязанным вокруг шеи в тщетной попытке скрыть засос.
– Если хочешь знать мое мнение, тебе еще повезло, что ты вообще получила работу.
– Как же, конечно.
– У тебя десять минут, чтобы добраться до «Веселых крошек», – заметила Валери и ленивой походкой направилась к двери. – Лучше шевелите лапами, помощник шерифа. Или мне следовало сказать: виляйте хвостом?
– Тебе лучше знать, – буркнула ей вслед Анни. Дверь закрылась, оставив ее наедине с ее новым «я».
Анни пришла к выводу, что лучше всего ей надеть гигантскую голову и так пройти по коридорам управления, чтобы спрятаться в костюме и избежать дальнейшего унижения. Но выяснилось, что надеть собачью морду самостоятельно Анни не в силах. Она оказалась такой же тяжелой и громоздкой, как «Фольксваген». Ее попытка водрузить это сооружение из меха и папье-маше кончилась тем, что Анни потеряла равновесие и больно ударилась о металлические полки.
Выяснилось, что она не сможет вести машину с лапами на ногах. К тому же в костюме не оказалось никакой вентиляции, так что он вонял хуже любой собаки, которую доводилось встречать Анни.
Да еще помощник шерифа Йорк, как показали дальнейшие события, относился к представлению слишком серьезно.
– Ты можешь лаять? – поинтересовался он, надевая Анни на голову собачью морду. Они стояли на маленькой парковке возле детского сада «Веселые крошки». Его форменная рубашка без единого пятнышка была отлично накрахмалена и отглажена. А стрелки на брюках казались такими острыми, что ими можно было бы резать сыр.
Анни свирепо посмотрела на него сквозь крохотные дырочки в чуть приоткрытой пасти Макграфа.
– Что я могу? – Ее голос звучал приглушенно.
– Лаять. Полай для меня, как собака.
– Считай, что я этого не слышала. Йорк обошел ее кругом, поправил длинный хвост, свисавший сзади.
– Не срывай мероприятие, Бруссар. Наша задача – показать детям, что полицейские их друзья. А теперь скажи что-нибудь, как полицейский пес Макграф.
– Убери руки от моего хвоста, а не то я тебя укушу.
– Ты не должна так говорить, так можно и перепугать детей! И голос у тебя должен быть ниже, напоминать рычание. – Йорк встал перед ней, чуть ссутулился и состроил подходящую случаю физиономию. – Здррравствуйте, девочки и мальчики! – заговорил он голосом мультипликационной собаки. – Я Макгрраф, полицейский пес!
– Да, Йорк, ты точно настоящий кобель. Хочешь примерить костюмчик?
Он выпрямился, оскорбленный ее словами.
– Нет.
– Тогда заткнись и оставь меня в покое. Я не в настроении шутить.
