Два охранника подошли к княжне и попытались взять её под руки, но она, вырвавшись, потянула цепочку, висевшую у неё на шее, и вытащила медальон с изображением княжеского герба.
– Я требую княжеский суд, – произнесла она, после чего добавила. – И только попробуйте прикоснуться ко мне руками, иначе лишитесь их к утру.
– Можно посмотреть ваш медальон, слишком невероятно, что представитель княжеской крови работает директором в захолустной школе, – произнёс дознаватель, сделав шаг к княжне.
– Значит, вы сомневаетесь в моих словах? – гневно произнесла она. – Ну что же, вы сами этого хотели.
Нажав на медальон, отчего из него выскочила небольшая булавка, о которую она уколола палец и влила в неё странную магическую энергию золотистого цвета. Медальон тут же вспыхнул ярким золотым цветом, и на руках у всех присутствующих, в районе кисти, загорелись гербы княжества, но этого ей показалось мало, она, подняв медальон вверх, произнесла,
– Подчинитесь клятве княжескому роду.
Все трое охранников и дознаватель упали на колени и, сдерживая боль, произнесли:
– Подчиняемся.
Сразу после этого, княжна опустила руку и убрала магию из браслета. Свет мгновенно исчез, а упавшие на колени охранники рухнули на пол, один дознаватель только упёрся в пол руками и смог избежать падения.
– Прошу прощения, Ваше Высочество. Что прикажете? – произнёс он дрожащим голосом.
– Арестовать подавших заявление дворян, других участников – под домашний арест. Данного молодого человека и его семью я беру под личную охрану. Я свяжусь с отцом и улажу все вопросы, – произнесла она.
– Слушаюсь, – произнёс дознаватель, склонив голову.
– Пошли со мной, – сказала она, взяв меня за руку и увидев наручники, сдёрнула медальон с шеи и приложила его к ним, напитав энергией. От этого они, вспыхнув, осыпались серебристым песком на пол.
Дальше она повела меня через всю школу в свой кабинет и только, когда закрыла дверь, позволила себе расслабиться и от этого чуть не рухнула на пол. Мне пришлось её подхватить и усадить в кресло, стоящее при входе.
– Что я наделала? – прошептала она.
– Судя по всему, спасли мне жизнь, и теперь я вам обязан, – ответил я. Видя, что её начинает колотить дрожь от пережитого напряжения.
– Позволите? – спросил я, присев перед ней на колено и взяв её за руку.
– Д-да, – дрожащим голосом произнесла она.
Я, взяв её ладонь в свою руку, нашёл в кармане свой кристалл с живой, который был на одну треть разряжен. Очень медленно я прокачивал энергию из кристалла через оба своих источника и вливал в её руку, при этом я старался направить её с целью расслабить и взбодрить одновременно.
Девушку сразу же бросило в жар, а её дыхание участилось, но при этом она расслабилась и внезапно бросилась мне на шею, разрыдавшись. Я не ожидал такого напора и на секунду застыл, а потом обнял её и стал гладить по голове.
– Успокойся, всё хорошо. Теперь всё будет нормально, – тихо говорил я.
Так мы стояли на коленях друг перед друго, минут пять. Девушка перестала плакать и уже просто прижималась ко мне, замерев в моих объятьях. Мне было с ней очень хорошо, а жар девичьего тела, прижимающегося ко мне, начал будоражить мои мысли, но нас бесцеремонно прервала вбежавшая в кабинет секретарша, которая, увидев нас в довольно пикантном положении, вскрикнула:
– О-о, прошу прощения, я не вовремя.
После чего тут же пулей выскочила обратно. Это как будто разбудило княжну, и она, вскочив, отошла от меня на два шага, засмущавшись.
– Прошу прощения, что скомпрометировал вас, больше такого не повториться, – произнёс я, вставая с колен.
– Это я во всём виновата, просто с вами я впервые смогла расслабиться. Последние два года я жила совершенно одна, брошенная семьёй, а в вас я почувствовала опору и защиту. Хотя сама вам только что её предоставила. Трудно признать, но вы – первый человек, который за последние два года вызывает во мне сильные чувства, и это ненормально. Вы ещё подросток, и я старше вас на шесть лет, и мы не можем быть вместе, прошу простить мою слабость, надеюсь, произошедшее останется между нами, – произнесла она, отворачиваясь и глядя в окно.
Я стоял две секунды, не зная, что делать, но, определённо, меня к ней влекло и, не знаю, как назвать это чувство, игрой гормонов или банальным желанием, но равнодушным от наших объятий я не остался. Да и мой прежний жизненный опыт диктовал совершенно другие действия, поэтому я сделал шаг вперёд и, осторожно взяв её за локоть, развернул её к себе.
Она стояла, закусив губы и закрыв глаза, из которых текли слёзы.
Я медленно притянул её и очень осторожно поцеловал её в губы. От этого она вздрогнула и пусть медленно, но ответила на мой поцелуй, очень неумело, робко, но с чувством. Пьянящее чувство охватило меня, и я потерял счёт времени, но я, как более опытный в этих делах, сам прервал поцелуй и посмотрел ей в глаза, после чего достал платок и медленно убрал следы слёз, вначале с одной щеки, потом с другой.
– Ты сводишь меня с ума, но сейчас не время и не место для продолжения нашего поцелуя. Нам обоим нужно время, чтобы осмыслить произошедшее и взглянуть на всё со стороны трезвым взглядом, – произнёс я, усаживая её в кресло.
Задумавшись на секунду, я тихо направился к двери и открыл её резко. В кабинет ввалилась подслушивающая за дверью секретарша.
– Простите, я оступилась, – попробовала оправдаться она.
– Принесите нам два чая с травами, мятный или успокаивающий сбор, госпоже директору нужно успокоиться, – сказал я и, дождавшись, когда она выйдет из кабинета, прикрыл дверь. Вернувшись, я придвинул чайный столик на колёсиках и, поставив его перед замершей девушкой, придвинул ещё одно кресло, вплотную. После этого я уселся в него и, положив нога на ногу, откинулся в нём, наблюдая за княжной.
Она сидела, замерев, и я понял, что она опять напряглась, поэтому накрыл своей ладонью её, благо наши кресла стояли вплотную друг к другу. На это она повернула кисть и сжала мою ладонь, после чего опять закрыла глаза. У меня ещё были небольшие запасы живы, и я направил их через свою ладонь.
Через пару минут в кабинет вошла с подносом секретарша. Девушка попыталась выдернуть ладонь из моей, но я не дал ей этого сделать, сжав её. Секунду длилось наше противостояние, но в итоге она расслабила свою ладонь и впервые шумно вздохнула.
В это же время секретарша очень быстро расставила чашки и небольшой чайник, на котором стоял заварник,
