проспит до утра, так что можете не переживать.
– Быть может, нам стоит опасаться вовсе не мистера Оза?
Чуть позже, когда мы остались наедине, я поинтересовался, в чем смысл последней фразы, на что Олдридж только покачал головой. Правильно ли я понял, что он отнесся к словам Айзека серьезно, – а это означает соседство с настоящим оборотнем из страшных легенд? Примерно этот вопрос я и собирался задать, но Джулиус меня опередил:
– Я буду спать здесь. Если страшно, можешь остаться со мной. Если нет, свободна комната напротив. Я в душ.
И скрылся за дверью, оставив меня смущенно краснеть в темном коридоре.
Считает меня трусом?
Горячая вода не только смыла с тела грязь и пот, но и помогла расслабиться. Пожалуй, даже чересчур. Я поднял руку, чтобы завинтить кран, и почувствовал головокружение и дикую слабость. Обмотавшись полотенцем, я вышел из ванной и буквально рухнул на разобранную кровать. Сил хватило только на то, чтобы натянуть поверх одеяло и потушить свет. В темноте было слышно, как громко стучит по крыше и скребется в стекло дождь. Угасающим сознанием я отметил, что почему-то почти не боюсь, хотя недавно едва мог скрывать дрожь. Неужели мое восхищение Джулиусом настолько сильно, что я готов пойти на любые безрассудства, лишь бы его впечатлить?
«Если страшно, можешь остаться со мной».
Я просто хотел доказать, что не боюсь, или правда изменился?
Засыпая, я видел перед собой улыбающееся лицо Дафны Ричмонд, которое вдруг превратилось в грустное личико девушки из поезда, Леонор. Она бросила в меня гадальной картой, и это было последним, что я запомнил.
* * *
В гостиной, несмотря на довольно поздний час, не было никого. По крайней мере, так мне поначалу показалось.
– Доброе утро.
Прозрачная занавеска у открытого окна зашевелилась, из-за нее вышел юноша, опознанный мною как Оз Уайтби. Благодаря белой рубашке и удивительно светлым волосам, почти ей в тон, он легко затерялся в воздушных складках тюля, и я не сразу его заметил.
– Оз, если не ошибаюсь? – кивнул я и, получив утвердительный ответ, пожал протянутую руку. Тонкую, с мягкой нежной кожей, как у девушки. – Как самочувствие?
– Спасибо, хорошо. Почти не болит. – Он пригласил меня присесть на диван и опустился рядом. – Не знаю, как благодарить вас с другом. Брат говорит, я болен, и, думаю, он прав. Ничего не могу вспомнить из прошедшего вечера, даже то, как ушел из дома. Это странно, да?
Отчего-то даже такая непростая тема из уст Оза звучала легко и естественно. Он вообще умел располагать к себе, не то что брат. Несмотря на внешнее сходство, в Айзеке не чувствовалось этого мягкого обаяния. Находиться с ним в одной комнате было неприятно. Может, именно это имел в виду Джулиус, говоря о том, что опасаться стоит другого?
– Прости, я, наверное, надоедаю тебе. – Оз опустил голову, отчего мягкие светлые пряди упали на лицо, закрывая глаза. – Брат говорит, я не умею держать язык за зубами.
Я, как обычно, задал вопрос, не успев подумать, тактично ли он прозвучит:
– Сколько тебе лет?
Если Оз и удивился, то виду не подал:
– Восемнадцать.
Кажется сущим ребенком. Что бы там ни думал Айзек и ни подозревал Джулиус, я ни за что не поверю, что это милое невинное существо – чудовище из ночных кошмаров.
– Прости, – в свою очередь извинился я. – А где Джулиус? Мой друг?
– В кабинете брата, уже давно.
Я оставил Уайтби-младшего одного и направился прямиком в кабинет. Дверь оказалась незаперта, и, войдя, я застал такую картину: Джулиус сидел в кресле, вжавшись в спинку, насколько это возможно. Айзек нависал над ним, опершись руками на подлокотники. Клянусь, в первый момент я решил, будто он хочет покусать моего друга!
– А, Филипп! – Олдридж первым меня заметил и проявил неожиданную радость. – Проходи скорее.
Хозяин нехотя отошел, встав у окна, и кивком поприветствовал меня. Вероятно, я помешал, хотя благодарный взгляд Джулиуса вселил уверенность. Я не нашел другой мебели, кроме уже занятого кресла и стула за хозяйским столом, потому просто присел на подлокотник рядом с коллегой. Беседа, прерванная на полуслове, продолжилась.
– Вы понимаете, – мрачно заговорил Айзек, – я не могу показать брата врачам. В случае с нашими домами для умалишенных лучше сразу наложить на себя руки.
Тут с ним нельзя не согласиться. Однажды нам с Джулиусом пришлось побывать в подобной лечебнице, и воспоминания о том дне остались не самые приятные.
– Так все же Оз сумасшедший или оборотень? – Джулиус в моем присутствии почувствовал себя увереннее, хотя причина была мне неизвестна. – Это несколько разные вещи.
– Совершенно с вами согласен. Но объясните это коновалам из бедлама!
Я поежился, представив юного Оза в смирительной рубашке и с бритой головой. Нет, это просто немыслимо.
– И все же с чего вы решили, что ваш брат – оборотень? – не отступал Олдридж. – Были какие-то приметы, симптомы? Может, он выл на луну или обрастал шерстью?
Айзек побагровел:
– Издеваетесь?!
– Нет, совершенно серьезно.
Уайтби-старший смерил Олдриджа возмущенным взглядом, но следов иронии не нашел:
– К чему вопросы? Кто вы, у меня не было случая поинтересоваться?
Джулиус посмотрел на меня, как бы вручая в мои руки возможность самому нас представить.
– Мы, – я мысленно постарался подобрать наиболее точную формулировку, – паранормальные детективы.
Сказал и удивился, как красиво прозвучало. Айзек открыл было рот, но от дальнейших расспросов нас спас неожиданный звук из гостиной.
– Началось! – отчаянно воскликнул Айзек и опрометью бросился вон. Нагнав его, мы стали свидетелями борьбы братьев. Старший изо всех сил пытался удержать младшего, но тот точно обезумел. С перекошенным лицом он фыркал и рычал, как зверь, и, несмотря на разницу в весе и телосложении, с легкостью отбросил Айзека в сторону и рванулся прямо на меня! Глядя в налитые кровью глаза, я практически простился с жизнью – в них не было ни проблеска рассудка. Если бы меня попросили описать хищника в человеческом обличии, я бы вспомнил тот взгляд. И тут передо мной вырос Джулиус, заслонив своей спиной. Он вскинул руку с раскрытой навстречу угрозе ладонью и замер, непоколебимый, как памятник.
– Стой, – произнес он негромко, но от звука его голоса меня охватила нервная дрожь. Оз остановился, тяжело дыша, потом запрокинул голову и дико засмеялся. Клянусь, этот смех не мог принадлежать юноше, с которым мы разговаривали не далее как десять минут назад. То был безумный хохот демона. Достигнув апогея, звук стих, Оз плавно осел на пол, будто марионетка, лишенная нитей.
– Как вы?.. – Айзек растерянно посмотрел на Джулиуса снизу вверх. – Он не слушал даже меня.
Олдридж не снизошел до ответа, повернулся ко мне и взял
