Ему не верилось, что его обманула эта пухлая блондинка. Все это время он нутром чуял, что среди них есть враг, но подозревал только мужчин. Ему и в голову не приходило, что Софию может предать ее подруга детства.
Проклятие! Ему следовало заподозрить ее, как только Алекса полезла к нему с ласками и льстивыми словами. Этой твари было нужно просто убрать его с дороги.
Но больше всего он винил самого себя. Такой болван, как он, не заслуживал Софии. Он искренне надеялся, что принц Дании более достоин ее, чем он, но в данный момент важнее всего было найти и вернуть ее.
Он подошел к мужчинам, и грум вывел из конюшни его оседланного коня.
— Расскажите, что произошло, — приказал он.
— Когда мы пришли в себя, обеих женщин и след простыл.
— А мужчины все на месте?
— Конечно, где же им быть! — сердито ответил Маркос. — Почему вы об этом спрашиваете?
— Уж не думаете ли вы, что мы имеем к этому отношение? — сердито спросил Деметриус, подходя ближе.
— Теперь понимаю, что вы не виноваты.
— Нет! — на разные голоса закричали они.
— Вы должны позволить нам поговорить с вашим пленником, — сказал Тимо. — Он наверняка знает, куда ее увезли.
— Не знает, — тихо сказал Гейбриел. — Уж поверьте мне.
— Это почему же?
— Потому что я лгал, — мрачно сказал Гейбриел. — Он не является одним из них.
— Что-о?
— Вы просили верить вам, а теперь говорите, что солгали? — сердито сказал Нико. — Что за игру вы затеяли, Найт?
Вот настала и его очередь быть подозреваемым, подумал Гейбриел, окидывая их взглядом.
— Я знал, что в нашей среде есть предатель, но никак не думал, что это Алекса. А этот придурок, которого я поймал в ночь бала, не имеет никакого отношения к Софии. Я думал, что таким образом заставлю предателя выдать себя. Как видно, это сработало. Едем, — сказал он. — Надо выручать ее.
Он уселся в седло, остальные, обменявшись скептическими взглядами, поняли, что его не остановить, и последовали за ним.
Они быстро вернулись в замок и галопом прогрохотали под массивными привратными башнями. Мгновение спустя они уже шли по коридорам дворца.
По дороге они рассказали, что лорду Гриффиту уже доложили о том, что происходит, но Гейбриелу сейчас было важнее всего узнать, что известно турецкому послу. Он не забыл взгляд этого человека, явно узнавшего кинжал и гравировку на его лезвии. Тот знал больше, чем говорил, и Гейбриел имел твердое намерение выяснить, что скрывает посол.
Тем временем мужчины последними словами ругали Алексу.
— Как могла она поступить таким образом с нами?
— Маленькая проститутка!
— После всего, что мы для нее делали!
Достоинство каждого из них было уязвлено тем, что какая-то девчонка обвела их всех вокруг пальца.
Очевидно, ей оказывали помощь извне, подумал он. Кто-нибудь управлял всем этим и говорил ей, что делать дальше. Но кто?
Кому, как не турецкому послу, знать это?
Вскоре Гейбриел уже пригвоздил к стене самым недипломатическим образом этого высокопоставленного типа в тюрбане.
— Теперь вы расскажете мне все, что я хочу знать.
Грифф, находившийся в другом конце коридора, наблюдал за происходящим, однако притворился, будто ничего не видит, и, изящно заложив руки за спину, скрылся из виду, предоставив Гейбриелу возможность добывать ответы старым дедовским способом.
Возможно, маркиз не был сторонником подобной тактики, но Гейбриел больше не состоял на службе у британского правительства, на нем больше не было формы, и ему практически больше нечего было терять. Пока он не вернет Софию в целости и сохранности, его лучше не трогать.
— Кто ее схватил? Отвечайте! — Для убедительности он снова стукнул посла о стену.
— Я… не… знаю, — проговорил турок, брыкаясь ногами в туфлях с загнутыми носами.
— Не лгите мне, — предупредил Гейбриел сквозь стиснутые зубы. — На карту поставлена жизнь Софии, ясно вам? Я понял, что вы узнали надпись на том кинжале. Говорите, что она означает, негодяй, или я придушу вас собственными руками!
— Остановитесь! Опустите же меня наконец, и я все расскажу.
Гейбриел прищурил глаза и медленно опустил турка на пол. Посол потер шею, стараясь отдышаться.
— Скорее.
— Изображение на лезвии кинжала означает орден Скорпиона.
— Что это такое?
— Тайная религиозная секта, поддерживавшая принца Мустафу, единокровного брата султана Махмуда. Мустафа устроил государственный переворот и попытался взять власть в свои руки, но мы положили этому конец. У него имеется множество сторонников среди наших элитных войск янычаров. Как только мы подавили мятеж, султан Махмуд пообещал помилование всем тем, кто откажется поддерживать устаревшие взгляды Мустафы и даст клятву верности его величеству, но не все воины Мустафы согласились принять это предложение. Группа истинно верующих осталась под предводительством духовного наставника принца Мустафы — человека, известного как шейх Сулейман. Нам так и не удалось поймать этого шейха, а что касается других янычар, то до нас доходили кое-какие слухи, будто они заигрывают с Али-пашой.
Гейбриел отчетливо помнил, как София говорила, что Али-паша хочет завладеть Кавросом. Ну что ж, может быть, пора уже в большей степени доверять ее мнению. Ведь как-никак она не ошиблась, когда говорила о верности своих телохранителей.
— Сколько их там, этих янычаров, которые стали людьми вне закона?
Посол покачал головой.
— Сотни.
У Гейбриела перехватило дыхание.
— Куда они ее повезли?
— Не знаю.
— А если подумать? — угрожающе прошипел он.
Турок молча взглянул на него. Гейбриел сделал свой вывод.
— В Янину?
Посол мрачно кивнул.
Гейбриел отпустил его и ушел.
Когда он отправился поговорить со своим зятем, у Гриффа находился капитан, начальник гарнизона, и они втроем обсудили все, что удалось узнать. Грифф получил сообщение от лорда-гоффмейстера о том, что одна из кухонных служанок видела прошлой ночью, как Алекса с Софией шли в винный погреб. Алекса сказала любопытствующему кухонному персоналу, что ее высочество пожелала сама выбрать еще одну бутылку шампанского.
Утром служанки не решились сказать, что видели Алексу и Софию, потому что принцесса была в состоянии сильного опьянения, — по крайней мере так им показалось. Гейбриел понял, что Алекса подсыпала снотворное Софии и телохранителям.
Капитан гарнизона добавил, что его люди открывали прошлой ночью ворота для Алексы, которая выезжала куда-то в своем двухколесном экипаже.
