потери. Валерия же… Как вызвать маленького крылатого засранца, схема отработанная. Вот только, после того же Паралича, будет невозможно управлять ситуацией. И, видимо, отступить самому тоже не получится. А значит, предстоит оказаться беспомощным перед ордой кровожадных орков… Но, в конце концов, смерть в этом мире не окончательная.
Решив всё это для себя и разложив по полочкам — причём в то время, как руки уже задрали набедренную повязку Валерии и перевернули её на спину, чтобы девушка не имела уже вообще никаких шансов отбиться — Ефим приступил к действиям. Самым главным и первоочередным сейчас было дать команду на отступление эльфам и феям. Что он и поспешил озвучить…
Из глотки не вырвалось ничего, кроме невнятного мычания.
Тело вышло из-под контроля полностью, лишив даже самого последнего оружия против самого себя — возможности говорить.
Из глотки вырвался лишь сдавленный стон. А в следующее мгновение Ефим против воли впился зубами в шею Валерии, и теперь даже если и хотел бы что-то сказать, этого бы уже не получилось.
Будто одного этого было мало, над головой раздался голос Эльтодреели, вставшей во весь рост и поднявшей лук:
— Сёстры, в бой! Все сюда! Господин в опасности!
У Ефима вышло лишь сдавленно застонать. Учитывая ситуацию, звучало это, скорее, как сладострастный стон, но вкладывалось в этот звук совершенно другое.
«Дуры! Дуры! Какие же дуры… Бежать надо, бежать, в лес отступать! Где хоть какое-то преимущество у вас останется!.. А не наоборот!..»
Но никто не услышал этого мысленного вопля. Вместо того, что надо было бы по хорошему сделать, девушки одна за другой поднялись из травы. А те, кто остался в лесу — выбежали, или вылетели, чтобы встать с остальными рядом.
Зазвенели тетивы, сорвались вперёд стрелы… Вот только увидеть, попали они в свои цели или нет, Ефим не мог. Он смотрел сейчас совсем в другую сторону, вниз, на распластавшуюся под ним миниатюрную девушку с идеальной фигурой, слегка красноватой кожей и чёрно-алыми волосами. Руки уже схватили её за ягодицы, а таз подался вперёд. До момента, когда случится непоправимое — поезд войдёт в тоннель, болтик накрутится на гаечку, пчёлка сядет на цветочек — оставались считанные мгновения. Не помогали ни произнесённые про себя, как мантры, отборные грязные ругательства — на мысли карапуз не реагировал, ни попытки представить девушку такой, какой она была раньше — некрасивой, толстой, в бородавках, татуировках и пирсинге.
Последним жестом отчаяния Ефим попытался поднять глаза вверх, в сторону врагов. Ведь среди них — виновница того, что он начал терять контроль. Та проклятая светловолосая, с длинющими ногами, торчащими из-под едва прикрывающей срам шкуры. Если уж он оказался настолько подвержен её влиянию… Быть может, удастся перенаправить тело на более приоритетную цель, заставить его отвлечься от уже переставшей верещать и лишь тихонько всхлипывающей Валерии?
Глаза послушались. И даже повезло — в просвете между высокой, ни разу не кошеной травой удалось сразу разглядеть именно ту, нужную. Она стояла в окружении кучки соратников, среди которых была явная орчанка, тролль и какая-то связанная девка. Незнакомка держала в руке что-то наподобие знамени, почему-то похожего с виду на старые и замазанные кровью панталоны.
Незнакомка как раз повернулась к новой угрозе лицом, и теперь появилась возможность увидеть, что под шкурой у неё — одно лишь красное кружевное бельё. Чертовски сексуальное, очень идущее светлым волосам и подчёркивающее стройную, будто с обложки глянцевого журнала, фигуру.
В иной момент Ефим восхитился бы и сказал, что перед ним — девочка-мечта, именно такая, какую всегда хотелось видеть рядом с собой. Вот только сейчас его голову занимали совершенно другие мысли. И он постарался вновь, в подробностях, представить внешность Валерии «до», чтобы на контрасте с незнакомкой-красавицей осадить непослушное тело и отвадить его от жертвы.
Надежды на успех совсем не было, это было скорее жестом отчаяния, когда всё остальное провалилось… Но внезапно, против всех ожиданий, у Ефима получилось! Его руки отпустили почти не трепыхающуюся уже и смирившуюся со своей участью фею-суккубу, а голова поднялась и взгляд впился в новую цель, не выпуская уже её из области зрения.
Какие-то мгновения, и Ефим встал во весь рост, оправив набедренную повязку. Жутко неудобный предмет одежды, и кто только придумал такие? Ни отлить нормально — надо рукой придерживать, ни с женщиной совокупиться — постоянно лезет, куда не надо… И это не говоря о том, что постоянно снизу ветром задувает, и если вдруг серьёзно похолодает — кое-что начнёт звенеть, что твои колокольчики…
Непослушные ноги сделали один шаг по направлению к незнакомке, потом другой, потом ещё. Ефим, всё ускоряясь, побежал вперёд. Прямо на орков, развернувшихся уже навстречу редкой цепью и тоже начавших сближение. Это было очень хорошей новостью. Несмотря даже на то, что впереди наверняка ждала пусть игровая, но смерть…
Плохая новость тоже присутствовала. Голос всё так же не слушался, и отдать команду остальным отступить всё никак не получалось. Поэтому эльфийки, стреляя на ходу, вместо того чтобы расстреливать противников с места, устремились следом за своим предводителем. За ними устремились и бешено машущие крылышками феи…
Орки, сначала просто решительно шагавшие навстречу, издали слитный громогласный клич и тоже перешли на бег. Волки стремительными прыжками вырвались вперёд, обгоняя двуногих собратьев.
В отличие от остальных, дева в шкуре не двинулась с места, так и оставшись позади, держа в руках своё очень убогое на вид знамя. И тело Ефима, не замечая ничего вокруг, могучими прыжками устремилось прямо навстречу ей.
Перед глазами мелькнуло:
Выносливость +1!
Но это, конечно, было слабым утешением.
Куда больше радовало, когда то один орк, то другой спотыкался и падал, держась за торчащее из тела оперённое древко. Доставалось и волкам, которые, подстреленные, кувыркались и летели кубарем. Некоторые уже больше не вставали, некоторые жалобно скулили и пытались снова подняться на ноги. Вот только, даже несмотря на меткие выстрелы эльфиек, врагов оставалось ещё слишком много.
И впереди громадными прыжками неслись волки. Один из них прыгнул навстречу. Тело Ефима бежало вперёд, будто не замечая опасности. Какие-то секунды, и зубы сомкнутся на горле, заканчивая этот дурацкий забег… И сделать ничего
