он способен сотворить с мужчиной.
Ошеломленный ее запахом, вкусом и мягким, нежным телом, обволакивающим меня, я ни о чем не думаю, отдаваясь погоне за финишем, но на задворках сознания бьется тревога. А когда мысль, наконец, формируется в моей голове, Серафима с жалобным стоном сжимает меня, отдаваясь удовольствию и я испытываю огромное искушение проигнорировать здравый смысл, но все же нахожу в себе силу воли прервать все на полпути и положить ее на кресло с болезненным проклятьем. Тело требует своего, но мозг подкидывает картинки, в которых наша близость снова заканчивается беременностью, и я отхожу от слишком соблазнительной в своем удовольствии девушки подальше, беря дело в свои руки. Несколько грубых движений на автомате, вид быстро вздымающейся женской груди, грозящей вот-вот выпрыгнуть из платья, и я получаю свой финиш, гораздо более приглушенный, чем если бы мы пришли к этому вместе, а потом прислоняюсь к стене, стараясь не упасть, как не держащийся на ногах пьяница.
– Почему ты… – повисает в воздухе не заданный вопрос, когда Фима приходит в себя достаточно, чтобы одернуть платье и сесть прямо, глядя на меня со смущением и старательно отводя глаза от все еще расстегнутой ширинки.
– Забыл про защиту, – морщусь я, подходя к столику и беря салфетки, чтобы убрать беспорядок.
Фима испуганно ахает и смотрит на меня большими глазами.
– Я тоже. Это так глупо!
– Ну, на этот раз пронесло, – застегиваю штаны, подмигивая ей, потому что настроение у меня отличное, а голову уже не наводняют сомнения, по типу того, что все это – большая ошибка и глупость.
Я уже прошел все эти стадии, но все равно не смог устоять. О чем не жалею, потому что мне, блин, понравилась каждая секунда! Это далеко не на один раз, потому что я не успокоюсь, пока не исследую все грани Серафимы до последней. Просто нужно быть ответственнее и не забывать впредь о контрацепции.
– На этот раз? – прикусывает она губу, явно ожидая от меня инициативы и пояснений, что будет дальше.
Я наклоняюсь, чтобы прикусить ее шею за то, что снова дразнит меня этими губами, и поднимаю ее на ноги, без стеснения, присущего ей самой, прижимая Фиму к своему телу.
– Я хочу еще, – шепчу ей на ухо, поглаживая упругую ягодицу. – Это было слишком быстро. Продолжим дома?
– Паш! – с каким-то отчаянием стонет она, утыкаясь лбом в мою грудь, но не отстраняется, а это хороший знак. – Нам нужно вернуться. Потом все обговорим, но если сегодня нас никто не видел, то давай будем держать все при себе, ладно?
– А это никого, кроме нас, и не касается, – соглашаюсь я.
***
Я иду в дамскую комнату, чтобы немного остыть и привести себя в порядок, но глядя на себя в зеркало, видя потекшую тушь и растрепанные волосы, воспаленные губы, которые терзал Паша, и свой пьяный взгляд, понимаю, что любой догадается, почему мы, вдруг, исчезли. Варя так уж точно, ведь она знает меня лучше всех.
Наскоро поправив макияж и волосы, я проверяю телефон и вижу сообщения от подруги.
«Куда ты пропала? Мы ждем уже двадцать минут, Дэн нашел общий язык с Сегой, а Миша, идиот, специально провоцирует меня, зная, как меня злят его тупые подкаты».
«Черт, Фим, если ты не появишься сейчас, то упустишь шанс познакомиться с Дэном!»
«Ладно, нам уже пора, значит, в другой раз. Я решила сегодня остаться на ночь у Дэна. И никаких тебе подробностей, кидальщица!»
Черт, неужели нас с Пашей не было так долго?! Вот блин! Быстро пишу ей ответ, прежде чем снова вернуться в зал.
«Прости меня, Варюш, кое-что случилось! Я тебе завтра расскажу, сейчас поеду домой с Пашей, его родители ждут».
Я уже достаточно остыла, чтобы понять – нам с Пашей нужно серьезно поговорить, а не снова заниматься глупостями. Я знаю, что у него нет ко мне чувств. Это просто секс. Но он невозможен между людьми, которым всю жизнь воспитывать общего сына. Я не могу так легко к этому относиться, как бы не хотела. Потому что с моей стороны чувства есть и когда все закончится, будет такая сильная обида, что вряд ли я смогу его простить.
– Фима! – останавливает меня оклик в конце коридора.
Я оборачиваюсь и вижу Пашу с моим бомбером в руках. Его куртка тоже при нем, а взгляд, пробегающий по моим голым ногам, такой горячий, что я почти плавлюсь.
– Я со всеми попрощался, поедем сразу домой, – говорит он, подходя ко мне.
Его пальцы задерживаются на моей ключице, пока он помогает мне надеть бомбер, а потом я чувствую прикосновение его губ к своему уху, что вырывает из меня резкий вздох.
– Они ничего не сказали? – быстро отстраняясь от него, спрашиваю я.
– Нет, им не до чего нет дела в такой кондиции, – усмехается он, беря меня под руку и направляя к выходу.
На парковке я указываю ему на свою машину, потому что он все еще держит меня за руку и целенаправленно ведет к своей.
– Подожди, Паш, я за рулем сегодня, встретимся уже дома.
Он этому явно не рад, но отпускает меня.
– Ладно. Веди осторожно и не забивай голову ненужными мыслями.
Я ничего на это не отвечаю, недовольная тем, что он так легко меня читает. Не мог Паша не заметить моего напряжения, но может это и хорошо. Как только его родители уедут к себе, мы с ним все решим, не откладывая до завтра.
Я репетирую, что ему сказать, весь путь домой. Он приезжает раньше и ждет меня, чтобы вместе подняться наверх. Мы молчим в лифте, а как только оказываемся в квартире, нас встречает его мама.
– Ну что, молодежь, отдохнули? – улыбается она. – А деда Женя уснул вместе с внуком на диване, представляете? Стареет.
– Хорошо, что он тебя не слышит, – улыбается Паша, целуя мать в щеку.
Мы разуваемся и проходим в гостиную, где перед телевизором уснул дядя Жека. Никиты здесь нет, так что, думаю, тетя Лиля унесла его в детскую.
– Просыпайся, спящий красавец, – целуя мужа в губы, смеется тетя Лиля и он резко дергается,
