и позволил выходить на поверхность. Когда пришли колядские ночи, я решил сбежать. Взял лошадь и просто уехал из Ясностана. Ну а потом ты…
– Та девушка, – перебил его Владлен. – Она ведь не просто так там оказалась?
– Она из моей семьи, – тихо сказал Лука. – Я хотел уйти с ними, но…
– Я помешал.
Владлен зажмурился, вспоминая ту ночь. Если бы он убежал, послушал девицу, Лука бы ушел с ней, и его кошмары остались позади. Но судьба распорядилась иначе.
– А теперь что? – спросил он.
– Мы… – На виске Луки пульсировала жилка. – Ну… Волкодлаки, понимаешь, мы…
– Ты забыл человеческий язык? Хватит юлить.
– Псарь хотел получить волчье сердце, – на одном дыхании выпалил Лука.
– Мне должно быть понятно? – Владлен хмыкнул.
– Мои предки служили богам, и до сих пор считается, что вернее их не найти. Волкодлак может провести кровный обряд и будет навсегда связан с избранником. Эти узы нельзя разрушить и…
– Погоди. – Владлену показалось, что его вот-вот разорвет от истеричного хохота. – С кем с кем?
– С избранником. – Голос Луки напоминал писк.
– То есть, – смешок все-таки сорвался с губ, – этот обряд – что-то с кровью связанное, да? Я ничего не путаю?
– Владлен…
– Ты, сын собаки, что сделал-то, а?! – Владлен подался вперед и попытался схватить Луку за горло, но тот увернулся. – Ты что со мной сделал?!
– С тобой – ничего! – Лука тоже начал кричать. – Ты не будешь в зверя превращаться, можешь не переживать! Я просто… Ты предложил стать моим другом! Решил пожертвовать ради меня своей жизнью. Никто раньше не…
Лука замолчал, насупился и раздраженно засопел. Видно было, насколько ему неловко говорить все это. Глядя на него, Владлен сам устыдился и покраснел. Какой ужас.
– Все должно быть иначе, – наконец сказал Лука. – Это даже не обряд, это таинство, и ты должен был знать, на что идешь. Я обманул тебя. Мне стыдно.
– Почему не рассказал тогда?
– Решил, что ты откажешься. Что? Это, по-твоему, смешно?! – возмущенно воскликнул Лука. – Смертным редко выпадает такая честь, понял?! Псарь ломал меня много лет, но я не согласился… Хватит смеяться!
Владлен не мог остановиться, хохот рвался из горла, и, как бы он ни старался, запихать его обратно не получалось. Господь свидетель – он вовсе не насмехался над Лукой, но ничего другого его измотанный разум выдать не мог.
– Так что теперь-то? Ты не ответил, – отсмеявшись, спросил Владлен.
– Теперь я вроде как твой защитник. – Лука нахмурился. – А ты – мой, но это не обязательно.
– Как это не обязательно? Все должно быть справедливо.
– Сейчас постарайся воспринять меня серьезно, ладно? – неожиданно мрачно сказал Лука. – Я за тебя умру, но два раза в год ты должен гнать меня прочь. Увози меня подальше, привязывай к дереву и беги.
– Что это значит? – Смеяться Владлену резко расхотелось.
– Это наше проклятие. Поклявшись в верности, мы полностью отдаемся другому, но два раза в год наше желание убить этого человека становится сильнее, чем желание защищать.
– Ты шутишь?!
– Если бы. – Лука нервно теребил концы волос. – Обращаясь, мы теряем разум. Не думай, что меня остановит преданность или любовь, – я разорву тебя на части. Не пытайся искать в этом смысл, не тешь себя надеждой на то, что со мной можно будет договориться, что моя душа вдруг откликнется на зов хозяина и я стану ручным волчонком. Первый раз я буду обращаться на Волчьи Святки – в любой из двенадцати дней Коляды. А второй – перед ночью Ивана Купала. В эти дни я буду пытаться сожрать твое сердце.
– Я бы выругался, но так испугался, что позабыл все бранные слова, – прохрипел Владлен.
– Волкодлак, не дававший клятву, обращается и рыщет по земле в поисках любой добычи. Мы нападаем и на зверей, и на людей, – безжалостно продолжил Лука. – Но попробовав твоей крови, я буду вечно гнаться только за тобой.
– Мрачный Взвод должен убивать вас, – сказал Владлен. – Верно?
