плеснул вина в кружку, и протянул Максиму вместе с хлебом. — Сам только не пей, и не жри, не для тебя угощение.
Максим рассмеялся, наконец сообразив, для кого это все предназначается, и что друг просто издевается над его недогадливостью. Но его извиняло то, что в наше время никто не оставляет подношения лесным духам. Домовых, тех еще балуют изредка молочком в мисочке, да и только те, кто сказок начитался и в мистику верит, а вот остальную нелюдь угощать в народе не принято, утонула такая традиция в глубине веков. Нет больше красивому ритуалу места в жизни. Здесь же, в Уйыне, такое в порядке вещей.
— Теперь ждать будем, и на удачу надеяться. — Угрюм отошел подальше от зловонного пара и растянулся на траве, закинув руки за голову. — Присоединяйся, в ногах правды нет. Можешь даже поспать, я разбужу если мисы заявятся. — Он прикрыл глаза и замолчал.
Аленка склонилась к лицу вздрогнувшего от неожиданности мужа:
— Я соскучилась. Сколько уже тебя можно ждать? — Ее губы соблазнительно приблизились и тронулись нежной улыбкой. — Ты слишком долго идешь милый. Раньше был более расторопен. Вставай, идем домой. — Она склонилась еще ниже, и вдруг ее лицо вытянулось, губы раздвинули змеиные клыки, капнув ядом, а зрачки в позеленевших глазах вытянулись вертикально. Взлетевший черный хвост толкнул в плечо, и голосом Угрюма, появившийся вместо Аленки удав, прошипел:
— Вставай!
Максим мгновенно вскочил, не сразу сообразив, что уснул, и это был всего лишь сон. Друг сидел рядом, и не отводил взгляда от накрытого подношениями импровизированного стола.
— Да сядь ты, не мельтеши, спугнешь. — Он потянул вращающего глазами в непонимании Художника за рукав. — Гости у нас. Присматриваются, подойти побаиваются, а ты вскочил как ошпаренный, хорошо хоть орать не начал. Нервный ты какой-то стал в последнее время.
— Где гости? — Максим быстро огляделся и сел.
— Вон за березой один стоит, второй слева, кустом жасмина прикинулся, а третий под пень трухлявый косит. Им инструкторами по скрытности работать надо, не зная, что они тут где-то должны быть, пройдешь, наступишь и не заметишь.
— Ты-же увидел? — Хмыкнул Гвоздев, пытаясь рассмотреть гостей, но ничего не видел, только лес вокруг.
— Чуйка, братан. Годами выработанная чуйка. Опыт, его не пропьешь. — Угрюм стал серьезен, встал, и поклонившись в сторону леса торжественно произнес. — Мы с добром к вам лесные духи, с дарами, и чистыми сердцами. Мы друзья с вами, и беда у нас общая. Я Угрюм, меня должен помнить ваш вождь, Мангут, мы с ним лес вместе от нашествия личинок чистили. — Он еще раз поклонился. — Позовите его.
Легкий ветерок пробежал, колыхнув траву.
— Я помню тебя, человек. Но мы не можем позвать Мангута, так как он ушел к создателю, и пьет вино у великого Полоза в лесу вечности. Такой же как ты, «Друг», перерезал ему горло и отрубил кисть руки. Ты тоже хочешь нашей крови? За ней пришел?
— Это ты Ганжил, или ты Догсан? — Сощурился, всматриваясь в лес Угрюм. — Я не хочу вашей смерти, я пришел помочь, но мне нужна от вас информация. Покажитесь, я не причиню вреда.
— Я выйду, но помни, что три стрелы смотрят тебе и твоему другу в грудь. — Донесся из леса настороженный голос. — Помни человек что, пожелав моей крови, ты потеряешь всю свою.
— Напугал ежа задницей. — Буркнул про себя, еле слышно Угрюм, а незнакомцу, уже громко крикнул. — Я не враг тебе. Выходи, поговорим.
Высокий, выше роста среднего человека головы на три, длинноногий, широкоплечий, стройный и гибкий, эталон мужчины, мис осторожно выглянул из леса.
Красивое создание Полоза. Благородное, удлиненное, изящное лицо, тонкие, насмешливые губы, голубые, как полуденное небо глаза с зелеными зрачками. Прижатые к голове, немного великоватые, с длинными мочкам, шевельнувшиеся в сторону друзей уши. Зачесанные назад черные, с синим отливом волосы, собранные в пучок на затылке, и оттуда уже завитые в многочисленные тонкие косички, с заплетенными в них цветами, колышущиеся порывами легкого ветра.
Одежда зеленого цвета, расшитая желтым узором цветов: Короткие, по колено штаны, безрукавка на теле, открывающая мощную, загорелую до бронзы, безволосую грудь и руки с буграми мышц, оканчивающихся семипалыми кистями, с вполне человеческими ногтями. Голые от колен ноги.
Окинув настороженным взглядом гостей мис, по кошачьи плавно пошел на встречу.
— Ганжил! Братишка! — Распахнув в приветствии руки шагнул к нему улыбающийся Угрюм. — Ты стал таким большим, когда мы последний раз виделись, ты был подростком. Прими мою скорбь по отцу, он навсегда останется в моем сердце живым. Как чувствует себя Эрдени, да дарует ей лес здоровье и красоту?
— Спасибо. Матушка хорошо себя чувствует. — Недоверчиво посмотрел на человека мис.
— Расслабься братишка. Мы действительно не враги вам, клянусь дружбой и памятью твоего отца. — Угрюм как можно более дружелюбно улыбнулся. — Помоги нам, помочь вам.
— Что ты хочешь? — Весь вид Ганжила, говорил, что он не верит ни одному слову гостя.
— Вот же вас затравили. — Вздохнул Угрюм и махнул рукой. — Ладно, словами все равно убедить не получиться, доверие делами зарабатывается. Расскажи мне братишка, что тут у вас происходит?
— Война у нас с вами, людьми. Вы взбесились. Раньше мы были друзьями, и жили добрыми соседями, помогая друг другу, а теперь вы убиваете нас. Я был сильно удивлен, почувствовав дары, и решил посмотреть: Кто еще помнит ритуал? Поэтому пришел. — Мис стрельнул глазами по Максиму. — Вы и правда хотите помочь?
— Да Ганжил. Хотим. — Кивнул Угрюм. — Те, кто обижает вас, плохие люди, они так же обидели и моего друга, Сократа, обидели и место, которое мне дорого, Отстойник, поселив в нем смерть, они должны умереть. Расскажи, как все началось? Может есть какие-нибудь мысли, кому это надо?
— Вся гадость в этот мир приходит с плесенью неожиданности. — Задумался Ганжил. — Беда пришла не оттуда, где внезапно появился новый вождь, он хотя и тварь редкая, но всего лишь тупой инструмент в руках ищущего большей власти. Беда пришла оттуда, от куда пришли друзья, они не знали всего и помогли тому, кого следовало убить. Они тоже стали игрушками подлости.
Первая жертва предательства упала под ножом жадности, обманутая тем, кому помогала стать мастером. Человек пришел сдать задание и получив награду,
