Я слушала и давилась слезами от открытой правды. Душевная боль была настолько сильной, что едва не повалила меня на пол с ватных ног.
Глава 44
Тим вытянул руку перед собой и кажется, на миг разжал пальцы.
Все ахнули и машинально отошли назад.
Даже Марат уже не казался таким смелым и хладнокровным. Вздутые на висках вены, побелевшее лицо и устремленные на гранату глаза.
— Лана. Можешь идти, — сказал мне Тим, едва дернув уголками губ.
— Я не пойду без тебя, — голос дрожал, а слова жадно карабкались внутри.
Я не хочу чтобы он умирал здесь. И так. Я вообще не хочу этого!
И я готова простить все его промахи. Каждому выпадает ошибаться, делать неправильный выбор, связываться не с теми.
Мой отец может тоже в чем-то виноват перед Тимом, но уверена, у него были причины так поступить. И я уверена, эти двое вполне искупили свою вину друг перед другом.
Вся правда вскрылась.
И я бесконечно благодарна судьбе, что она свела нас. Спустя столько лет, даже не смотря на то, что я не помню его в силу крохотного возраста.
Тим преодолел себя, свои обиды, жажду мести и терзающий его душу гнёт собственных переживаний.
— Тимур. Мы можем уйти вместе. Все закончится.
— Нет. Извини Лана, но всё должно решиться сейчас. Возмездие требует жертвы.
— Но я же люблю тебя! — слёзно взмолилась я, боясь остаться без него.
Тимур повернулся ко мне, погладил свободной рукой по щеке, вытирая слезы, катившиеся с моих глаз.
— Всё будет хорошо, — пообещал он, склонившись, чтобы поцеловать меня на последок.
Последнее, что я помню, как один из стоящих позади нас охранника схватил Тима, а Марат попытался вырвать гранату из сжатого кулака Тима.
* * *
Болезненная резь в глазах.
Попытка разделить их, как вспышка фар.
Из груди вырвался стон.
Мне очень хочется пить. В горле саднит и давит.
Гул. Какой странный гул совсем рядом. Словно работающий старый компьютер в нашем кабинете химии.
— Она проснулась, — зашептал чей-то голос.
Моя рука ощутила прикосновение. Тёплое, мягкое.
— Лана. Лана, — пробует призвать моё сознание нависшая надо мной тень. — Выключи свет, ей глаза режет.
Щелчок. Сразу стало легче.
Собравшись с силами, мне удалось разлепить глаза.
Передо мной счастливое, улыбающееся лицо Тимура. На щеке порезы и припухлости, которые не успели зажить с прошлого посещения парня дома Дария.
— Мы умерли? — испугалась я, заметив что потолок, и одежда на Тиме белого цвета.
— Нет, малышка. К счастью нет.
— Папа. Где папа?
— Я тут, Русечка, — повернула голову на голос. Папа в больничном халате, с перевязанной рукой.
— Что с тобой?
— Твой отец герой. Он спас меня, — сообщил Тим, присаживаясь на постель.
— Я думала, нас подорвало.
— Ахах, — рассмеялся Тимур. Я так редко слышала его смех, что не поверила что он такие звуки может произносить. Такой строгий, серьёзный, гордый. — Считай она не настоящая была.
— Но как же мы выбрались. Я помню, что охранник со спины охватил тебя.
— Здесь не обошлось без полиции. Дом окружили, как только Марат и Дарий оказались внутри. Дальше ребятки пробрались внутрь и ждали.
— А почему отец ранен?
— Марат пытался меня пристрелить. Видите ли, от меня одни хлопоты, — пристально разглядывает моё лицо, судорожно сглатывая.
Он повернул голову. Папа кивнул, и вышел.
Мы остались вдвоём.
— Прости меня, Лана. За все. Одна маленькая тайна потянула за собой ворох проблем, едва не стоившая нам всем жизни.
Приподнявшись, развела руки в стороны, приглашая для объятий.
Вот он, мой родной человек. Наконец-то я чувствую себя снова собой. Особенной, но гораздо проще.
Мне не нужно, чтобы за меня воевали, а ради моего внимания врали.
Любовь можно доказать и проще. Доверием, верой и заботой. Бескорыстным желанием быть рядом, поддерживать и принимать.
— Мне ещё нужно тебе в кое чем признаться, — негромко предупредил Тим, касаясь губами моей шеи.
Его прикосновения опьяняюще распаляли тепло внутри. Не только в сердце.
Но мысль о секрете, таящая Тимом, как барьер не позволяли насладиться своими ощущениями в полную силу.
— Что ещё? Ты спецагент, или у тебя уже есть девушка.
Прозрев, я отпрянула.
Ну нет. Не может быть!
Тим рассмеялся, увидев моё смущенное выражение лица.
— Нет.
Выжидает паузу, поправляя мне прядь волос.
Секунды как вечность...
— Я тоже тебя люблю, милая моя девочка.
Неуспевшая окрепнуть крепость сопротивления сыпется белоснежными снежинками и разлетается.
Я срываюсь с места, задумчиво торможу, а потом робко касаюсь губами его губ.
— Думаю, нам с тобой следует повторить уроки поцелуев.
— Ты готов позаниматься со мной дополнительно? — смекнула я.
Мне нравились собственные ощущения уверенности в себе, пробивающийся росток кокетства и прямолинейность Тима.
— Пожалуй. Три часа после уроков, оплата так же, поцелуями. Два за каждый.
— Дороговато берете, Тимур. Но я согласна.
Мы расхохотались, снова сладко пристрастившись друг к дружке.
В палату зашла медсестра.
— Вот он значит где! Мы его потеряли, думали сбежал. А он уже девок клеит по палатам. Кенаев, живо на обработку.
Тим нехотя поднялся, а я с гордостью заявила.
— Никого он не клеит. Это мой парень.
Эпилог
— Пожалуй, я возьму вот эти, — ткнула пальцем в самый красивый по-моему мнению букет, предназначенный для нашей классной.
Продавщица подготовила букет, а я поежилась от пробирающей прохлады. На улице весна, тепло, солнышко. Здесь же, как в морозильной камере. И не смотря на обилие красочных цветов всевозможных сортов, шаров, стеллажа с игрушками и подарочными упаковками, мне хотелось поскорее покинуть помещение.
Расплатившись, обхватила букет обеими руками и двинула к выходу.
Склонившись ниже, ощутила дурманящий запах, который хотелось вдыхать и вдыхать.