– Верно. Бо́льшую часть года внешне мы почти не отличаемся от людей, но лучше слышим, видим, наш нюх острее человеческого, слюна заживляет раны. Но Взвод должен истреблять нас независимо от нашего облика, потому что мы будем убивать.
– Ты даже возможности себе не даешь, – пробормотал Владлен и неосознанно отодвинулся.
– Посмотри на меня. – Лука подался вперед, взял его за плечи и встряхнул. – Нет никаких возможностей! Ты должен это запомнить. Я не человек, понятно? И никогда им не стану. Если ты не поймешь этого, если решишь, что мои угрозы всего лишь слова, я должен буду уйти.
– Уйти? Куда?
– Как можно дальше. – Лука отпустил его. – Не смотри на меня так.
– Как?
– С жалостью. Не надо меня жалеть. Я сам сглупил и… Что?
– У меня личный лекарь. – Владлен широко улыбнулся. – Жить ты будешь долго, теперь я могу уговорить Рыжа остаться в Клюковке и отправиться в вольное плавание. Будем охотиться вместе, а может… Может, вообще уедем из безымянных земель! Мир посмотрим.
– Я буду охотиться на людей, – тихо сказал Лука. – Понимаешь? Как охотник Мрачного Взвода ты должен убить меня.
– Хватит тебе. – Владлен устало махнул рукой и растянулся на подстилке. – Ты знаешь, что не убью. И Святому Полку тоже не сдам. К тому же ближайшие годы ты будешь охотиться только на меня, а я хитер и быстр, вон как удачно тебя утопил прошлой ночью.
– И сам погибнуть мог.
– Но не погиб, так что поблагодарим старых и новых богов за это чудесное спасение.
На ветке, прямо над шалашом, сидел златокудрый мальчишка. Услышав последние слова Владлена, он рассмеялся – смех его звучал как пение соловья. И пусть на улице стояла зима, пусть он до костей продрог, вытаскивая незадачливого охотника из сугроба, на душе у него цвела весна.
– Расплавь пули, притупи ножи, – горячо зашептал божок, – измочаль дубины, напусти страх на зверя, человека и гада, чтобы они серого волка не брали и теплой бы шкуры с него не драли. Слово мое крепко, крепче сна и силы богатырской.
Старые боги обожали шалости, а Лель – больше всех.
Глава 20. Радомила
«Не уберегла, не уберегла, не уберегла».
Она стояла и смотрела, как могильщики засыпают мальчишку землей, нутро сжималось от обиды.
Столько вынесли, столько преодолели, боролись за него до последнего, а он… Нужно было следить за ним, ни на шаг не отходить, но кто мог знать, что такие темные мысли в его голове поселились?
Ждан сказал, что был к этому готов, а вот она не была. Да, обошлись с ним бесчеловечно, покалечили страшно, но ведь мог жить дальше, чего он лишился? Возможности с бабами спать? Невелика потеря! Странные мужики, очень странные, хрен для них ценнее жизни, получается?
– Нам ехать нужно.
Мальчишка этот, Дарий, солнце ясное, а не парень, был бы жив, цены бы ему не было. Но вид его отвращает, правду сказать. Самое страшное – глаза белесые, под ними тени залегли, кожа на скулах так натянута, будто вот-вот порвется. У иного заложного взгляд живее, чем у него.
Странно все-таки, чего только на свете не бывает. Вот мертвец, который людей убивать не пытается, разумный, рассудительный, а есть живые, которые ведут себя как дикие упыри. Одна из таких в доме лежит, в потолок смотрит.
– Куда на этот раз? – Неосознанно Радомила потянулась к Дарию, стряхнула с его плеч снег. – Ворона получили?
– Свои дела решить нужно, – уклончиво ответил он. – К Ясностану поедем, а там… как пойдет.
– Через пару дней и мы уедем. Нужно отвезти Диву туда, где о ней позаботятся.
– Не заслуживает она заботы, – неожиданно жестко сказал Дарий.
– Тут ты прав, но мы ведь люди, а она беспомощная. – Радомила пожала плечами. – Да и жизнь в домах для хворых разумом не сахар. Она сполна получила, кто бы ей ни встретился, отомстил за всех. Надеюсь, ты на Ждана зла не держишь.
– Не держу, – поспешно ответил Дарий.
Радомила стояла, не знала, что еще сказать. Рука сама собой к его волосам потянулась. Каким бы красавцем вырос, не случись той ночи, сердце кровью обливается. Совсем размякла от всех этих
